Было уже за полночь, когда Натали услыхала шум подъезжающей машины. Она встала с дивана и закрыла книгу. Целый час она смотрела на одну и ту же страницу, не в силах вникнуть в смысл написанного. Она по-спешила открыть дверь Коултеру.

— Добрый вечер! — с улыбкой приветствовала она его.

— Я думал, ты уже спишь, — устало произнес он, едва взглянув на Натали.

— Я ждала тебя, я не знала, обедал ли ты, а еще я хотела узнать, как чувствует себя Корд.

— Состояние все еще критическое, но врачи говорят, что ему немного лучше. — Он тяжело вздохнул. — Я не голоден. Мы с Дейрдрой перекусили в кафетерии госпиталя.

— С Дейрдрой? — переспросила Натали. — Ты хочешь сказать — со Стейси.

— Нет. Ей отнесли еду в палату, она не отходит от постели Корда.

Коултер направился в спальню, и Натали невольно пошла следом. На ходу он сбросил с плеч куртку. Натали старалась не прислушиваться к ноющей боли в сердце.

— Как там. оказалась Дейрдра? — спросила Натали, когда муки ревности взяли верх над гордостью.

— Она услышала о катастрофе и пришла узнать, что с Кордом, и предложить свою помощь, — резко ответил Коултер.

— Она знакома с Кордом и Стейси?

— Нет, — с издевкой сказал Коултер. — По-твоему, Дейрдра способна предложить помощь совершенно незнакомым людям. Конечно же, она с ними знакома!

Натали заметила, что, снимая рубашку, он задел перевязку и невольно поморщился от боли.

— Дай я тебе помогу, — сказала она и быстро подошла, чтобы поправить бинты.

— Побереги свои материнские заботы для детей, мне они не нужны, — с раздражением отодвигаясь от нее, сказал он.

Натали задохнулась от обиды и отвернулась от него. Она стала раздеваться, стараясь убедить себя, что Коултер просто устал и нервничает. Надевая ночную рубашку, она слышала, как Коултер улегся в постель.

— Фло пообещала завтра побыть с детьми, — сказала Натали.

— Чего ради? — равнодушно спросил Коултер.

Натали быстро оглянулась на него через плечо, но сразу отвела глаза, его жесткий взгляд словно обжег ее.

— Чтобы я могла побыть со Стейси, — ответила Натали, избегая его взгляда.

— Нет необходимости.

— Почему? Ведь ты хотел этого вчера? — спросила Натали.

— Просто потому, что ты оказалась рядом.

— Значит, завтра в больнице будет Дейрдра, — прошипела Натали.

Он нахмурился.

— Да, она будет там, и я тоже. Ты посторонний человек, а я и Дейрдра знакомы со Стейси с тех самых пор, как она вышла замуж за Корда. И вообще, так удобнее.

— Почему удобнее? — наступала Натали, чувствуя, как ревность раздирает ей душу.

— Потому что у Дейрдры есть квартира в городе, и она может приехать в больницу в любое время, как только в этом возникнет необходимость.

Под его насмешливым взглядом ее лицо дрогнуло.

— Может, и тебе там остаться? — с иронией спросила Натали. — Ведь это гораздо удобнее, чем ездить туда и обратно каждый день, — добавила она, подходя к кровати.

— Надо об этом подумать, — спокойно ответил Коултер и повернулся на бок.

Натали вся задрожала. Она была в замешательстве от нахлынувших противоречивых чувств. Ей хотелось крикнуть Коултеру, чтобы он сейчас же шел к Дейрдре, запустить в него чем-нибудь тяжелым, вывести из равновесия, разозлить. Ей хотелось зарыться головой в подушку и рыдать от разочарования. Но еще больше ей хотелось дотронуться до него, попросить у него прощения, сказать, что она не хочет пререкаться с ним — она хочет любить его.

Однако ничего этого Натали не сказала. Она выключила свет и легла в постель. Она лежала молча, прислушиваясь к ровному дыханию Коултера, и спрашивала себя, почему она вообразила, что в их отношениях что-то должно измениться? Только потому, что прошлой ночью Коултер хотел ее? Но это было так недолго.

На следующее утро Натали проснулась от хлопанья дверей стенного шкафа. Через полуопущенные веки она следила за Коултером. Он надел светло-голубую рубашку и широкие хлопчатобумажные брюки. Как будто почувствовав взгляд Натали, Коултер обернулся к ней. Она поняла, что бесполезно притворяться спящей под этим пристальным взглядом, и потому медленно открыла глаза, сделав вид, что только что проснулась.

— Завтрак мне можешь не готовить, — проворчал он и снял со стула свою куртку.

— А обедать будешь дома? — спросила Натали таким тоном, как будто ей это совершенно безразлично.

— Если не появлюсь, обедайте без меня.

Натали поняла, что он не приедет. Весь этот день и ночь она терзалась мыслью, что сама толкнула его к Дейрдре своими язвительными словами, хотя знала, что никто не мог бы заставить Коултера поступить вопреки его воле.

Она решила, что больше не будет унижаться и ожидать его прихода, и легла спать вскоре после того, как уснули Мисси и Рики. Но она еще долго ворочалась, пока наконец не забылась тревожным сном. Она не слышала, когда Коултер вернулся домой. О том, что он приходил, свидетельствовала только оставленная им на стуле одежда и смятая постель.

Натали не виделась с Коултером два дня, но знала, что он был на ранчо. На третий день в полдень она пошла с Рики и Мисси в загон для лошадей — Рики снова стал учиться верховой езде. Теперь, по его просьбе, с ним занимался Трейвис.

Рики пустил своего гнедого легким гало-пом, но под переднее копыто лошади неожиданно попал большой ком земли, и она резко дернулась. Рики потерял равновесие и упал с лошади. В ту же секунду Трейвис оказался рядом с ним. Следом подбежали Натали и Мисси. Трейвис помог мальчику встать.

— Рики, дорогой, ты ушибся? — испуганно вскрикнула Натали, обнимая плачущего мальчика. Его ручонки крепко обвили ее шею, и он спрятал лицо на ее груди, продолжая неудержимо рыдать.

Вдруг за их спинами раздался властный голос:

— Посадите его обратно на лошадь!

Инстинктивно Натали еще крепче прижала к себе ребенка. Обернувшись, она увидела идущего к ним Коултера: лицо холодное, губы крепко сжаты.

— Он ушибся, — протестовала она, но руки Коултера уже отрывали от нее мальчика, который отчаянно цеплялся за свою Нонни.

Рики плакал все громче, но Коултер не обращал внимания на его крики. Он отнес его к спокойно стоявшей лошади, усадил в седло, поднял поводья и передал их Рики.

— Нонни! — рыдая, кричал Рики. Он крепко держался за седло и не хотел брать в руки поводья.

Натали попыталась помочь ему, но Коултер оттолкнул ее.

— Вы жестокий зверь! Неужели вы не видите, что мальчику больно?

Коултер строго взглянул на плачущего Рики. Его глаза метали молнии.

— Ты ушибся? — (В ответ мальчик испуганно кивнул головой.) — Где у тебя болит? — Не получив ответа, Коултер сказал: — Да ты просто боишься.

Рики едва слышно всхлипывал, глядя широко раскрытыми глазами на Коултера.

— Конечно, он испугался, ведь он упал с такой высоты! — пыталась защитить своего племянника Натали.

— Если он не возьмет в руки поводья, то упадет снова, — невозмутимо сказал Коултер и перекинул поводья через голову лошади, чтобы Рики мог их взять.

Натали еще не успела сообразить, что затеял Коултер, как тот уже ударил лошадь рукой, и она тронулась с места. Натали почувствовала, как у нее защемило сердце. Перепуганный Рики чуть не упал с лошади, но смирный гнедой замедлил шаг, и Рики сумел восстановить равновесие.

— Возьми в руки поводья, — скомандовал Коултер.

Гнедой остановился, не чувствуя направляющих поводьев. Руки мальчика как будто примерзли к седлу.

— Возьми в руки поводья или я опять ударю лошадь! — крикнул Коултер еще строже.

— Коултер, ради Бога! — вмешался Трейвис.

Не обращая на него внимания, Коултер с угрожающим видом приблизился к лошади. Рики тут же подобрал поводья. Глаза его по-прежнему были расширены от страха, руки тряслись. Но он больше не всхлипывал.

— Поезжай вокруг загона, — спокойно, но твердо сказал Коултер.

Рики нерешительно посмотрел на Натали, но послушался. Коултер заставил его несколько раз проехать вдоль забора, сперва шагом, потом рысью.