— Рай, здравствуй! — прокричала обрадованная Эллис, воздевая руки к небу.

— Я бы на вашем месте поубавил оптимизма, — брюзгливо заметил Макс, вытаскивая из лодки немногочисленные вещи, в том числе и сумку-баул Эллис. — Если у вас там нет ничего съестного, то мы умрем, как левретка вашей соседки, от недоедания.

— Там нет ничего съестного. Я же не предполагала, что окажусь на необитаемом острове!

— Тогда я зря не доел аргентинский салат, — посетовал Макс, кидая сумку к ногам Эллис. — Может, там завалялась шоколадка? Да, есть хочу. Между прочим, в отличие от некоторых, я трудился физически. А труд всегда рождает чувство голода.

— Шоколадки тоже нет. — Эллис так и тянуло показать ему язык. — Я не миллионерша, чтобы складировать запасы шоколада для непредвиденных ситуаций.

— Это плохо, что не миллионерша, — пробормотал Макс и вытащил из лодки прорванный пакет с чем-то коричневым и сладким. — Тростниковый сахар? — Он попробовал на вкус. — Странно… — И, отбросив его в сторону, принялся искать что-нибудь еще. — Больше ничего нет! Что мы имеем? Только вашу сумку.

— Вот именно, — Эллис прижала к ногам баул, — мою сумку. Мою.

— Я собирался вас спасать!

— Этого не понадобилось!

— Что у вас там? Яблоко?

— Какое вам дело?

— Я всего лишь интересуюсь, нет ли там чего-нибудь пожевать. — И Макс двинулся на Эллис.

— Даже если там и есть что-то, это не значит, что я поделюсь, — отступила Эллис.

Было в его походке неуловимое сходство с диким зверем, встретившим свою добычу и не желающим ее упускать. Эллис вновь почувствовала дикое сексуальное притяжение, которое невозможно было объяснить с точки зрения здравого материализма. Максимилиан надвигался на нее как неизбежность, и в этом она видела свою победу. Переступив через легкий флирт, он начал основательное нападение на ее шаткие бастионы. О, как легко она сдалась! Но не показалось ли, что он хочет ее?! Вдруг мужчина действительно проголодался. Ах, каким голодным, алчным блеском горят его красивые глаза… Как обворожительно пахнет океаном его крепкое, мускулистое тело…

— Жевательная резинка, — услышала она сквозь пелену обмана.

Пока она, как последняя дура, сомневалась, чего же он желает на самом деле, Макс залез в боковой карман сумки и выудил оттуда жевательную резинку. Какое коварство!

— Это моя жевательная резинка! — Эллис выхватила у него трофей.

— Какая вы собственница, — поморщился Макс. — А я, между прочим, могу ловить рыбу!

— Я дам вам одну подушечку, — благоразумно согласилась Эллис.

— Я соврал, — сказал он, отправляя мятное блаженство себе в рот. — Я не умею ловить рыбу.

— И как часто вы врете?! — возмутилась Эллис, забрасывая сумку себе за плечи.

— Когда того требуют обстоятельства, — пояснил Макс, возвращаясь к лодке. — Ее нужно спрятать. Если нас не найдут, то придется ее как-то починить, возможно, той же жевательной резинкой, и отправиться обратно. Переплывая от острова к острову, мы сможем добраться до побережья…

— Опять врете?! За нами уже послали помощь!

— В данном случае не вру, обстоятельства требуют быть предельно откровенными. Эллис, вполне возможно, нам придется здесь переночевать. Челси, мой секретарь, спохватится только к завтрашнему обеду.

— О! Ночевать?!

— Иного выхода не вижу.

— О! О!

— Вас заклинило?

Эллис плюхнулась на песок и принялась наблюдать за тем, как Макс сдувает лодку и прячет ее в кустах, растущих в отдалении от бухты. Неужели им придется провести ночь на необитаемом острове?! И что они будут делать ночью? О! Вновь неприличные мысли лезут в голову. Но он дал понять, что не хочет от нее ничего, кроме еды. Разумеется, образ официантки в мозгах миллионера связан исключительно с едой. О! Эллис вспомнила старый фильм с участием Чарли Чаплина про золотую лихорадку. Там двое товарищей тоже голодали, так тот, что был посильнее, едва не съел тощего бедолагу, представив того в образе жареного цыпленка. О, как это печально… Как печально, что она вызывает в Максе только продуктовые ассоциации.

— Я очень худая, кожа да кости, — брякнула Эллис подошедшему к ней Максимилиану.

Тот запрокинул голову и весело рассмеялся.

— Это так, на всякий случай, — фыркнула Эллис, начиная тихо ненавидеть всех прожорливых мужчин вместе взятых. — Зато я отлично могу сидеть на диете!

— Да, мне тоже не помешает скинуть пару-тройку килограммов, — кивнул Макс.

Она чуть не ляпнула, что ему это совершенно не нужно, он и так выглядит чертовски привлекательно. Нет, так дальше нельзя. Лучше начинать его тихо ненавидеть, вспоминая кадры из «Золотой лихорадки».

— Сначала осмотрим остров, затем подготовим место для ночлега, — серьезно сказал Макс и кивнул на ее сумку. — Идти придется долго, я намерен осмотреть весь остров. Сумку спрячем рядом с лодкой, возьмите только необходимое.

Легко сказать — «необходимое»! Что сейчас для Эллис было необходимым? Зеркало в первую очередь. Наверняка тушь потекла, и помада съелась, и волосы растрепались, тело дезодорантом хотелось бы освежить, а перед этим искупаться… Эллис сначала решила взять косметичку, даже потянулась было за ней, но передумала. Нечего прихорашиваться перед этим неблагодарным субъектом.

— Прячьте. — Она протянула ему сумку, взяв лишь упаковку мятной жвачки.

И сумка тут же оказалась в кустах рядом с лодкой.

— Правильно, — одобрил Макс, — налегке идти гораздо лучше. К тому же мы подустали. Найдем хорошее место, отдохнем.

— Хорошее?

— Да, — он указал на гору, — думаю, сверху откроется чудный вид.

— Да уж. — Эллис прикинула, хватит ли у нее сил тащиться на эту гору.

— Возможно, с нее мы увидим материк.

Сил откуда-то сразу прибавилось, и она зашагала бодро и уверенно.

Остров походил на своенравную красавицу, не успевшую полностью переодеться к прибытию визитеров. Красавцы-эвкалипты в низинах сменялись возвышенностями с редкой растительностью и замшелыми камнями, составляющими основу марсианских пейзажей. Вплотную к камням подступали красные растения, похожие на водоросли, вылезшие из воды, и толстенькие суккуленты одновременно. Поверхность земли в тех местах казалась красной, что увеличивало сходство с Марсом. К тому же желтизна, перемежающаяся с краснотой, на серых в разной тональности камнях походила на причудливую роспись художника, обожающего инопланетные темы. Эллис казалось, что она шагает по выдуманному миру.

— Камни цветут. Мох на камнях говорит о том, что здесь чистый воздух, — заметил Макс, обогнавший ее почти сразу. Он всегда предпочитал шагать в неизвестность первым.

— А я полагаю, что камни цветут от сырости.

— Вам не нравится здесь, Эллис?

— А вам?

— Я начинаю привыкать. Когда еще попадешь на необитаемый остров? А ведь они находятся рядом с нами. Рядом с нами находится порой целый иной мир, который за повседневной рутиной мы не замечаем.

— Да вы философ, — рассмеялась Эллис.

— Рано или поздно философами становится большинство из нас, — пожал плечами Макс.

— Мне здесь нравится, — призналась Эллис. — Как на другой планете среди этих камней в красных коврах.

— Вот и хорошо! — обрадовался Максимилиан. — Хорошо, что наши взгляды сошлись.

Эллис отчего-то тоже так подумала. Сегодня в ее голове проносились такие странные мысли, что давно было пора прекратить обращать на них внимание. Ну проносится там нечто непонятное, подталкивающее к неразумным поступкам, да и ладно. Мало ли о чем может думать девушка, глядя на привлекательного мужчину. Как хорошо, что привлекательный мужчина не может читать ее мысли. Обязательно нужно найти в этом типе нечто отталкивающе. Эллис не хватает только безответной любви. Мало в ее жизни было неприятностей. Если приглядеться, у Максимилиана Гринберга ноги кривые.

— Вы так смотрите на мои ноги, — поймал ее взгляд Макс, оборачиваясь, — словно сомневаетесь в том, что они не протезы.

— Я… ну… — смутилась Эллис, — думаю…