– Мы здесь чужие. Но если на нас будет арабская одежда, мы станем менее заметными, – продолжала Эмили.
– Вполне можно и обойтись… – Он встретился с ее полным энтузиазма взглядом. – Хорошо, давайте посмотрим.
Они направились в узкий переулок. В небольшой лавке продавались бурки – длинные женские одеяния, скрывавшие все тело с головы до ног и с прорезью для глаз. Она примерила бурку и мгновенно стала неотличимой от других женщин на улице.
– Великолепно, – пробормотала она. – Я все прекрасно вижу, но никто не видит меня!
Повернувшись, она сурово уставилась на хозяина лавки.
– Я беру это и… – Она показала на другую бурку. – И это. Сколько за обе?
Оставив ее торговаться, пораженный тем, как ловко она сумела замаскироваться, Гарет потребовал, чтобы остальные тоже нашли для себя одеяния, и подобрал для себя одно. Конечным результатом он остался более чем доволен. Если повезет, преследователи их не заметят.
Объяснив хозяину, что вскоре следует ждать новых покупателей и что он должен показать им подобную одежду, они покинули лавку в арабских костюмах. Эмили изучала других женщин, стараясь вести себя так же, как они, и вскоре уже шагала позади Гарета, строго соблюдая определенное расстояние. Тот не возражал, тем более что за ее спиной высились Мукту и Маллинс.
Остановившись на углу базара, Гарет повернулся к ней. Эмили восторженно заулыбалась. В своей широкой галабии поверх свободных шаровар, с длинным шарфом на голове и другим, обернутым вокруг талии, он как две капли воды был похож на пустынного шейха: человека опасной таинственной силы и невероятной чувственности.
Он снова пошел вперед, она покорно тащилась сзади, все еще счастливо улыбаясь.
Вернувшись в кабачок, они послали Мукту в лавку вместе с Уотсоном, Джимми, Доркас и Арнией с наказом купить арабскую одежду, а сами тем временем упаковали вещи.
– Арния пообещала готовить на всех, а Доркас предложила помочь, – сказала Эмили. – Я тоже могу готовить, но боюсь, у меня мало опыта с подобными продуктами.
– Сомневаюсь, что нам понадобятся ваши кулинарные навыки, – заверил Гарет, подозревавший, что готовит лучше, чем она, а уж его приличным поваром не назовешь. – И Мукту, и Бистер вполне способны приготовить еду на костре.
Маллинс смешливо фыркнул:
– Очень кстати! Вряд ли кто-то захочет есть то, что приготовим мы с Уотсоном!
Ходившие за покупками вернулись довольно быстро и были очень довольны своей хитростью. Доркас тоже понравилась бурка, хотя для Арнии, привыкшей носить на голове шарф, длинным концом которого она прикрывала лицо, такие перемены не были столь уж значительными.
– Никто нас не видел, – доложил Мукту. – Зато я видел двоих, когда мы вышли из лавки. Они и взглядом нас не удостоили.
– Прекрасно.
Гарет обозрел свой маленький отряд, совершенно неузнаваемый в местных одеяниях. Уловив блеск глаз Эмили через кружевную вставку черной бурки, он едва сдержал улыбку:
– Ваша идея превосходна!
– Спасибо. – Она едва не подпрыгивала от нетерпения. – А что теперь? Уже пора идти на пристань?
– Слишком рано. Капитан шхуны ожидает нас перед закатом.
Гарет посмотрел на хозяина:
– Думаю, нам стоит пообедать.
Хозяин поспешил принести обед. Объяснил, из чего состоят местные блюда, и показал, как пользоваться кусками лепешек вместо ложки.
Гарет заплатил хозяину, и тот, низко кланяясь, проводил их до двери.
Они направились к пристани, в порядке, который обсудили за едой. Впереди шли Гарет и Уотсон, надменные и самоуверенные, двое богатых, хорошо одетых арабов. В двух шагах позади них шагали женщины, придерживая перёд бурки, чтобы хоть что-то увидеть сквозь кружевные вставки, и опустив головы. Теперь было ясно, почему арабские женщины со стороны кажутся такими покорными.
Далее следовали Бистер и Джимми, толкавшие деревянную тележку, нагруженную вещами. Ее они оставят на причале, как остальные пассажиры. За ними шли Мукту и Маллинс, исполняя свои истинные роли охранников.
Процессия прокладывала путь неспешно, как подобало здешним жителям. Так, словно единственной заботой было вовремя успеть к отплытию. По дороге они встретили двух «кобр». Миновали еще двух на пристани. Никто из врагов ничего не заподозрил.
Они добрались до шхуны, пришвартованной у одного из дальних причалов.
Капитан, улыбнувшись, громко приветствовал Гарета:
– Майор Гамильтон!
Гарет выругался себе под нос, буквально взлетел по сходням и стал расспрашивать капитана о каютах, отвлекая его внимание от тех, кто поднимался следом. Оглядевшись и быстро пересчитав всех по головам, он немного успокоился и жестом приказал женщинам спуститься вниз.
Проходя мимо, Эмили окинула его неодобрительным взором.
Мукту и Блистер остались на палубе. Капитан отдал команду, и шхуна отчалила.
Под днищем бились волны Красного моря, и эта качка казалась такой успокаивающей! Ободряющей! Гарет увидел собравшихся на пристани служителей культа. Один из них показал на шхуну.
Они ускользнули, но кто-то оказался достаточно умен, чтобы пересчитать всех членов их маленького отряда. Шестеро мужчин, три женщины. Очевидно, только одна шхуна вышла сегодня в море с таким количеством пассажиров.
Они улизнули без драки, но их заметили. Сообщники Черной Кобры знали, где они.
«7 октября 1822 года.
Очень поздно.
В каюте шхуны. Красное море.
Дорогой дневник!
Мы сумели перехитрить злодеев. Однако напряжение, бывшее почти ощутимым, пока мы ждали отплытия шхуны, не отпускает. Не знаю почему, но дорогой Гарет и все остальные тоже боятся, что «кобры» отыщут нас… что мы по-прежнему несвободны.
Должна признать, что, последовав за Гаретом, я не предвидела такой опасности и постоянно нарастающего напряжения. Все это очень отвлекает меня от цели. Да, я получила шанс наблюдать, как он ведет себя в тяжелых обстоятельствах, что, вне всякого сомнения, куда более достоверно, чем при встрече в обычных и ничем не примечательных условиях, но оказываемое на нас давление плохо воздействует на меня.
Я обнаружила, что мне не слишком нравится жить в постоянной опасности и чувствовать зловещую тень быстрой и ужасной гибели. Но все же согласна и на это. Лишь бы быть рядом с ним.
Э.».
Эмили снова вышла к нему на палубу, едва первые лучи рассвета протянулись по небу. На палубе никого не было, если не считать зевавшего у штурвала вахтенного. Гарет стоял на носу, опираясь на поручень. Она подошла к нему, откинула назад легкие прядки, выбившиеся из прически. И, закрыв глаза, подняла лицо навстречу утреннему ветерку. Гарет воспользовался моментом, чтобы еще раз ее рассмотреть. Ненамеренно. Просто не смог с собой совладать.
Утренний зефир целовал ее кожу, и Гарет ему позавидовал. Мысль о том, как он скользит губами по нежной коже щек, по розовым губам… нет, нужно немедленно взять себя в руки.
Старательно откашлявшись, он выпрямился и стал смотреть на волны. Жаль, что она не надела бурку. Тогда бы он не видел ее лица.
– Удивительно, сколько кораблей мы встретили. Не думала, что их будет так много!
– И почти все – торговые суда. В этих местах очень оживленная торговля. Товары везутся из Южной Африки, Индии и даже из Китая и Японии.
Девушка сморщила носик, глядя на идущую параллельным курсом джонку.
– Наверное, нам надо носить бурки даже на палубе.
– Я сам хотел это предложить, – признался он. – Но подумал, что вам будет слишком жарко. В мужской одежде, правда, гораздо прохладнее, чем в обычной, европейской.
Она кивнула:
– В этом вся проблема. Бурки надеваются поверх платья. Возможно, если мы будем прогуливаться только после наступления темноты или когда рядом не будет других судов, можно будет не закрывать лиц.
– Возможно, – кивнул Гарет. – При любых расчетах выходит, что «кобрам» потребуется день-другой, чтобы нас догнать.
