— О чем ты говоришь, Трейси? — спросил он удивленно.

— Позволь мне объяснить, Дуайт, — вмешался Роджер, вставая с кресла. — Мне кажется, Трейси ошибочно принимает меня за редактора «Обозревателя».

Вот это да! Трейси не верила своим ушам. Как он смеет так нагло лгать? Ведь она может опровергнуть его слова в любую секунду, на что же он рассчитывает?

— Так и есть. Я видела вас собственными глазами в кабинете редактора этой газеты. Или вы хотите сказать, что это не с вами я разговаривала там несколько дней тому назад? — спросила она, глядя Роджеру прямо в глаза.

— Нет, это был, конечно, я, — ответил он, ничуть не смутившись. — Но дело в том, что я находился в кабинете своего кузена, — мягко добавил он, ожидая взрыва.

На этот раз удивился Дуайт Соммерс.

— Делмар — твой кузен?

— Увы, — ответил Роджер, не глядя на Трейси. Он чувствовал, что с минуты на минуту грянет буря.

— О, в каждой семье есть своя паршивая овца, — сказал Дуайт, как бы отделяя Роджера от его двоюродного брата, и снова улыбнулся Трейси. — Мы говорим о Даге Делмаре, редакторе «Обозревателя», дорогая. А Роджер является специалистом по улаживанию финансовых конфликтов. Он мой старый друг, и именно его я пригласил на сегодняшний ужин.

Трейси онемела от возмущения. Она несколько раз открывала рот, пытаясь произнести хотя бы слово, но потом передумала, плотно сжала губы и резко повернулась к Роджеру, кипя от бессильной ярости.

Черт бы его побрал! Он с самого начала вел эту нечестную игру, забавляясь ее неведением. Она никогда не простит ему, что он выставил ее такой дурой!

— Понятно, — пробормотала она сквозь зубы, едва сдерживаясь. — Как глупо все получилось.

Роджер встретился с ней взглядом и внутренне содрогнулся, понимая, что ему придется приложить немало усилий, чтобы пригладить взъерошенные перышки этой диковинной жар-птицы.

— Любой на вашем месте совершил бы такую же ошибку, — миролюбиво сказал он.

Ошибку, которую он мог исправить в первую же минуту, как она вошла в кабинет, но предпочел промолчать, негодовала Трейси. Но он заплатит за это, подумала она, и в ее глазах мелькнул мстительный огонек.

Если бы они сейчас находились в этой комнате одни, она бы дала волю своей ярости, но в присутствии Дуайта ей приходилось сдерживаться.

— Вы, наверное, приняли меня за круглую идиотку, — сказала Трейси, сдавленно рассмеявшись, но взгляд, который она бросила на Роджера, был испепеляющим.

— Ни в коем случае, — возразил он, прекрасно понимая, что этим ее не умаслишь.

Сейчас он сознавал, что глупо было затевать эту игру. Очевидно тогда, в кабинете Дага, его просто бес попутал. Но теперь ничего уже нельзя изменить.

Ничего не подозревающий Дуайт подтолкнул Трейси к Роджеру.

— Чтобы избежать дальнейших недоразумений, позвольте мне представить вас друг другу, — торжественно объявил он. — Трейси, это друг нашей семьи — Роджер Харди. Роджер, это Трейси, наша невестка.

Ей ничего не оставалось делать, как протянуть руку человеку, которого она готова была убить.

— Приятно познакомиться с вами, мистер Харди, — проговорила она, холодно сверкнув на него глазами.

Ну да, как же, подумал Роджер, тебе так же приятно, как и первому христианину, брошенному в клетку к голодным львам. Он знал, что если бы у нее в руках был нож, то он бы уже торчал у него в спине, но все же выдержал ее ненавидящий взгляд, и на его губах заиграла едва заметная улыбка.

— Мне тоже приятно познакомиться с вами, Трейси, — подчеркнуто произнес он, пожимая ее руку.

Это было их первое прикосновение друг к другу, и оба испытали шок. Небольшая кисть Трейси утонула в широкой ладони Роджера, и она почувствовала, как у нее по венам разлилось приятное тепло, а по телу словно прошел электрический разряд. Вскинув голову, она увидела в глубине его серых глаз полыхавшее пламя, которое было выразительнее любых слов. Роджер чувствовал ее так же, как и она его. Они оба были объяты огнем желания, их неудержимо тянуло друг к другу.

— Ну вот, — произнес Дуайт, — формальности соблюдены, теперь мы можем приступить к ужину. Надеюсь, вечер будет приятным.

Его слова привели Трейси в чувство, и она поспешно выдернула пальцы из руки Роджера, Приятный вечер? Да она на грани истерики. Трейси воспринимала происходящее, как дурной сон. Ну разве она могла подумать сегодня утром, что этот день окажется таким нелепым? И вот, пожалуйста, теперь она готова броситься в объятия мужчины, который потешался над ней, сидя в том проклятом кабинете.

Трейси впервые почувствовала себя неуютно в доме родителей Денниса. Но она была слишком хорошо воспитана, чтобы демонстрировать свое плохое настроение, и вела себя как обычно — весело болтала и смеялась, при этом постоянно ощущая на себе взгляд Роджера, не спускавшего с нее глаз. В результате Трейси напрочь лишилась аппетита и едва притронулась к своим любимым блюдам, приготовленным Мэри.

Она не могла забыть о Роджере ни на минуту, и ее тело постоянно напоминало ей о нем. Как только она вспоминала о соприкосновении их рук, ее обдавало жаром.

Как простое рукопожатие могло сотворить со мной такое? — подумала Трейси и раздраженно отодвинула от себя тарелку с десертом. Она спокойно прожила несколько лет в одиночестве, забыв о любовных утехах, но вот в ее жизни появляется Роджер Харди, и она начинает сходить по нему с ума, как какая-нибудь вдова, изголодавшаяся по сексу!

Может, он так и воспринимает меня? — спросила себя Трейси, бросая задумчивый взгляд на Роджера. Ведь все мужчины привыкли считать вдов сексуальными маньячками. Почему он должен быть исключением? К тому же она сама дала ему лишний повод для таких предположений, краснея и бледнея от одного его взгляда. Вот он и решил, что стоит ему мигнуть, как она сразу же прыгнет к нему в постель.

Ну что ж, в таком случае его ждет большое разочарование, мстительно подумала Трейси.

Вечер тянулся бесконечно долго. С трудом досидев за столом до половины одиннадцатого, она решила, что с нее хватит. Каждая лишняя минута пребывания в одном доме с Роджером Харди была для нее мукой. Заметив, что он углубился в серьезный разговор с Дуайтом, она решила незаметно улизнуть.

— Становится уже поздно, я, пожалуй, поеду домой, — сказала Трейси свекрови.

— Побудь еще немного, дорогая, — мягко попросила та.

Трейси не хотелось лгать, но у нее не было выхода.

— Завтра я должна быть на работе очень рано, чтобы принять от поставщика новую партию книг, — сказала она, вставая из-за стола.

— Жаль, — со вздохом произнесла миссис Соммерс, поднимаясь вслед за невесткой. — Трейси уезжает, Дуайт, — обратилась она к мужу, и та мысленно чертыхнулась.

Мужчины сразу прервали свою беседу встали.

— Я провожу вас до машины, — предложил Роджер.

— Это вовсе необязательно, — быстро сказала Трейси, но он уже подошел к ней и решительно взял под руку.

— К сожалению, мне с детства привили хорошие манеры, — проговорил он с легкой иронией, чувствуя ее враждебность. — Настоящий джентльмен просто обязан проводить даму до автомобиля.

Трейси подавила ярость, услышав, как ее родственники поддержали благородный порыв своего гостя. Затевать скандал в их присутствии было глупо, и она смирилась, но не смогла удержаться от того, чтобы пробормотать себе под нос так, чтобы ее услышал только Роджер:

— Вы не джентльмен.

Он рассмеялся низким, приглушенным смехом, снова заставив ее нервы трепетать от возбуждения.

— Вы ошибаетесь, Трейси. В определенных обстоятельствах я могу быть даже очень нежным, — проговорил он низким, проникновенным голосом.

У нее кровь прилила к щекам. Она прекрасно поняла, что он имел в виду, и, к своему ужасу, вдруг явственно представила, как его руки ласкают ее бархатистую кожу. Трейси охватило непреодолимое желание почувствовать его губы на своих губах, и, едва не простонав, она отвернулась, чтобы Роджер не увидел ее пылающего лица. Но он мгновенно почувствовал эту реакцию и предугадал, как она поведет себя в любой подобной ситуации.