Кажется, все хорошо и правильно. Джесси уже произвела вылазку. По правде сказать, он на мгновение перепугался до ужаса, выглянув во двор и не увидев ее. Впрочем, следовало догадаться, что она найдет кого-то, с кем можно поболтать, кого можно очаровать.

Женщину.

Хмурясь, Бун накрыл крышкой кастрюльку, поставил тушить чили. Странно, думал он, наливая себе чашку кофе и выходя на террасу. Взглянув на ту самую женщину, он мигом убедился, что Джесси в полной безопасности. В дымчатых глазах ничего, кроме доброты и тепла. Это его реакция, абсолютно личная, элементарная, заставила мышцы напрячься, а голос охрипнуть.

Желание. Мимолетное, болезненное и совсем неуместное. Он так не реагировал на женщин с тех самых пор, когда… Бун мрачно про себя усмехнулся. Вообще никогда. С Элис было спокойное и уверенное ощущение, что все правильно, сладостное сознание неизбежности совместной жизни, и он высоко ценил эти прочные чувства.

Их словно тянуло подводным канатом друг другу, к уютному и надежному берегу.

Что ж, это было давно, напомнил он себе, глядя на чайку, парившую над водой. Здоровую реакцию на красивую женщину легко объяснить, оправдать. А та женщина красива спокойной классической красотой, прямо противоположной его бешеному порыву. Возмутительно. Некогда да и не хочется хоть как-то реагировать на каких-либо женщин.

Надо думать о Джесси.

Бун полез в карман за сигаретами, закурил, даже не сознавая, что смотрит через лужайку на изгородь из нежных роз.

Анастасия. Имя ей, безусловно, подходит. Изящное, старомодное, необычное.

— Папа!

Он виновато вздрогнул, как подросток, пойманный директором школы за курением в мальчишеском туалете. Прокашлялся и робко, как овечка, улыбнулся надувшейся дочке:

— Дай старику отдышаться, Джесс. Я уже половину вещей разобрал.

Она скрестила на груди руки.

— Курить вредно. Ты легкие загрязняешь.

— Знаю. — Бун выбросил сигарету, даже не сделав последней затяжки под осуждающим взглядом мудрых глазенок. — Больше не буду. Правда.

Джесси усмехнулась недоверчивой взрослой усмешкой: «Ну конечно»…

— Дай передохнуть, начальник. — Он сунул руки в карманы, вполне приемлемо подражая Джеймсу Кэгни [2]. — Ты же не посадишь меня в одиночку за одну-единственную самокрутку? Хихикая и уже простив его за проступок, дочка бросилась к нему, крепко стиснула.

— До чего ж ты глупый!

— Угу. — Он подхватил ее за локти, поднял, сердечно поцеловал. — А ты лилипутка.

— Когда-нибудь дорасту до тебя. — Она обхватила его ногами за талию, откинулась назад, перевернулась вниз головой. Одно из любимейших развлечений.

— Жирный шанс. — Бун держал ее крепко, а она подметала волосами веранду. — Я всегда буду выше. — Высоко подбросил ее, заливавшуюся визгливым смехом. — И умней, и сильней. — Потерся об нее щетинистым подбородком, она вырывалась и вскрикивала. — И гораздо красивей.

— И щекотки всегда будешь больше бояться, чем я! — триумфально выкрикнула Джесси, пройдясь пальчиками по ребрам.

Тут она его достала. Он рухнул вместе с ней на скамейку.

— Ладно, ладно! — Бун отдышался и крепче прижал к себе дочку. — Ты будешь сильней бояться!

Раскрасневшаяся, сверкая глазами, Джесси подпрыгнула у него на коленях.

— Мне нравится наш новый дом.

— Правда? — Он пригладил ей волосы, каш всегда, с наслаждением к ним прикасаясь. — Мне тоже.

— Пойдем после обеда на берег смотреть на тюленей?

— Конечно!

— И Дэзи возьмем?

— И Дэзи. — Уже смирившись с лужицами на коврах и изгрызенными носками, Бун огляделся. — Где она, кстати?

— Спит. — Джесси примостила голову на отцовской груди. — Ужасно устала.

— Не сомневаюсь. Тяжелый день. — Он с улыбкой чмокнул дочку в макушку, слыша, как она зевает, елозит, устраиваясь поудобнее.

— Мой самый лучший день. Я с Аной познакомилась. — Веки отяжелели, девочка закрыла глаза, убаюканная биением отцовского сердца. — Она очень милая. Научит меня цветы сажать.

— М-м-м…

— Все названия знает. — Джесси снова зевнула и продолжила совсем сонным голосом — Дэзи ей лицо облизала, а она не сердилась. Просто смеялась… Очень красивая… Как фея… — Бормотание стихло.

Бун улыбнулся. Необузданная фантазия. Хочется думать, что этот дар от него. Он нежно баюкал в объятиях спящую девочку.

Ана, не находя покоя, шагала в сумерках вдоль извилистого каменистого берега. Когда ее охватывает беспокойство, невозможно оставаться дома, заниматься цветами и травами. Надо развеять его по ветру, подставляя лицо влажному бризу. Хорошая долгая прогулка вернет довольство жизнью, мир и покой, необходимые, как дыхание.

В других обстоятельствах звякнула бы кузине или кузену, предложила бы вместе провести где-то вечер. Но мысленно увидела Моргану, уютно устроившуюся рядом с Нэшем. На нынешней стадии беременности ей надо отдыхать. А Себастьян еще не вернулся из свадебного путешествия.

Одиночество никогда ее не тяготило. Приятно бродить по пустынному длинному берегу под плеск воды о скалы и хохот чаек.

Не менее приятно было слышать мужской и детский смех, который долетел до нее днем. Драгоценный смех, даже если ты к нему непричастна.

Теперь, когда солнце тает, разбрызгивая краски на закатном небе, тает и беспокойство. Разве можно испытывать что-нибудь, кроме радости, здесь, в одиночестве, наблюдая за магическим окончанием дня?

Ана взобралась на кусок топляка, лежавшего так близко к воде, что брызги охладили лицо, намочили рубашку. Рассеянно вытащила из кармана камешек, повертела в пальцах, глядя, как солнце тонет в огненной воде.

Кристалл согрелся в руке. Она с усмешкой взглянула на маленькую водянистую драгоценность, жемчужно и глухо поблескивавшую в гаснущем свете. Лунный камень. Проводник лунной магии. Оберегает ночных путников, помогает в самоанализе. И конечно, служит талисманом, нередко пробуждающим любовь.

Что ей от него нужно сегодня?

Посмеявшись над собой и сунув камень обратно в карман, Ана услышала, как ее окликают по имени.

Джесси мчится по берегу с семенящим следом толстым щенком. Отец отстает на несколько ярдов, как бы не желая сокращать расстояние. Ана на мгновение задумалась, не кажется; ли он таким замкнутым, потому что находится рядом с естественно импульсивным ребенком?

Она сошла с бревна, почти автоматически поймав Джесси в объятия.

— Еще раз здравствуй, солнышко. Вы с Дэзи охотитесь за оболочками фей?

Девочка вытаращила глаза.

— За оболочками фей? А какие они?

— Точно такие, какими тебе представляются. Их находят только на рассвете или на закате.

— А папа говорит, что феи живут в лесу и всегда прячутся, потому что многие люди не знают, как к ним подступиться.

— Совершенно верно, — рассмеялась Ана, ставя ее на ноги. — Но воду они тоже любят.

И горы.

— Хотелось бы хоть с одной встретиться, а папа говорит, они с людьми не разговаривают, привыкли, что в них никто не верит, кроме детей.

— Потому что дети ближе к волшебству. — Ана подняла глаза. Солнце за спиной подходившего Буна бросало тень на лицо, одновременно угрожающее и привлекательное. — Мы тут рассуждаем о феях, — объяснила она.

— Слышу. — Он положил руку на плечо Джессики. Жест ласковый и мягкий, но смысл кристально ясен: это мое.

— Ана говорит, на берегу валяются оболочки фей, а найти их можно только на закате или на рассвете. Сочинишь про них сказку?

— Кто знает. — Нежно, любовно улыбнувшись дочке, Бун взглянул на Ану так, что у нее мороз пробежал по спине. — Мы помешали вашей прогулке.

— Нет. — Она содрогнулась в отчаянии, сообразив, что имелось в виду: это онаим помешала. — я просто на минуточку вышла к воде. Воздух уже остыл.

— А мы ели на ужин остывшее чили, — усмехнулась Джесси собственной шутке. — А оно было жгучее.Поможешь мне найти оболочки фей?