Высокий широкоплечий мужчина, стоявший перед ней, не был ни стариной Томом, ни другом Джимом. За двенадцать прошедших лет Рой Стюарт превратился в самого красивого мужчину, которого она видела в жизни, хотя теперь в его иссиня-черных волосах серебрилась седина.

Он возмужал, раздался в плечах и груди, но не прибавил в талии; теперь в его облике было что-то от матерого зверя, вошедшего в полную силу. Свежее лицо молодого красавчика Роя тоже изменилось — теперь на нем лежали следы прожитых лет, черты лица стали резче, однако это лишь сделало его привлекательнее и интереснее. Голубые глаза все так же холодно сверкали, а резко очерченный рот и сейчас напомнил Кэрол о чувственности этого мужчины.

Странное лицо. Красивое, жесткое, почти жестокое и неизмеримо притягательное. Кстати, а что это лицо — вкупе со всем остальным — делает здесь? Кэрол незаметно вздохнула, мысленно поблагодарила ангела-хранителя за то, что помог ей сегодня хорошо выглядеть, и светским голосом произнесла:

— Привет, Рой, тысячу лет тебя не видела.

— Да, что-то около того.

Его голос не изменился — глубокий, низкий, обволакивающий — и она почувствовала предательскую дрожь в коленках.

— Если быть точным, то со дня свадьбы Роз и Сирила, а этому событию, если мне не изменяет память, через пару недель исполнится двенадцать лет.

— Серьезно? Ну надо же!

Как ты могла, Роззи, как ты могла такое со мной сотворить!

Кэрол боялась этого пронизывающего взгляда холодных голубых глаз. Наверняка он заметил не только роскошное кремовое платье из струящегося шифона, не только туфельки на каблуках и бриллиантовые серьги от Картье, подарок родителей на совершеннолетие, но и ее предательски пылающее лицо.

Она всегда легко краснела благодаря рыжим волосам и белой коже, и поделать с этим ничего было нельзя.

— Я… я не знала, что ты сегодня будешь здесь.

Ошибка! Нельзя показывать, что он тебя вообще интересует. В этот момент в разговор вмешалась Роззи, наблюдавшая за происходящим с азартом старой интриганки. Голос ее был подозрительно нежен.

— Разве я не говорила? Вообще-то я собиралась позвонить и сказать еще пару дней назад, но близнецы… ты же понимаешь, Кэрол, они так хулиганили, а в моем положении… — Она мягко опустила руку на свой живот. — Честно говоря, я просто забыла.

Да, конечно, так я тебе и поверила.

Разговор недельной давности стоял в ушах, и Кэрол отчетливо поняла, что Роззи упрямо идет к намеченной цели. Она решила, что Рой Стюарт идеально подходит Кэрол для решения проблем в бизнесе — и точка. Когда Мамочка Розмари идет к цели, у нее под ногами земля горит!

— Джиму пришлось присоединиться к Элизабет на конференции, а Рой как раз оказался в городе…

— Вот повезло-то, правда, Роз?

Кэрол так и сверлила сестру глазами, и та слегка смутилась, но только слегка. Вполне естественно, ведь Роззи и понятия не имеет, что именно произошло между Кэрол и Роем и почему она так не хочет его видеть. Наверное, стоило рассказать ей. Ну и положение! Двенадцать лет избегать даже воспоминаний об этом мужчине — и оказаться с ним рядом за праздничным столом.

— Оставляю тебя Рою, дорогая, пойду на кухню.

Роззи уплыла, хотя Кэрол была больше чем уверена, что на кухне все в полном порядке. Старшая сестра была прирожденной хозяйкой.

— Позволь налить тебе чего-нибудь, Кэрол. Что предпочитаешь?

— Белого вина, пожалуйста.

Если она ему скажет, что на самом деле предпочитает, чтобы он был за тысячу миль отсюда, то праздник Сирила будет безнадежно испорчен. Господи, как она позволила сестре втянуть себя в такую кошмарную и мерзкую историю! Какая она дура! Хотя нет, почему дура? И Роззи совсем не виновата. Просто Кэрол никогда не рассказывала сестре правды, иначе Роз никогда так не поступила бы. Она всегда на ее стороне и хочет ей только добра.

Нехорошо так злиться на беременную сестру, уговаривала сама себя Кэрол. Просто она задалась целью устроить жизнь младшей сестренки. Сама Роззи типичная мать семейства, у нее очаровательные близняшки, а скоро родится третий ребенок. Она сама печет хлеб и выращивает клубнику и овощи, она заботится о муже и детях. Их мать всегда говорила, что из Розмари могла бы получиться образцовая жена фермера.

Рой принес вино и протянул бокал Кэрол. Однако прежде, чем она успела отвести взгляд, он заглянул ей в глаза, всего на мгновение, но Кэрол немедленно поняла, что он все видит: и ее с трудом сдерживаемую неприязнь, и причины этой неприязни, и самое главное — его это нисколько не волнует.

— Твое вино. Охлажденное, хотя ты прекрасно обошлась бы и без этого.

— Что, извини?

— Ты достаточно холодна, чтобы заморозить все, что стоит рядом с тобой, до необходимого градуса.

Кэрол уставилась на него в некотором изумлении. Она не думала, что конфронтация между ними начнется так быстро. В следующий момент она уже высоко подняла маленький упрямый подбородок и ринулась в бой:

— Весьма невежливо, мистер Стюарт, разговаривать в таком тоне с человеком, с которым не виделись столько лет и с которым едва…

— Мистер Стюарт? Скажите-ка! Вообще-то на подобных вечеринках не принято звать друг друга столь официально, к тому же, несмотря на долгую разлуку, мы знакомы достаточно хорошо.

— Правда?!

Проклятый румянец!

— Правда, правда. — Он улыбнулся, и голос его стал мягче. — Думаю, Сирил познакомил нас, когда тебе было лет двенадцать, а в следующие три или четыре года мы достаточно хорошо узнали друг друга.

Кэрол в ярости пыталась найти наиболее убийственный ответ или хотя бы просто проигнорировать слова Роя и повернуться к нему спиной, однако с изумлением поняла, что не может этого сделать.

Последние двенадцать лет испарились, улетучились, и она снова стала шестнадцатилетней девчонкой, замирающей от каждого его случайного прикосновения, от звука его низкого голоса. Элегантный костюм не мог скрыть от глаз Кэрол великолепное тело Роя. Тело мужчины. Тело самца, полное темной и страшной жизненной силы, пугающей и притягивающей. В комнате было много народа, но она видела только его, чувствовала только его запах, слышала только его голос. Ей казалось, что воздух вокруг звенит от напряжения, хотя Рой казался совершенно спокойным и даже расслабленным, беспечно болтая с кем-то из гостей.

А с чего ему напрягаться? Это ее проблемы, не его. Вон он, смеется и кивает в такт бесконечному рассказу одной из дам о талантах своего новорожденного первенца.

Разумеется, он не забыл о том, что случилось в ночь свадьбы Роз и Сирила, однако для него это ровным счетом ничего не значит. Если она и осталась в его памяти, в чем Кэрол сильно сомневалась, то только в облике смешной маленькой девчонки, наделавшей глупостей и поставившей их обоих в дурацкое положение. Хотя… как можно поставить в дурацкое положение айсберг?

— Кэрол!

— Извини, Мэй, я задумалась. О чем ты спросила?

— Я спросила, не появился ли на нашем горизонте кто-нибудь особенный?

Боже, ну почему эти замужние подружки Роззи так любят задавать один и тот же дурацкий вопрос! В другое время Кэрол отшутилась бы, приняла участие во всеобщем беспечном разговоре ни о чем, посмеялась бы вместе с остальными. Однако сегодня не обычный вечер, и сегодня ей не хочется ни разговаривать, ни шутить. Ей хочется домой. Все мышцы и нервы были напряжены, словно натянутые струны.

— Нет, не появился.

— О, как жаль…

Мэй замолкла в явной растерянности, поглядывая на мужа в поисках поддержки, но на помощь ей неожиданно пришел Рой.

— Роззи рассказывала, что всю энергию — и немалую — Кэрол тратит на работу. Не так ли, Кэрол?

Я тебе этого не прощу, сестричка!

— Да, это так.

— О, как интересно! И что это за работа?

— Пиар. Общественные отношения и связи. Я создала собственную контору пару лет назад и теперь тружусь как пчелка. Хочешь добиться успеха — умей отказывать себе в развлечениях. Конкуренты только и ждут, когда я оступлюсь или выдохнусь.