Она замерла в напряжении, затаив дыхание.

Вот опять!

Вся обратившись в слух, она оглядывалась, но за биением собственного сердца уже не замечала других звуков.

Так и есть, там кто-то шевелится!

Она взглянула на мужчину, сидевшего напротив. Что это — обман зрения или веки Нелюдима действительно дрожат? Ничего не поделаешь, придется ползти обратно по проходу, мимо безжизненно свисающей руки одной из жертв катастрофы. Еще минуту назад она была сосредоточена на том, чтобы не коснуться окровавленной кисти, теперь же в висках стучала только одна мысль: «Господи, ради всего святого, хоть бы этот человек был жив!»

Добравшись до нужного кресла, она склонилась над Нелюдимом. Казалось, он все еще мирно спал, сомкнув неподвижные веки. С губ, обрамленных густыми широкими усами, не слетало ни стона. Она бросила взгляд на грудь пассажира: стеганая куртка не позволяла понять, дышит ее обладатель или нет.

Поднеся указательный палец к усам мужчины, чуть пониже ноздрей, она едва не закричала от радости: явно ощущалось движение влажного воздуха, значит, Нелюдим дышал! Слабо, но все-таки дышал!

Слава Тебе, Господи! По ее лицу снова покатились слезы, но теперь это были слезы счастья. Она слегка хлопнула Нелюдима по щекам:

— Эй, мистер, проснитесь. Очнитесь, пожалуйста.

Тот застонал, но глаза так и не открыл. Интуиция подсказывала ей: чем раньше сознание вернется к попутчику, тем лучше. Сейчас было необходимо убедиться в том, что этот человек жив или, по крайней мере, не умрет в самое ближайшее время. Отчаянно хотелось верить, что она не одна.

Холодный воздух наверняка помог бы мужчине прийти в себя, значит, его стоило вытащить наружу. Задача оказалась не из легких: Нелюдим был тяжелее ее фунтов на сто, а то и больше. Она отстегнула ремень безопасности, и обмякшее тело свалилось на нее, будто мешок с бетоном, заставив прочувствовать каждую унцию веса. Подставив правое плечо, она приподняла мужчину и, осторожно поддерживая, поволокла по проходу к дыре в обшивке.

Короткий путь в семь футов занял целых полчаса. По дороге им снова попалась окровавленная рука, свисавшая с подлокотника. Пришлось, с трудом преодолевая отвращение, коснуться мертвой части тела и отодвинуть кисть в сторону. Она испачкалась в липкой крови и даже захныкала от страха, но сразу собралась, закусила дрожащую нижнюю губу и продолжила свое нелегкое путешествие — тягостно, мучительно, дюйм за дюймом.

Отверстие в самолете было все ближе, когда внезапно ее словно током ударило: неизвестно, какая еще у попутчика рана, любое движение может серьезно ему навредить. Впрочем, одолели уже слишком много, чтобы теперь останавливаться. Она наметила задачу и добьется своего, чего бы это ни стоило. Докажет, что не совсем беспомощна, и обязательно вытащит Нелюдима наружу, даже если ей самой придется умереть!

Смелое решение прибавило сил, она протащила мужчину вперед настолько, насколько это было возможно. Время от времени он стонал, но в сознание по-прежнему не приходил. Отпустив Нелюдима на мгновение, она пролезла сквозь ветки сломанной сосны и взглянула на корпус самолета. Вся левая часть фюзеляжа была фактически уничтожена — не оставалось ничего иного, как волочь попутчика через ветви дерева. Своими нежными пальчиками она сломала все небольшие сучья, какие только увидела, и вернулась к Нелюдиму.

Всего за пять минут ей удалось перевернуть мужчину так, чтобы было удобно ухватить его за подмышки. Затем, протащив попутчика через узкий, полный острых поломанных веток туннель, расчищенный только что, она подтянула его к себе. Сосновые иглы кололи ее лицо, жесткая кора царапала руки. Хорошо еще, тяжелое длинное манто защищало большую часть кожи.

Каждое движение давалось с трудом, дыхание сбивалось. Возможно, стоило ненадолго прерваться и отдохнуть, но тогда она вряд ли смогла бы снова собраться с силами. Мужчина теперь стонал почти не переставая. Судя по всему, попутчик был близок к агонии, но о передышке не могло быть и речи, даже при том, что он мог впасть в глубокую кому.

Наконец прохладный воздух коснулся ее щек. Освободившись из ветвей, она выглянула через брешь в металле, а потом, сделав несколько неверных шагов назад, схватила мужчину и вытянула его из самолета. Основательно измученные, мускулы ее рук, спины и ног буквально пылали от напряжения. Не в силах более держаться, она с размаху шлепнулась вниз. Голова мужчины оказалась у нее на коленях.

Упершись руками в землю, она запрокинула голову к небу и просидела так какое-то время, чтобы восстановить дыхание. Свежий холодный воздух резко ворвался в легкие, и ей чуть ли не впервые с момента катастрофы пришла в голову мысль о том, как это прекрасно — жить. Стоит возблагодарить Создателя за свое чудесное спасение и за то, что выжить удалось еще одному пассажиру.

Взглянув на попутчика, она только сейчас заметила синяк — на его виске красовалась шишка размером с гусиное яйцо. Так вот из-за чего мужчина потерял сознание! С усилием приподняв Нелюдима за плечи — достаточно высоко, чтобы вынуть свои ноги, — она подползла к нему сбоку. Какая у попутчика плотная куртка, хоть бы она не скрывала еще одной, смертельной раны! К счастью, обошлось: под тяжелой материей оказалась лишь клетчатая фланелевая рубашка, без которой не обходится ни один бывалый азартный охотник. На ткани не было следов крови, да и вообще нигде — от высокого ворота надетой под рубашку футболки до носков зашнурованных ботинок — ей не удалось обнаружить признаков серьезного ранения.

Не в силах сдержать вздох облегчения, рвавшийся из груди, она склонилась над Нелюдимом и вновь легонько похлопала его по щекам. Похоже, мужчине было около сорока, хотя годы его, очевидно, не пощадили. Длинные волнистые волосы Нелюдима, как и его усы, отливали цветом коричневой кожи. Впрочем, в усах и тяжелых кустистых бровях нет-нет да проглядывали светлые пряди. Кожа попутчика была основательно иссушена солнцем, словно он загорал круглый год. Уголки глаз испещрил узор из причудливых линий, на лице выделялся широкий и тонкий рот, причем нижняя губа была немного полнее верхней.

Подобные лица — суровые, грубой лепки — не встретишь в офисе, этот человек явно проводил много времени на открытом воздухе. Привлекательный, хотя и далекий от классической красоты типаж. Во всем облике Нелюдима сквозили твердость, неуступчивость, бескомпромиссность, которые ей удалось ощутить еще до взлета.

Интересно, как отреагирует попутчик, когда придет в сознание и поймет, что они вместе застряли в этом диком уголке и больше здесь никого нет? Мучиться тревожным ожиданием долго не пришлось: спустя мгновение веки мужчины задрожали и поднялись.

Взгляд темно-серых, хмурых, словно небо наверху, глаз сфокусировался на ее лице. Из-за волнения она не могла произнести ни слова, зато Нелюдиму было не до стеснения: с его губ слетело неописуемо вульгарное, чудовищное ругательство. Что ж, раненому пассажиру вполне можно простить эту невольную пошлость. Мужчина опять сомкнул веки и лишь спустя несколько секунд смог посмотреть на нее.

— Мы попали в катастрофу? — с трудом вымолвил Нелюдим.

Она кивнула.

— Когда?

— Трудно сказать. — Ее зубы стучали, причем не от холода, а от испуга. Этот человек почему-то внушал страх. — Возможно, около часа назад.

Не прекращая стонать от боли, Нелюдим одной рукой оперся на огромный кусок железа, лежавший рядом, и, используя его как рычаг, приподнялся. Она отодвинулась, позволив мужчине сесть прямо.

— А как же остальные?

— Все погибли.

Нелюдим попробовал подняться на одном колене, но, почувствовав головокружение, рухнул на землю. Она машинально протянула раненому руку, пытаясь помочь, но тот даже не обратил на это внимания.

— Вы абсолютно в этом уверены?

— Уверена ли я в том, что все они погибли? Да, мне так показалось.

Мужчина обернулся и со злостью уставился на нее:

— А вы проверяли у них пульс?

Неожиданно она подумала, что ошиблась, сравнив глаза Нелюдима с небом. Они были еще холоднее и таили в себе что-то мрачное, неведомое.