— Я... — Она нервно облизнула пересохшие губы. Ситуация изменилась слишком быстро. Еще минуту назад они с Энди спокойно беседовали, и вдруг наступило что-то другое. Энди произнес всего несколько слов, но их оказалось достаточно, чтобы Пэм запылала. Воображение уже рисовало ей одну картину за другой. Как Энди раздевается, как, залитый лунным светом, направляется к воде и ныряет. Как плывет и как нагревшийся за день верхний слой океана ласкает его сильное стройное тело. Как затем Энди выходит из воды, а она, Пэм, старается не смотреть на него, но все равно смотрит, а он видит это и... и...

— Да? — обронил Энди.

— Я... — Сделав над собой усилие, она выдавила: — Наверное, я лучше пойду наверх.

Энди поскреб в затылке.

— Нет, не годится. Подниматься ничуть не легче, чем спускаться, без моей помощи ты не справишься.

Пэм посмотрела наверх, где на фоне звездного неба темнела крона сосны.

— Справлюсь. — Однако в ее голосе не было уверенности.

— Ладно, — сказал Энди. — Вижу, ты смущаешься, так что купание на сегодня откладывается.

— Да нет, я совсем не...

— Брось, меня не обманешь.

Пэм охватила досада. Ну почему она не может скрыть свои чувства?!

— На этот раз ты ошибся, — сказала она, с независимым видом поднимая подбородок. — Купайся, если хочешь, я... посижу здесь на камне.

Глаза Энди блеснули в лунном свете, но он ничего не ответил. Просто стоял и смотрел на Пэм. В конце концов она не выдержала:

— Что ты молчишь?

— Все еще продолжаю сомневаться. Знаешь, у меня идея. Если ты действительно не смущаешься, то раздевайся, поплаваем вместе. Идет?

Пэм разинула рот. Уж такого она точно не ожидала.

— Ну, что скажешь?

— Нет-нет, — затрясла она головой, — я не захватила купальник и...

— Зачем он тебе? Просто раздевайся — и все. Я тоже буду без плавок, так что стесняться нечего.

Нечего?

Пэм механически взглянула по сторонам, будто ища, куда бы удрать, и вдруг услышала смешок.

— Успокойся, я шучу!

Она взглянула на Энди — он кивал и улыбался как полная луна, всем своим видом показывая, что ни на чем не собирается настаивать.

Однако гордость не позволяла Пэм сдаться без боя.

— Я и не волнуюсь, — пожала она плечами. — Просто... мне холодно. Достаточно и того, что ноги намочила. Они у меня гусиной кожей покрылись.

— Где? — Энди направился к ней. — Ну-ка покажи.

Прикусив губу, Пэм чуть приподняла подол платья. Разумеется, Энди сразу устремил взгляд на ее ноги. Неизвестно, увидел ли он что-нибудь в темноте — пупырышков точно не смог бы разглядеть, потому что волны были теплыми, — но Пэм испытала ощущение словно от прикосновения. И ее снова бросило в жар.

Ну что за наваждение?! И какой во всем этом смысл? Ведь у Энди скоро свадьба!

И все, на том конец, прокатилось в мозгу Пэм.

Беспощадность этой мысли подействовала на нее как удар молота. Она вдруг со всей отчетливостью поняла, что Энди в самом деле очень скоро будет недосягаем. Просто судьба сыграла с ней шутку, позволив напоследок пообщаться с ним. Почему? Вряд ли она когда-нибудь это узнает. Да и какой толк в подобных знаниях? Главное, остаток жизни ей придется провести в воспоминаниях о днях, проведенных на вилле «Жасмин», бок о бок с Энди. Иными словами, о единственном периоде существования, близком к понятию «счастье».

Неожиданно у Пэм все поплыло перед глазами, она пошатнулась и, возможно, повалилась бы на песок, если бы не ощутила поддержку крепкой руки. Прикосновение Энди привело ее в чувство.

— Что случилось? — с беспокойством спросил он.

Пэм неуверенно улыбнулась, поднеся руку ко лбу.

— Меня вдруг качнуло, сама не знаю почему. Наверное, погода меняется. — Она взглянула на руку Энди, которой он продолжал сжимать ее локоть. — Спасибо, что поддержал, но я уже в порядке.

Энди нахмурился.

— Ты уверена?

— Конечно. Извини, если напугала.

— Хорошо, как скажешь. — Энди с неохотой отпустил ее. — Но если что, хватайся за меня.

Пэм улыбнулась.

— Спасибо.

— Что ж, пора возвращаться, — вздохнул Энди, окидывая Пэм внимательным взглядом. Затем убрал с ее лица волосы. — Досталось тебе сегодня.

Пэм на миг затаила дыхание, потом спросила:

— Почему ты так говоришь?

— Как же! — усмехнулся Энди. — Мейда сегодня потаскала тебя по магазинам. Кроме того, от ее болтовни у любого закружится голова. Потому-то тебя ноги и не держат.

Пэм подавила вздох.

— Наверное, ты прав. Хотя...

— Что?

— Не исключено, что дело все-таки в погоде. Нельзя же все сваливать на одну Мейду!

— М-да?

Энди улыбнулся, и Пэм невольно залюбовалась им. Морской бриз взъерошил его светлые волосы, луна посеребрила, да еще пустила зайчиков в глаза. Из-за этого Энди выглядел как какой-нибудь сказочный эльф из голливудского фильма. Пэм подумала, что если бы Мейда увидела сейчас своего будущего мужа, то еще неизвестно, кого нашла бы более привлекательным — его или своего обожаемого Майки.

— Вижу, ты стараешься держаться непредвзято по отношению к Мейде, — негромко заметил Энди. — Возможно, подобная лояльность делает тебе честь, но, боюсь, сама Мейда этого не оценит. — Пэм показалось, что он хочет сказать еще что-то, но в конце концов с его губ слетело лишь: — Ладно, идем обратно. На сегодня прогулок достаточно.

Энди не ограничился тем, что привел Пэм на виллу — он проводил ее до самой комнаты. Когда она взялась за дверную ручку, сказал:

— На твоем месте я постарался бы как следует отдохнуть.

Она улыбнулась.

— Хорошо, так и сделаю. Спасибо за прогулку и спокойной ночи.

— И тебе приятных снов.

Входя в комнату, Пэм чувствовала на себе взгляд Энди.

Она закрыла дверь и замерла, прислушиваясь. Ей было интересно, зайдет ли Энди к Мейде, спальня которой находилась напротив. Но донесся лишь звук удалявшихся шагов. Судя по всему, Энди отправился к себе.

Тогда и Пэм поставила принесенные в руках туфли на пол, пересекла комнату и присела на край кровати, понуро опустив плечи. Настроение у нее было хоть волком вой. И понятно: любимый человек так близко, но в то же время абсолютно недосягаем...

На следующий же день Энди отвез Пэм и Мейду в свадебный салон. Высадил перед входом, а сам тут же умчался к себе, в офис телекомпании.

— Ну и хорошо, что его не будет, — с едва заметным оттенком обиды обронила Мейда. — Только скуку разводил бы. Сидел бы, поглядывал на часы да поторапливал. Терпеть этого не могу! — Чуть склонив голову к плечу, она с заговорщицким видом взглянула на Пэм. — Ну что, идем?

Та рассмеялась.

— Ты как будто подбиваешь меня на что-то предосудительное!

— Предо... что?

— Предосудительное. То есть нехорошее.

— Так бы сразу и сказала, — хмыкнула Мейда. — Вечно ты со своими словечками.

Пэм пожала плечами.

— Вполне литературное слово. Не понимаю, что тебе не нравится.

— И не поймешь, — отмахнулась Мейда. — Никогда по-человечески не скажешь, все какие-то непонятные нафталинные выражения. Вы с Энди два сапога пара. Он тоже мне сегодня утром заявил, что ему до чертиков надоела эта мартр... матрр... Тьфу, не выговоришь! — На миг умолкнув и постаравшись сосредоточиться, Мейда с видимым усилием произнесла: — ...мартрирмониальная чушь, вот!

По обыкновению Пэм поспешила поправить Мейду:

— Мартримониаль... — Не тут-то было, сама споткнулась. Затем хохотнула. — М-да, действительно.

— Вот видишь! — радостно блеснула Мейда глазами.

На ней сегодня была короткая шелковая туника, пестрая, но с преобладанием василькового оттенка, под цвет глаз.

— Согласна, слово непростое, — кивнула Пэм. — Но на нем хорошо шлифовать произношение. И даже непременно следует этим заняться.

Мейда слегка нахмурилась.

— Почему?

— Это слово может встретиться тебе в какой-нибудь роли. Ты ведь собираешься сниматься в кино?