Уродливой и страшной казалась высокая брыла – жуткий обломок камня, торчащий посреди темного леса.

Чертовая скала считалась проклятым местом. Если кто по случайности забредал сюда – тут же поворачивал, еще долго чувствуя на себе пристальный взгляд высокого камня. Пробегал суетливо зверь, пролетала, быстро хлопая крылом, птица, и вновь воцарялась тишина в необычном, будто бы зачарованном лесу.

Мужчина, усевшийся на полузаросший мхом валун, заинтересовал лесных обитателей – давно здесь человека не видели.

На нем был строгий костюм и туфли, начищенные до блеска, – даже удивительно, как это он не измазал обувь грязью лесных дорог?

Он не сводил глаз с трещины, рассекавшей брылу до самого верха, и словно ждал, что камень не выдержит и расколется надвое. Иногда странный человек посматривал на небо: вечерело, на землю опускались долгие серые тени.

Внезапно подножие камня окутал легкий сизый туман и побежал ручейками по поляне.

– Наконец-то! – облегченно сказал мужчина, приподнимаясь. – Здравствуй, Елена.

Из туманной дымки выступил темный силуэт. Женщина откинула капюшон широкого фиолетово-черного одеяния, блеснули лунным серебром белокурые волосы.

– Приветствую тебя, Нортон, – тихо сказала она и, щелкнув пальцами, сделала едва заметное круговое движение.

В воздухе, прямо над ними, зажглись полукольцом мерцающие огоньки, как на обычной комнатной люстре.

– Ты странно выглядишь, – продолжила прибывшая.

– Так в этом мире выглядят все богатые и уважаемые люди.

– На Остале принята чудная форма одежды. – Она с удивлением разглядывала собеседника.

– Надеюсь, ты побеспокоила меня по более достойному поводу, чем разговоры о моде?

– Прости, Нортон, – спохватилась женщина. – Я пришла рассказать новости. Часовой мир волнуется, даже феи согласились на короткие переговоры. Как ты понимаешь, разговор будет о Ключах… Орден ждет твоего возвращения.

– Эти новости я давно знаю.

Он приблизился, наклоняясь к ее лицу так, словно опасался быть услышанным еще кем-то, будь то человек, зверь или птица.

– Что на самом деле тревожит тебя, Елена?

– Как и всех – притяжение двух миров. – Судя по голосу, его собеседница занервничала.

– Притяжение? – Мужчина резко выпрямился. – Поглощение, Елена. Называй вещи своими именами: один мир скроет другой, потому что разрыв времени, столь заботливо проделанный древними часовщиками, чтобы разделить Землю на две равные части, стремительно сокращается. Один мир умрет. Исчезнет, растворится в пустоте. Обратится в нуль. Люди, города и леса, знания, накопленные тысячелетиями, – ничего не будет, как будто и не было никогда. Мир-тень навеки уйдет в прошлое. Останется та земля, которая настоящая. Эфлара или Остала – любопытно, кто из двух окажется сильнее?

– Нортон, перестань. – Она поднесла кончики пальцев к вискам и замотала головой, будто бы отгоняя страшное видение.

– Елена, – его голос стал более ласков, – нам незачем переживать, ты прекрасно знаешь – наш замысел вскоре осуществится. Всего лишь надо подождать, пока меня перестанут считать «преступником».

– Да-да, срок твоего наказания исходит четвертого мая… Ровно через год ты сможешь вернуться. В то же время, когда ты проведешь испытание на степени для своих детей… Великий день.

– Да, великий… – эхом отозвался мужчина. – И-и, Елена?

Она нервно сплела пальцы в замок, по всей видимости не решаясь задать следующий вопрос. Но вскоре продолжила:

– Нортон, я хочу знать, что ты решил с фейрой?

Тот ответил не сразу.

– Так вот что тебя волнует… Вот почему твое прекрасное лицо такое хмурое. Я хотел бы забыть о ней, но ты, видимо, не дашь сделать этого.

– И другие не забудут, – горячо возразила женщина. – Если у нее обнаружится высокий часодейный дар, она может унаследовать все твои земли, твой замок, а еще… Ты понимаешь, о чем я. Право рождения нельзя отменить. Только, хм, одним верным способом.

– Да, это так.

– Нортон, ты должен избавиться от нее, – настойчиво произнесла женщина. – Орден требует этого. Все ждут твоего решения.

Он усмехнулся.

– Орден? Или этого требуешь ты, Елена?

– Я всегда буду делать только то, что ты скажешь, Нортон…

– Я помню об этом, – сухо оборвал он, – и ценю твою верность и преданность.

– Позволь мне разобраться с ней, – горячо зашептала женщина. – Она не будет долго мучиться.

– Сомневаюсь… Елена, ты излишне кровожадна. И не любишь фей. Такие милые, красивые создания.

– С острыми крыльями, – прошептала та с ненавистью и зачем-то коснулась груди. – Я не успокоюсь, Нортон, пока в мирах существует хотя бы одна фея…

– Вот как?

Она судорожно вздохнула, подавляя ярость.

Мужчина хмыкнул.

– Меня всегда удивляло, – протянул он, – почему часовщики и феи так ненавидят друг друга. Неужели дело в разной форме крыльев? Или в их количестве?

Женщина дернулась, но промолчала.

Нортон скрестил руки на груди, поднимая взгляд на темное небо, усеянное мерцающими точками далеких миров.

– Она живет здесь, на Остале, среди обычных людей, – продолжил он, не отрывая глаз от мигающих небесных огоньков. – Возможно, она простая фейра. Я никогда не видел дочь.

– Избавься от нее! – продолжала настаивать Елена. – Маленькие проблемы становятся большими, и зло должно убиваться в корне.

– Елена, Елена, – покачал головой Нортон, – чтобы узнать, есть ли у нее часодейный дар, мне придется взять ее в дом, назначить часовое испытание… Это риск.

– Но если фейра пройдет испытание, как ты поступишь с ней? – продолжила Елена взволнованно и тоже посмотрела на небо.

– Она никогда не будет часовать, – повысил голос мужчина. – Никогда. Я не переживаю из-за наследования по праву часового дара. Потому что верю в сына… У него должна быть высокая степень, я чувствую.

– Позволь мне это сделать, – вновь прошептала Елена и, склонив голову, встала перед мужчиной на одно колено. – Позволь мне убить ее. Пока зло не стало большим.

Внезапно поднялся ветер, заскрипели сосны. Казалось, молчаливый лес ожил, зашелестел темными кронами, зашептал в отчаянии, пытаясь заглушить то, что должен был ответить мужчина.

– У меня есть любопытный план, – тихо, но отчетливо произнес он. – Если задуманное осуществится, то я отдам тебе право решать ее судьбу. Но поклянись, что до моего приказа ты и пальцем ее не тронешь.

– Хорошо, я клянусь, – тихо, но твердо сказала Елена.

…В спортзале царила знойная духота. Ребята очень устали – тренировке давно пора закончиться, но не тут-то было.

– Миша, ну кто так делает! Сделай дорожку с боковым сальто еще раз. – Немного полноватая тренер необычайно резво вскочила с лавки. – Ты как тюлень в цирке, ей-богу! Всем остальным присесть, сколько повторять!

Повторять и не надо было: ребята охотно расселись на лавках, немного сочувствуя нескладному Мише, вновь занявшему место на краю площадки. Мальчик разбежался, сделал два колеса подряд, злополучное боковое сальто и опять закончил его приземлением на пятую точку.

– Миша, Миша, – покачала головой неугомонная тренер, – если так дело и дальше пойдет – можешь забыть о летнем спортивном лагере… Василиска! Покажи, как надо.

С лавки поднялась невысокая худенькая девочка с двумя темно-рыжими хвостиками и неуверенно прошла к краю площадки. Внезапно она резко выпрямилась, легко разбежалась и сделала то самое боковое сальто, а потом еще и сальто вперед.

– Вот, – одобрительно кивнула тренер, – бери пример.

– Я так никогда не смогу, – уныло возразил Миша. – Не та комплекция.

– Не повод! Диета и еще раз диета. Это касается всех! Кто не соблюдает правильный режим питания сейчас, теми я займусь в летнем лагере! Так, уже давно пора перейти к показательным выступлениям… Пожалуй, прогоним по разу и хватит… Тихо-тихо! – Тренер замахала руками на протестующих ребят. – Давайте наше трио хотя бы выступит… Инга, Светлана, Василиса, вперед!