— Вот мы и снова вместе. Как будто никогда и не расставались.

— Не совсем так, — сухо возразила Оливия, поняв, что Ричард сознательно вводит себя в заблуждение.

Когда они были женаты, Оливия всегда уступала ему в спорах, и он, вероятно, счел, что и в этот раз она беспрекословно согласится с его мнением.

— Хорошо-хорошо, — он сделал еще один внушительный глоток. — Много воды утекло за это время, но теперь мы здесь, и это единственное, что имеет значение. Видимо, кое-что между нами осталось; мы никогда не забудем прошлое, но можем простить…

— Ричард…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — он поднял руку, как бы в знак примирения, а другой в это время поднес к губам стакан. Осушив его, он протянул пустую посуду бармену, и Оливия поняла, что предыдущий жест был обращен не к ней. — То же самое, приятель. Но поверь мне, Лив, я выучил свой урок. — Он поморщился. — Это было суровое испытание.

— Ричард, я…

— Ты снова это делаешь.

— Что именно? — нахмурилась Оливия.

— Осуждаешь меня, не выслушав. — Получив свой заказ, Ричард опять отпил, прежде чем заговорить: — Мы только что снова встретились, и ты, конечно, слегка нервничаешь. Но клянусь Богом, я говорю искренне!

Оливия решила не отвечать. Потягивая свой напиток, она вспомнила, что Бонни Лавлейс постоянно употребляет выражение, которое только что произнес Ричард. Впрочем, теперь уже мало что могло ее взволновать: если у нее и остались какие-то чувства к Ричарду, то это была жалость, а не любовь.

Но он смотрел на нее, ожидая реакции. Оливия посчитала разумным сменить тему.

— Ты часто здесь бываешь? — спросила она, слизывая капельку джина с губ. — Должна признать, это очень красивый отель.

Ричард снова взялся за стакан.

— Нормальный отель, — сказал он равнодушно. — Ему не хватает индивидуальности, но это болезнь здешнего общества. Лично мне нужен высокий потолок и открытый огонь, и все будет в порядке.

— Высокий потолок, открытый огонь… — эхом повторила Оливия. — Слова мужчины, который ни за что не остался бы в хижине с протекающей крышей!

Лицо Ричарда просветлело.

— Видишь, ты все помнишь! — воскликнул он. — Это была наша первая годовщина, да? Ты хотела посмотреть «Ромео и Джульетту» в Стратфорде, а я сказал, что мне больше по душе «Кошки».

— Да, — вздохнула Оливия. — Уже тогда следовало догадаться, что мы несовместимы. Наверное, я просто не хотела этого замечать. Ричард, я никогда не забуду те годы, что мы провели вместе, но не хочу, чтобы они повторились.

Ричард снова изменился в лице.

— Понятно, — холодно сказал он. — Ты собираешься меня наказать. Тебе недостаточно, что я уже вывернулся перед тобой наизнанку, ты хочешь еще меня помучить.

— Не говори глупостей! — нетерпеливо перебила его Оливия. — Мне очень жаль, что у вас с Дианой ничего не получилось, но это не моя вина.

— Разве я тебя обвинял? — Ричард закончил второй стакан и снова подозвал официанта. — Наполни его, — грубо приказал он, а потом снова повернулся к Оливии. — Я заказал ужин на восемь.

— На восемь?.. — чуть слышно повторила Оливия, мысленно подсчитывая, сколько еще стаканов успеет осушить Ричард до этого момента. Явно больше, чем было бы желательно.

— Да, на восемь. — Его слух не пострадал, и, когда прибыл третий стакан, он радостно к нему потянулся, покосившись на джин с тоником Оливии. — Что-то ты совсем не пьешь. Может быть, все-таки заказать тебе вино?

— Нет, я… — Оливия подумала, что ему не мешает хотя бы немного протрезветь. Помимо всего прочего, он явно пил до того, как приехать в отель. — Почему бы нам не прогуляться? Я не выходила из отеля целый день.

— Шутишь? — Ричард посмотрел на нее, как на полоумную. — Нельзя разгуливать по улицам в такое позднее время.

— Сейчас только вечер…

— Ну и что? Люди здесь не гуляют. Разве что на Родео-Драйв. Это тебе не Вествуд-Виллидж.

— Вествуд? — Название было знакомым. — Ах, да. Там живет Фиби Айзекс.

— Фиби? Да, возможно. А ты откуда знаешь?

— Она приходила сюда сегодня утром. — Щеки Оливии запылали румянцем, но причиной была не Фиби Айзекс. — Она… присоединилась ко мне за завтраком. В ресторане.

Ричард метнул на нее мрачный взгляд.

— Она с тобой завтракала? Значит, у тебя нашлось время для нее, но не для меня. Как же она тебя узнала?

— Фотография. — Оливия облизнула губы. — Она напечатана на обложке моих книг. — А потом, разозлившись на себя за малодушие, она добавила: — Да и мистер Кастельяно был там.

— Джо Кастельяно? — Ричард наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. — Ты знакома с Джо Кастельяно?

— Мы встречались, — сказала Оливия, чувствуя неловкость. — Он… приходил к Диане вчера утром. Насколько я знаю, Кастельяно занимается… инвестициями в ее карьеру.

— Да уж, инвестициями, — с горечью протянул Ричард.

— Так что насчет прогулки? — жизнерадостно осведомилась Оливия, которой не хотелось обсуждать Джо с Ричардом. — Если ты считаешь, что не надо выходить за пределы отеля, мы можем пройтись по магазинам в холле.

Ричард сжал челюсти.

— Насколько хорошо ты знаешь этого парня? — Спросил он. — Говоришь, он завтракал с вами?

— Нет…

— Должен тебе сказать, Ди это не понравится. Эй, а она вообще знала, что Кастельяно будет в отеле? Если да, то понятно, зачем она послала к тебе Айзекс.

— Мы не завтракали вместе! — горячо возразила Оливия, но мысль о том, что они с Ричардом пришли к одному и тому же заключению, вызвала у нее отвращение. — Он просто указал на меня мисс Айзекс, вот и все. — Она соскользнула со стульчика. — Так ты идешь со мной или нет? Я не собираюсь сидеть в этом баре еще час.

— Еще полчаса, — уточнил Ричард. — Хорошо. Он допил виски и задержался на секунду, чтобы подписать чек. — Мы пройдемся по холлу, и ты расскажешь мне, каково твое мнение об этом мачо.

Однако Оливия решительно не желала быть втянутой в обсуждение достоинств Джо Кастельяно. Более того, ей совсем не нравилась презрительная манера, в которой Ричард упоминал его имя. Но, к сожалению, вряд ли можно винить Ричарда в том, что он ненавидит мужчину, превосходящего его самого, казалось, во всем.

Магазины в холле все еще не закрылись, и таблички на дверях указывали, что их работа прекратится только в десять часов вечера. Длинный день, подумала Оливия.

— Он с ней спит, между прочим, — возобновил беседу Ричард, когда Оливия остановилась у витрины ювелирного магазина. — Я имею в виду Кастельяно. У них не просто деловые отношения.

— Это меня не касается, — отрезала Оливия. — Посмотри, какое красивое кольцо… Боже мой, оно стоит пятьдесят тысяч долларов! А я-то подумала сначала, что только пять…

— Детские игрушки, — презрительно фыркнул Ричард, едва взглянув на кольцо, которым восторгалась Оливия. — Диана тратит гораздо больше на личного тренера, а его единственная обязанность состоит в том, чтобы контролировать, какие упражнения она делает в тренажерном зале. Его зовут Лоренцо, можешь себе представить? Лоренцо Макнамара! Разве не смешно?

Оливия глубоко вздохнула.

— Если ты собираешься обсуждать Диану весь вечер…

— Ладно, — он взял ее под руку, — я обещаю больше не упоминать Диану и ее… в общем, Кастельяно. Согласна?

Оливия заставила себя улыбнуться.

— Договорились, — сказала она, сожалея, что не может с такой же легкостью забыть о них обоих.

К воскресному вечеру Оливия закончила предварительную работу, воспользовавшись компьютером, который предоставил ей отель.

Спустившись в холл, девушка приобрела несколько журналов и попыталась отыскать в них фотографии Дианы. Ей было интересно узнать мнение других об этой женщине, но, к своему разочарованию, она не обнаружила почти ничего, заслуживающего интереса. Только журнал «Форбс» избрал в качестве центральной темы номера магната Джозефа Кастельяно. Презирая себя за малодушие, Оливия прочитала статью от начала до конца.

Из нее девушка узнала гораздо больше, чем из беседы с Ричардом, который, разумеется, не раз в течение ужина нарушил свое обещание не говорить о Диане. Но, упоминая об отношениях Дианы и Джо, Ричард был субъективен: Джо ему не нравился, поэтому далеко не все, что он о нем говорил, оказалось правдой.