Она слишком глубоко увязла. Они знакомы всего несколько недель, но, когда дело касается этого мужчины, достаточно и одной встречи, чтобы попасться ему на крючок. Но с ней этого не случится, твердо сказала себе Нора. Говорят, обжегшись на молоке, дуют на воду, а она полгода назад не просто обожглась, а едва не сгорела.

Обедали они в пригороде Лондона в небольшом уютном ресторанчике, спрятавшемся в тени старого парка. Каменные ступени вели в уютный внутренний дворик. Кафельный пол тускло поблескивал в лучах вечернего солнца, цветы в больших терракотовых вазонах наполняли воздух сладким ароматом. Чуть дальше, посреди зеленой лужайки, весело журчали струи фонтана.

— Какая прелесть! — Норе казалось, что она очутилась в раю. — Удивительно, что никто не занял место под открытым небом, вечер такой теплый. Нам повезло.

Винсент посмотрел на нее прищурившись и пояснил:

— Обычно посетителей здесь не сажают, но я в хороших отношениях с хозяином.

— Понимаю. Он ваш друг? — вежливо поинтересовалась Нора, поднося к губам бокал. Вино было превосходным.

— Можно и так сказать. — В ответ на ее недоуменный взгляд он заметил: — Лет пять назад я купил этот ресторанчик. У хозяина возникли финансовые затруднения, и заведение находилось на грани полного краха. Я сделал ремонт, а лично для себя добавил этот уютный уголок. Здешний шеф-повар — француз, с которым мы вместе учились в университете, ему нет равных. Я переманил его с прежнего места работы, — продолжал Винсент, — и предоставил полную свободу действий. Результат, как видите, неплохой. С той поры я увеличил штат вдвое, но мы все равно с трудом успеваем принять всех желающих. Чтобы сюда попасть, приходится заказывать столик за несколько недель.

— Вы, как Мидас, превращаете в золото все, к чему прикоснетесь, — улыбнулась Нора.

— Что касается бизнеса — пожалуй, да, — очень серьезно ответил он.

Наступил тихий теплый вечер.

Винсент перегнулся к Норе через стол. Поцелуй был горячим и сладким, пробудив в Норе мгновенный отклик. И хотя длился он всего минуту, все ее тело затрепетало от желания.

Винсент откинулся на спинку стула и как ни в чем не бывало сделал большой глоток вина.

— Прошу прощения, не сдержался, — проговорил он насмешливо.

К счастью, появление официанта избавило Нору от необходимости придумывать какой-то ответ.

Еда была выше всяких похвал, каждое блюдо представляло собой подлинное произведение искусства, но она совершенно не чувствовала вкуса. С таким же успехом можно было бы жевать опилки.

Как и в прошлый раз, Винсент был мил и обаятелен, но от этого его чары действовали на Нору еще сильнее. Она отчетливо понимала, что каждая минута, проведенная в его обществе, — это игра с огнем. Так почему же она здесь? Решила испытать себя, проверить, насколько сильна? К сожалению, последний поцелуй показал, что она не в состоянии противостоять Винсенту Пламмеру. С каждой минутой искушение позволить желанию взять верх над рассудком становилось все сильнее. Но ведь нет никакой надежды на то, что физическая близость и взаимная нежность перерастет в нечто большее, во всяком случае с его стороны. А с ее? Да она просто пропадет, сгорит, как мотылек в пламени свечи. При этой мысли аппетит у Норы совсем пропал.

Когда они вышли из ресторана, уже совсем стемнело и взошла луна. В лунном свете струи маленького фонтана переливались и искрились бриллиантовой россыпью. Нора знала, что запомнит этот восхитительный и одновременно горький вечер на всю жизнь.

— Отвезти вас домой или сначала заедем ко мне выпить кофе?

— Домой, пожалуйста, — ответила Нора, поняв по темному блеску в его глазах, что это приглашение не только на кофе.

Лимузин стоял в большой нише в стороне от общей стоянки.

Винсент откинулся назад, повернулся вполоборота к Норе и положил руку на спинку ее сиденья.

— Нора, посмотрите правде в глаза. Вы хотите меня не меньше, чем я вас. То, что происходит между нами, это взаимное притяжение, этот огонь… такое случается не часто, уж поверьте знающему человеку. — Циничная усмешка, с которой он произнес последние слова, больно ранила Нору. — Зачем продлевать мучения, когда наши отношения ведут нас только к одному?

— У нас нет «отношений», — парировала Нора.

— Вы пытаетесь отделаться полуправдой.

Эта непоколебимая уверенность Винсента, что рано или поздно она упадет в его объятия, как все другие женщины, задела Нору за живое. Она сжала губы, в глазах зажегся гневный огонек.

— Ваши отношения со мной ничем не отличаются от отношений с любым другим из ваших работников, с Кимберли или… к примеру, с Майклом, — решительно заявила Нора. Она и сама не смогла бы объяснить, почему упомянула имя личного помощника Винсента.

В тот же миг Нора почувствовала, как рука Винсента, лежавшая за ее плечами, напряглась. Но лицо его оставалось совершенно непроницаемым. Он медленно произнес:

— Я никогда не приглашал Майкла Форреста в ресторан.

— Вы прекрасно понимаете, что я имела в виду!

— Вы ему понравились и знаете это, не так ли? — От ленивого спокойствия не осталось и следа. — А он вам?

— Майкл… он мне много помогал.

— Нисколько не сомневаюсь. — От голоса Винсента повеяло холодом. — Вот что я вам скажу, Нора. Забудьте о Майкле Форресте. Это не ваш тип мужчины.

У Норы даже дух захватило: какое редкостное высокомерие! Она бросила на Винсента испепеляющий взгляд.

— Как вы смеете! Не вам судить о моих вкусах…

— Я — вашего типа. — Его руки сомкнулись вокруг нее, как стальные обручи. На этот раз в его объятиях не было прежней сдержанности. Винсент притянул Нору к себе и впился в губы неистовым обжигающим поцелуем. — И сейчас докажу вам это, — хрипло пробормотал он, оторвавшись от ее рта, но через мгновение его язык снова перешел в эротическое наступление.

Нора сопротивлялась, но ее попытки увернуться еще больше распаляли обоих. Руки Винсента обхватили ее узкую талию, скользнули вверх по спине, и, наконец, нашли упругие груди, отяжелевшие от желания. Нора плавилась в его руках как мягкий воск, едва сознавая, что происходит. Ее подхватил мощный водоворот страсти, в котором утонули все доводы рассудка.

Если бы Винсент действовал грубо, сопротивление Норы, наверное, было бы более яростным. Но он прикладывал ровно столько силы, сколько требовалось, чтобы подчинить ее себе, и одновременно вел невыразимо приятное чувственное наступление. Нора даже не замечала, что он расстегивает крохотные пуговки ее платья, пока не почувствовала на своей груди ласкающее прикосновение его пальцев. Опытные руки нашли затвердевшие пики, и изысканная ласка вытеснила из ее сознания последние остатки связных мыслей. Винсент склонил голову, губы завладели тем, чем только что играли пальцы, и Нору пронзило острое наслаждение. Вдруг ее мозг словно осветила вспышка молнии, и девушка внезапно осознала, что происходит.

— Нет! Прошу вас, не надо, — прерывисто прошептала она. — Я не хочу.

— Нора! — В голосе Винсента слышалось недоумение.

Нора вырвалась из его объятий, уперлась спиной в дверцу машины и принялась трясущимися руками застегивать платье.

— Я не хочу стать еще одним из ваших трофеев. Я не могу, Винсент… я устроена по-другому. Я не должна была позволять вам…

Он тихо выругался. Нора поморщилась. Он поднял голову, провел дрожащей рукой по волосам, и на его лице отразилась такая сложная гамма чувств, что Нора не смогла расшифровать ни одно из них.

— Прошу прощения. Это я во всем виноват. Вы с самого начала дали понять, что думаете по этому поводу. Впервые в жизни я позволил чувствам руководить моими действиями. Нора…

— Отвезите меня домой, — перебила девушка. Она была на грани истерики. От стыда и унижения ей хотелось только одного: свернуться клубочком где-нибудь в незаметном уголке и умереть.

— Черт побери, нам нужно поговорить!

— Тогда я пойду пешком.

Винсент всмотрелся в ее напряженное лицо и медленно кивнул.