— Но это все бред! — воскликнул Деметрий. — Мне никогда не нравилась Ианта, и она это знала. Она была влюблена в Яниса и ходила за ним хвостом. Когда она узнала, что он собирается стать священником, думаю, она пришла в отчаяние. Она была готова на все, лишь бы остановить его. Даже сама навязывалась ему. И, что скрывать, Янис был молодым и пылким парнем. Он ведь не понимал, к чему это может привести…

Джейн почувствовала слабость в коленях.

— Если бы ты только сказал мне…

— Если бы ты только сообщила мне о своем решении уехать, — горько парировал Деметрий. — Ты хотя бы представляешь, каково было мне вернуться из деловой поездки и обнаружить, что моя жена вернулась в Лондон? И, что самое ужасное, — по словам моей матери, навсегда.

— Я так и думала, что без нее не обойдется.

— Я был разбит. Если бы не работа, точно бы сошел с ума.

Она сглотнула.

— Ты мог бы приехать ко мне. Мог бы все рассказать про Яниса.

— О, Джейн! — Он присел на стул у окна. — Ты, правда думаешь, что я не пытался?

Она замерла.

— Я не понимаю…

— Когда мне стало понятно, что ты не вернешься, я пытался увидеться с тобой несколько раз. Но твоя мать и эта Иванович уверяли меня, что ты не желаешь меня видеть.

— Нет!

— Да, — жестко продолжил Деметрий. — Я оставлял твоей матери сообщения на автоответчике, что хочу увидеться с тобой. Я торчал возле галереи в надежде встретить тебя там. Но ты каждый раз ускользала от меня или старалась избегать.

— Я не понимаю, — прошептала Джейн, сильно побледнев. — Да, первое время я жила у матери и ходила на работу. Все, как ты говоришь. Но как мы могли так ни разу и не встретиться? — И вдруг она воскликнула: — Боже мой! Теперь я поняла, что произошло.

Она вспомнила, как тогда нерадостно отнеслась к предложению Ольги съездить в Нью-Йорк. Джейн только вернулась в Англию и больше всего хотела спрятаться ото всех и побыть одной. Отправиться в Нью-Йорк и вести переговоры с галереей, с которой сотрудничала Ольга, было выше ее сил.

Но ее начальница так расстроилась, услышав отказ, что Джейн уступила. Она подумала, что Ольга таким образом пытается помочь ей, подсказывает ей способ развеяться, успокоиться…

Только сейчас Джейн поняла истинный смысл поступка Ольги. Вместе с матерью Ольга пыталась удержать Джейн подальше от Лондона и Деметрия.

Деметрий видел, какая печаль появилась в глазах Джейн, но его реакция на ее рассказ была неожиданной.

— Значит, — спокойно сказал он, — не только моя мать и Ианта были заинтересованы в том, чтобы разлучить нас?

— Да, и мне очень жаль…

— Мне тоже, — пробормотал он, закрывая лицо руками. — Все это время я думал, что ты была рада, как все сложилось.

— А я так же думала о тебе…

— Как ты могла такое подумать?!

— А что мне оставалось делать?

Он долго смотрел на нее, потом тяжело вздохнул.

— Теперь мы знаем правду, а это уже что-то. Она похолодела:

— Это все, что ты можешь сказать?

— Чего ты от меня ждешь, Джейн? — горько спросил он. — Думаешь, мне понравилось то, что я услышал? Все эти годы люди врали мне, — он сделал беспомощный жест рукой. — И сейчас я не знаю, чего ты хочешь от меня. Понимания? Покаяния? Ты уже получила это. Честно могу сказать, что я никогда не прощу себя.

— О, Деметрий! — Джейн больше не могла сдерживаться. Она подошла к нему и посмотрела на него. Подняв руку, она положила ее ему на голову и почувствовала, что волосы на затылке влажные от пота. Собравшись с духом, Джейн тихо спросила: — Ты когда-нибудь простишь меня за то, что я усомнилась в тебе? За то, что позволила другим людям разрушить наши жизни?

Деметрий ей не ответил, но протянул руки и притянул ее к себе, уткнувшись носом ей в живот.

— Это я должен просить у тебя прощения, дорогая. Если бы я не был таким самонадеянным глупцом, ты бы не ушла от меня.

Она запустила руки в его волосы.

— Я так жалею обо всем, — неуверенно прошептала она. — Я должна была остаться, должна была заставить Ианту сказать мне правду, — ее голос дрогнул от подступавших слез. — Я никогда не переставала любить тебя. Даже когда думала, что ненавижу тебя… Просто я боялась, что ты снова ранишь меня.

Деметрий внимательно посмотрела на нее.

— Это правда? — Ему не нужно было слышать ее ответ, он все прочитал в ее глазах. — Боже! Я не могу поверить в это.

— Я бы не стала обманывать тебя, — сказала она, обхватив его лицо своими ладонями, а затем поцеловала его в сжатые губы. — Может, это убедит тебя?

Он снова посмотрел ей в глаза.

— Значит, ты будешь со мной? Ты вернешься со мной на Калити и будешь моей женой?

— Если только ты этого хочешь, — Джейн трясло, как от мысли, что он сейчас прижимается лицом к их ребенку, так и от осознания, что он любит ее. — Если ты любишь меня, то да. Если веришь, что у нас есть будущее.

— Если я люблю тебя?!

Деметрий вскочил на ноги и сжал ее в объятиях. Потом поцеловал Джейн так, что у нее закружилась голова.

— Если я люблю тебя, — снова пробормотал он, покусывая зубами мочку ее уха, — конечно, я тебя люблю. Почему, ты думаешь, я не дал Джерарду закончить бракоразводный процесс? Все было готово. Да и он говорил мне, что это не очень хорошая мысль — снова с тобой встретиться. И почему, по-твоему, я хотел тебя видеть, почему пригласил на остров? Я не мог выкинуть тебя из головы!

— Но твой отец…

— О, да! Отец хотел снова тебя увидеть, но он знал, что это была моя идея. Поэтому он иногда был мной так недоволен. Он знал, что я до сих пор думаю о тебе и поэтому обманываю Ариадну, да и самого себя тоже.

Джейн дотронулась до его щеки.

— Я так ревновала тебя, — призналась она.

— А не нужно было. Когда мы встретились вновь, я сразу понял, что Ариадна никогда не сможет заменить тебя, — он сделал паузу. — А когда я вернулся на остров через пару дней после взрыва на «Артемиде» и обнаружил, что ты уехала, я… я был в шоке. Не мог поверить, что ты снова бросила меня.

— Но твой отец должен был сказать тебе, что произошло.

Деметрий покачал головой.

— Конечно, ты не знаешь… Когда я вернулся на Калити, отец слег, — Джейн дернулась от этих слов, но он успокаивающе прижал ее к себе, — наверно, это взрыв на танкере так подкосил его, и он провел пару дней в постели. Когда я снова вылетел в Афины, отец уже был на ногах.

— Ты ездил в Афины?

— Да, — Деметрий скорчил гримасу. — Это было не нужно, но мне хотелось уехать с острова. Моя работа снова спасла меня от безумия. Я не мог есть, почти не спал… Меня не покидало чувство вины и собственного ничтожества. Стефан очень беспокоился обо мне… — Деметрий усмехнулся. — Он решил, что я сопьюсь.

— Какая же я дура!

— Ты не одна такая, поверь мне, — заверил ее Деметрий. Он скользнул руками под ее жакет. — Мне нужно было рассказать тебе всю правду про Ианту, когда я понял, что все еще люблю тебя. Но ты казалась такой… равнодушной, такой уверенной и довольной своей жизнью.

— О, Деметрий! — прошептала Джейн, чувствуя, как он теребит пояс жакета. — Тебе стоило лишь дотронуться до меня, и я начинала пылать. Только не говори, что не понял этого, когда навестил меня в Лондоне.

Он улыбнулся.

— Можешь не верить, но я пришел к тебе тогда, совершенно не думая о том, чтобы затащить тебя в постель, — он нежно поцеловал ее. — Я был уверен, что ты не захочешь меня видеть, что просто выслушаешь мое предложение и вышвырнешь вон.

— Я? Вышвырну тебя?

— Ну, не физически, конечно. В другом смысле. Я думал, что ты будешь рада наконец избавиться от меня.

Она удивленно смотрела на него.

— Ты, правда так думал?

— Если честно. С того момента как я увидел тебя, я вообще перестал думать. И тогда понял, почему моя мать была против, чтобы я участвовал в бракоразводном процессе. Она, видимо, понимала, что со мной будет, когда я снова увижу тебя…

— И со мной тоже, — добавила Джейн. — Боже, когда ты вошел в ванную тогда, я больше всего хотела умереть…