– Разве это не символ Темных сестер? – удивилась она. – Что делает здесь такая вещь?

– Все не так просто, как вам кажется, – возразил Уилл. – Демоны, на которых мы охотимся, не имеют души. Во всяком случае, это не та душа, какую мы себе представляем. Но у них есть своего рода сознание – энергия, растекающаяся по телу демона. При желании ее можно вытянуть из демона и заключить в специальную ловушку – вот такую вот шкатулку. И этот символ, называемый уроборос, или «пожирающий свой хвост», появился на ловушке не случайно. Это один из древнейших символов, связанных с бесконечностью, с цикличностью человеческой жизни и природы – в нашем мире все идет своим чередом: разрушение ведет за собой созидание, в смерти есть начало новой жизни… – Он пожал плечами. – Вы говорите, символ Сестер… Да, пожалуй, потому как я еще ни разу не видел, чтобы изображались сразу две змеи… Нет, не делайте этого! – воскликнул он, когда Тесс потянулась к шкатулке. Он был настолько стремителен, что девушка даже не поняла, в какой миг он бросился вперед и преградил ей путь. – Шкатулку никто не может брать в руки… кроме сумеречных охотников. Иначе произойдут очень нехорошие вещи. А теперь нам пора. Мы и так отняли у Томаса массу времени.

– Ну что вы, – попытался было возразить Томас, но Уилл уже направился к двери.

Стоя на пороге, Тесс оглянулась – Томас снова полировал свои клинки и выглядел при этом абсолютно невозмутимо, однако ей показалось, что этот человек очень одинок.

– Я не понимаю, почему вы позволяете… Как вы там их называете, миряне?.. Так вот, я не понимаю, почему вы позволяете им сражаться с вами наравне, – сказала она, когда они уже покинули оружейную и снова оказались в очередном коридоре. – В качестве кого находится здесь Томас? Она что, слуга? Или…

– Томас почти всю свою жизнь провел в Академии, – сказал Уилл и в очередной раз куда-то повернул. – Видите ли, на свете есть люди, миряне, которые обладают особыми способностями, которые мы называем Зрением. Эти способности передаются по наследству, и многие поколения зрячих на протяжении веков помогали сумеречным охотникам. Родители Томаса помогали родителям Шарлотты, а теперь настал черед Томаса помогать уже Шарлотте и Генри. А его дети будут помогать их детям. Томас изобретает и ухаживает за всеми хитроумными механизмами, которые вы здесь увидите, заботится о Балиосе[30] и Ксанфосе[31] – это наши лошади, – следит за оружием. А еще он от случая к случаю оказывает услуги Софи и Агате, которые ведут дом и занимаются хозяйством. Я подозреваю, что он неровно дышит к Софи. Во всяком случае, ему не нравится, когда она берется за слишком сложную работу.

Эти слова обрадовали Тесс, которой было ужасно жаль бедняжку Софи. А еще ее охватывал жуткий стыд: она позволила себе проявить бестактность, так откровенно ужаснувшись шраму горничной. Теперь же от осознания того, что у Софи есть поклонник, да к тому же еще и очень привлекательный молодой человек, ей стало легче на душе.

– Возможно, он влюблен в Агату? – предположила Тесс, желая окончательно увериться в том, что жизнь у Софи не так уж и безрадостна, как ей показалось вначале.

– Надеюсь, что нет, ведь я сам собираюсь жениться на Агате. И будь ей хоть тысяча лет, но она делает несравненные пироги с джемом, и лишь за это ее можно любить всем сердцем. Красота исчезает, а умение готовить – нет. – Уилл остановился перед большой дубовой дверью на толстых медных петлях. – Вот мы и пришли, – объявил он и легко дотронулся до двери. Та распахнулась, словно по волшебству.

Зал, в котором они оказались, оказался даже больше бального. На середину были составлены массивные дубовые столы, а на противоположной стене, прямо напротив двери, был нарисован ангел. Столы заливал белый мерцающий свет, исходящий от ламп в стеклянных абажурах. Вверху по всему периметру зала тянулась открытая галерея с резными перилами, стены над которой были сверху донизу увешаны книжными полками. Туда можно было попасть по спиральным лестницам, которые строители возвели в противоположных концах зала. Все свободное пространство занимали десятки, а может быть, и сотни книжных шкафов: они образовывали целые улицы, с поворотами, перекрестками и развилками. Перед некоторыми шкафами стояли металлические ширмы, выкованные столь искусно, что их створки походили на кружева. Между высокими, тянущимися чуть ли не до самого потолка готическими окнами стояли тяжелые каменные скамьи, уже изрядно потертые.

Рядом со столами на высокой резной подставке лежала толстая книга. Она была открыта почти на середине, и девушке сразу же нестерпимо захотелось заглянуть внутрь. Не сумев побороть искушения, она подошла к книге, которая почему-то казалась ей словарем. Однако даже при беглом взгляде на страницы фолианта становилось понятно, что со словарем он не имеет ничего общего. У девушки даже в глазах зарябило от обилия странных, никогда ею прежде не виденных символов и причудливых, детализированных до крайности карт.

– Это Большая библиотека, – объяснил Уилл. – Каждая Академия имеет свою библиотеку, но наша – самая большая. Во всяком случае, самая большая в Европе. Я же говорил, что покажу вам место, где хранится бессчетное количество книг, не так ли?

Тесс была поражена: неужели он все помнит?! Удивление ее было столь велико, что ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, потому ответила она не сразу.

– Но доступ ко многим из них закрывают ширмы! – наконец воскликнула она. – Это же какая-то тюрьма для книг, а не библиотека!

Уилл усмехнулся:

– Все дело в том, что некоторые из них кусаются. Так что осторожность в обращении с ними не повредит.

– Да, вы правы. С книгами всегда следует обращаться аккуратно, но особенно осторожно нужно относиться к их содержанию, – согласилась Тесс. – Слова могут многое изменить.

– Не уверен, что книга сможет изменить меня, – вздохнул Уилл. – Правда, в одной книге сказано, как превратить одного человека в стадо овец…

– Ну вот уж нет, вы совершенно неправы. Ошибается тот, кто думает, будто романы и стихи не оказывают на нас никакого влияния, – заметила Тесс, которую уже начал немного раздражать этот самоуверенный молодой человек.

– Конечно, вот только как человек в здравом уме может захотеть превратиться в целое стадо овец? Хотя это совершенно другой вопрос, – подытожил Уилл. – Хотите почитать что-то конкретное, мисс Грей? Только скажите, и ради вас я освобожу из тюрьмы любую книгу.

– Думаете, здесь найдутся «Этот большой, большой мир»[32]или «Маленькие женщины»[33]?

– Никогда не слышал о таких книгах, – пожал плечами Уилл. – Да и вообще, здесь не так уж много романов.

– Но я читаю романы! – заупрямилась Тесс. – Или поэзию. Мне интересны книги, которые можно читать и получать удовольствие. Меня не интересуют самоучители, даже если в них рассказывается, как превратить человека в стадо овец, хотя, безусловно, это, должно быть, очень полезная книга.

Глаза Уилла заблестели.

– Думаю, у нас должен найтись экземпляр «Алисы в Стране чудес».

Тесс поморщилась.

– А разве эта книга не для маленьких детей? – спросила она ворчливым тоном. – Впрочем, я никогда ее не любила… В ней так много ерунды.

В глазах Уилла заплясали чертенята.

– Иногда в ерунде смысла хоть отбавляй, главное – хорошенько поискать.

Но Тесс уже заметила на одной из полок знакомый томик и бросилась к книге, словно к старому другу.

– «Оливер Твист»! – воскликнула она. – А тут есть другие романы Диккенса? – Ей так хотелось поскорее схватить книгу, что от нетерпения она сжимала и разжимала кулаки. – О! А вот и «Повесть о двух городах».

– Вы имеете в виду вот эту глупую книжонку? Если не ошибаюсь, она о людях, которым рубят головы. Какой нелепый сюжет! – Уилл подошел к Тесс и выразительно обвел рукой библиотеку. – Здесь есть и более полезные книги. Например, вы сможете найти множество советов о том, как именно следует рубить головы, а не просто прочитать о несчастных, которые их лишились.