Мэтью энергично закивал, соглашаясь:

— Ну, разумеется. — Он сдвинул брови, что-то серьезно обдумывая. Потом улыбнулся. — Мы еще обсудим это попозже. А теперь отдохнем, любуясь пейзажем.

Джоанна прикусила губу.

— Хочешь, я тебе почитаю?

Мэтью нахмурился.

— Возможно, это хорошая идея, детка, — ответил он, удобно откидываясь на спинку кресла. — Книга здесь, на столе. Лукас следит, чтобы она всегда находилась под рукой и я мог до нее дотянуться.

Джоанна улыбнулась и взяла книгу. Она была написана на современном греческом языке; Джоанна, правда, не все понимала из читаемого, но зато ее произношение от подобных упражнений заметно исправлялось. Отец впервые попросил ее почитать дня три назад, и ей это занятие доставляло такое же удовольствие, как и ему.

Они просидели за чтением около получаса, когда Джоанна заметила, что за ними наблюдают. Подняв глаза от книги, она увидела Димитри, стоящего на крыльце веранды, выходящем на пляж. Одетый в узкие черные шорты и рубашку из какой-то блестящей черной ткани, он казался каким-то особенным, загадочным. Необычный для него мрачный цвет одежды придавал его внешности что-то хищническое. Девушка сразу же перестала читать, и Мэт открыл смеженные веки и увидел гостя.

— Димитри! — воскликнул он радостно. — Рад снова видеть тебя. Я ждал вчера, что ты зайдешь вечером выпить.

Димитри, со свойственной ему кошачьей грацией, поднялся по ступеням и подошел к ним.

— Я подумал, что в конце дня ты будешь слишком утомленным, чтоб еще с кем-то встречаться, — отвечал он, тепло улыбаясь отцу Джоанны. — А сегодня утром, я вижу, ты замечательно выглядишь.

Джоанна сидела молча, жалея, что не может сразу уйти и оставить их одних. Димитри же спокойно и безмятежно разговаривал с человеком, которого предавал так подло. Она крепко сжала губы и не поднимала глаз от книги, открытой перед ней, и мысленно торопила его уйти. Джоанна удивлялась, каким образом он мог появиться здесь; во всяком случае, звука подъезжающего автомобиля она не слышала. Ей было неприятно, что он помешал им с отцом, нарушив их уединение.

Но Мэтью скоро втянул ее в разговор.

— Джоанна читала мне. Она не всегда понимает текст, но мне так приятно ее слушать, — он тихо рассмеялся.

Димитри холодно взглянул на Джоанну.

— Как вы себя чувствуете сегодня, мисс Николас?

— Хорошо, спасибо, мистер Кастро. — Джоанна не снимала темные очки: они надежно скрывали ее глаза.

Отец нетерпеливо воскликнул:

— Что такое? "Мисс Николас? Мистер Кастро?"... Это же моя дочь, Джоанна!

— Мисс Николас и я не представлены друг другу, — насмешливо объявил Димитри. — Однако, если она желает называть меня по имени, она вполне может это делать, и я уверен, она знает это... — Он помолчал, насмешливо глядя на Джоанну. — Я же буду обращаться к ней официально, пока она не разрешит называть ее по-другому.

Мэтью нахмурился и недоумевающе посмотрел на обоих.

— Мне кажется, — мудро заметил он, — что вы знакомы гораздо лучше, чем хотите мне показать. — Он нахмурился. — Джоанна? Не скрывается ли здесь личная неприязнь?

Джоанна вспыхнула, а Димитри изрек, не обращая на нее никакого внимания:

— Твоя дочь великолепно умеет демонстрировать враждебность! Она просто мастер в этом жанре!

Джоанна прикусила губу, чтобы не нагрубить ему в ответ. Да как он смеет являться сюда и выставлять ее дурой перед собственным отцом! Она с трудом сдерживала себя, чтобы не вскочить и не ударить по физиономии, расплывшейся в улыбке!

Отец усмехнулся на замечание Димитри и с укором взглянул на нее.

— Ну, Джоанна, — ободряюще сказал он. — Мы же все здесь друзья. Мне, конечно, следует помнить, что как истинная дочь своей матери, ты вряд ли легко смиришься с менторскими замашками Димитри. — Он улыбнулся младшему другу, чтобы тот не обиделся на его слова. — Но он привез тебя сюда, и я благодарен ему за это. — Он взглянул на Джоанну, потом снова на Димитри. — И, возможно, стоит попросить его помочь найти способ удержать тебя здесь.

Димитри нахмурился, глядя на них. Он стоял, широко расставив ноги и держа во рту тонкую сигару.

— В чем дело? — спросил он. — Мэт?

— Боюсь, мой друг, — Мэтью покачал головой, — проблема неразрешима, — с сожалением ответил он. — У Джоанны свадьба в июне. Сейчас уже апрель. В конце следующей недели она должна вернуться в Англию к своему жениху.

Димитри взглянул на Джоанну, сидевшую отвернувшись от него, и задумался.

— Ну, вряд ли совсем неразрешимая, — заметил он. — До июня еще далеко.

Джоанна подняла глаза. Неужели он снова собирается вмешиваться в ее дела? Ей хотелось уйти и оставить их вдвоем. Димитри слишком раздражал ее, и Джоанна начинала сожалеть, что вообще повстречалась с ним.

Мэтью снова покачал головой.

— Мы не будем больше сегодня говорить об этом, — твердо заявил он. — Джоанна, попроси Андреа приготовить кофе для нашего гостя.

Джоанна кивнула и охотно поднялась на ноги, — появилась возможность сбежать. Она всегда сможет сослаться на головную боль. К тому же это правда.

Андреа была на кухне. Она, очевидно, пока еще не знает, что к ней прибыл гость, неприязненно подумала Джоанна.

— Можно нам выпить кофе? — обратилась она вежливо. — Приехал мистер Кастро, и отец просит вас приготовить кофе.

— Димитри? — уточнила Андреа и в ответ на утвердительный кивок Джоанны нахмурилась. — Интересно, почему он приехал так рано?

— Рано? — невольно полюбопытствовала Джоанна.

Андреа пришла в себя.

— Да, — сказала она поспешно. — Обычно он ужинает с нами по воскресеньям.

— Понимаю. — Джоанна повернулась уйти, но Андреа задержала ее.

— Джоанна! Ты не собираешься все испортить?

Джоанна была вне себя.

— Испортить? — повторила она по слогам. — Что именно?

У Андреа достало стыда покраснеть.

— Ну, из-за вчерашнего, — ответила она.

Джоанна притворилась непонимающей:

— А что вчера случилось? — холодно спросила она.

Андреа внимательно смотрела на нее.

— Думаю, ты знаешь, Джоанна, — резко ответила она. — Ты подумала... ну, я поняла, что... ты вообразила, будто заметила что-то... между мной и Димитри!

Джоанна постаралась, чтобы выражение ее лица оставалось непроницаемым.

— А на самом деле я ничего не могла заметить?

Андреа отвернулась, что-то разыскивая в ящике шкафа.

— Во всяком случае, вовсе не то, что тебе показалось, — ответила она.

Джоанна, не ответив, пошла к двери, и Андреа сердито посмотрела ей вслед.

— Джоанна! — нетерпеливо воскликнула она.

Джоанна устало обернулась.

— Да не волнуйся, — сказала она. — Твоя маленькая тайна в полной безопасности. Я не сделаю ничего такого, что принесет вред моему отцу или нарушит его покой.

Андреа собралась было сказать что-то, но раздумала и Джоанна быстро вышла из комнаты. В своей спальне она опустилась на кровать, ей было худо до дурноты. Итак, она не ошибалась. Она заметила нечто такое, что Андреа вынуждена была вытащить на свет Божий, так как боялась, что Джоанна могла рассказать об этом отцу. Отвратительно!

Через некоторое время Джоанна поднялась с постели и, пройдя в ванную, ополоснула лицо холодной водой из-под крана. Потом вернулась в спальню и, усевшись перед туалетным столиком, начала лихорадочно расчесывать щеткой волосы, стараясь привычным занятием снять нервное напряжение. Потом она внимательно и критически рассматривала свое лицо в зеркале, разглаживая кожу на скулах и наложив немного теней на веки. Она красила бесцветной помадой губы, когда в дверь ее спальни постучали. Нахмурившись, Джоанна пошла открывать и обнаружила за дверью Алисию, горничную Андреа.

— Да? — спросила она с улыбкой.

Алисия застенчиво ответила:

— Э-э... Kyrie [6]Николас ожидает вас, thespinis [7]! — пробормотала она.