Армия, реорганизованная Августом, имела два основных слабых места: она не имела большого резерва, и ее организация невольно провоцировала мятежи в местах дислокации легионов, а также среди вспомогательных войск, обученных по римскому образцу. Преторианская же гвардия, бывшая военной опорой императоров в Италии, с конца II века активно участвовала в дворцовых переворотах, за что при Септимии Севере (193 – 211) была расформирована и заменена новой – из солдат легионов, находившихся в Сирии и придунайских провинциях, а в IV веке, при Константине, ликвидирована.
Опасность, возникающая из нехватки главного резерва, была признана, и в качестве решения проблемы были усовершенствованы коммуникации – дороги внутри империи. В частности, были построены большие дороги через Альпы между Аугдуном (Лионом) и Августы-Тавринов (Турином) и между Тридентом (Тренто) и недавно заложенным городом Августа-Винделиков (Аугсбургом) недалеко от Дуная, что сократило время, необходимое для переброски армии на галльский и дунайский театры военных действий. Было построено и много других дорог – сеть их постепенно покрывала всю Римскую империю. Подкрепления и целые армии мог также перебрасывать господствовавший на Средиземноморье римский флот.
Из-за опасности восстаний на недавно завоеванных землях во время наступательных военных действий одновременно проводились серьезные работы по закреплению захваченного . А вождями подобных восстаний обычно становились именно те, кто до этого связал свою судьбу с римлянами и был обучен обращению с оружием в римских вспомогательных войсках или был наемником. Восстания происходили прежде всего на национально-религиозной почве, а также в ответ на эксплуатацию Римом иноплеменных окраин империи. Однако римские войска подавляли такие восстания, уцелевших мятежников продавали в рабство, а для соседних легионов это служило хорошим уроком. Но главным в строительстве империи была все же культурная ассимиляция завоеванных земель и людей, начиная со знати. Однако восстания, и очень серьезные, происходили. Так, при завоевании Цезарем (58 – 49 гг. до н. э.) в 52 году до н. э. вспыхнуло восстание под руководством Верцингеторига, с трудом подавленное.
За исключением завоевания Траяном Дакии и боев в Месопотамии, главные крупные боевые действия в период первого, то есть наступательного, этапа имперской стратегии преимущественно представляли собой подавление восстаний. Давайте рассмотрим их в хронологическом порядке.
Если до восхождения на вершину власти Август, тогда просто Октавиан, в 35 – 33 годах до н. э. завоевал Паннонию, расположенную в основном между реками Сава и Дунай. Тогда же он подавил восстание в Далмации, находившейся между Паннонией и Адриатическим морем. Эти военные операции были экономически выгодными сами по себе, так как они принесли невероятное количество рабов, звонкой монеты и других ценностей. В первое десятилетие после своего восхождения на престол Август покорил край, который сейчас является Швейцарией, а также южную Германию и верхнюю Австрию до Дуная. К 13 году до н. э., несмотря на то что в этих регионах все еще требовалось военное присутствие и периодически проводились карательные экспедиции, эти военные операции, по-видимому, проходили достаточно спокойно. Вследствие этого было решено завоевать Германию от Рейна до Эльбы отчасти потому, что периодические вторжения германцев спровоцировали восстания в Галлии, самой богатой и густонаселенной провинции на Западе. Эту военную операцию римляне готовили со свойственной им основательностью. В этой дикой, поросшей густыми лесами стране поддержку армии оказывал флот, поднимавшийся вверх по течению рек. Был даже вырыт канал от Рейна до лагуны, которая впоследствии стала заливом Зейдер-З (Эйсселмер). Оккупация имела военный успех, но добыча была невелика. Никакой дани нельзя было взять в этой дикой, неразвитой стране, и прибыль от торговли с ней была безделицей по сравнению с тем, чего стоила оккупация этого края армией.
И тем не менее правление Августа продолжалось, и в VI веке н. э., спустя 18 лет после начала этого военного похода, пасынок Августа Тиберий готовился воевать на территории современной Чехии, где он должен был ликвидировать угрозу со стороны племен германцев, маркоманов, которые создали по римскому образцу армию в 70 тысяч пехоты и 4 тысячи конницы, когда его вместе с его многочисленным войском (12 легионов) бросили на подавление мощнейшего восстания. Обозлившись на высокие требования, предъявлявшиеся к ним при поставке провианта и рекрутов во вспомогательные части, жители Далмации и Паннонии подняли восстание. Они перебили римские гарнизоны и римских граждан, а численность восставших увеличивалась до тех пор, пока не дошла до 200 тысяч человек. До конца продержался только Сирмий, современная Сремска-Митровица на Саве.
В самом Риме эта новость вызвала сильное беспокойство. Люди, чьи предки двести лет назад продемонстрировали свою храбрость в боях с Ганнибалом, а деды не спасовали перед восстанием рабов под предводительством Спартака, решили, что жители Паннонии организуют поход на их город. Были сформированы когорты из освобожденных рабов, и даже рабы (освобожденные по закону с этой целью) были завербованы на военную службу в качестве «добровольцев». Очень рискованно было взимать дань даже с бедных племен недавно захваченной Германии. Было предложено немедленно вернуть Тиберия.
Посылая за Тиберием, Август начал приготовления к выдвижению войск против восставших со всех сторон. Разномастные, недавно сформированные войска из Италии были спешно отправлены в Сисцию, современный Сисак на Саве, чтобы прикрыть Венецию и Истрию. Тем временем в низовьях Дуная, где сейчас Болгария, находились три легиона. Август приказал присоединиться к ним двум легионам, размещенным в Сирии, и обратился к своему «союзнику» (т. е. зависимому), царю Фракии, с просьбой прислать свои войска. Пять легионов и фракийцы, собравшись вместе, должны были в походном порядке идти вверх по течению Дуная.
Тем временем Тиберий сохранял спокойствие. Он хорошо знал восставшие регионы, так как часто вел там военные действия, и он правильно оценивал ситуацию, считая, что Италия не находится в непосредственной опасности. С другой стороны, он знал, что этот мятеж опасен, так как его вожди и многие участники получили военную подготовку во время своей службы в качестве солдат вспомогательных частей римской армии. Поэтому он начал переговоры с маркоманами в Чехии и отправился в Паннонию только тогда, когда пришел с ними к достаточному взаимопониманию. Придя в Сисцию в начале осени, он соединился с войсками, пришедшими с низовьев Дуная, которые после тяжелых боев только-только освободили Сирмий.
В Сисции Тиберий, наконец, собрал воедино 10 легионов, 70 когорт вспомогательных войск, 10 эскадронов наемников, конницу союзных фракийцев, 10 тысяч вновь зачисленных в армию ветеранов и свежих, собранных с бору по сосенке в Италии, войск. Все говорило о том, что численность его армии почти наверняка превышает цифру 100 тысяч человек, возможно, эта цифра приближалась к 150 тысячам. Паннония была не очень плодородной страной. Соответственно, снабжение продовольствием было затруднено, и существовала большая опасность попасть на марше в засаду. Войска, пришедшие с низовьев Дуная, уже понесли потери в нескольких засадах. Решение Тиберия было достойно сурового и практичного римского характера в его самом лучшем проявлении. Оно напоминает нам о военных действиях Гая Мария против кимвров и тевтонов. Вместо того чтобы искать себе славу в решительном сражении, он принял решение разместить войска в укреплениях, так как восставшим трудно было вести осады. Поэтому римские укрепления были почти в безопасности. Разместившись таким образом, римляне имели возможность систематически опустошать страну и, в конечном счете, заморить восставших голодом, сделав невозможным ведение сельского хозяйства.
Такие меры не устраивали общественное мнение в Риме, которое требовало, чтобы война немедленно закончилась большой победой.
