Я с трудом сглотнула.

— В пятницу, в семь вечера.

— Прекрасно. Я привезу пирог.

А я заготовлю порошок валерьянки и подсыплю в него. Тебе это понадобится…

— Отлично, тогда увидимся. Я люблю тебя, мама. — Даже если ты не захочешь любить меня.

— Кто-то пришел, Кэтрин. Я должна открыть.

— Ладно, пока.

Я повесила трубку. Ну, дело сделано. Кости я предупрежу потом, когда с ним увижусь. Насколько я его знаю, он обрадуется. Бедняга не догадывается, что его ждет.

Примерно через полчаса меня потревожил стук в дверь. Тимми уехал из города навестить мать. Кости, по обыкновению, скрылся до рассвета, так что оставался только хозяин квартиры, мистер Джозеф, тем более что с матерью я только что поговорила по телефону. Однако, посмотрев в глазок, чтобы узнать, кто пришел, я не увидела знакомого лица. Ни одного.

— Кто там?

— Полиция. Детектив Мэнсфилд и детектив Блэк. Кэтрин Кроуфилд?

— Полиция?

— Да…

Однако дверь я не открыла. Последовала неловкая пауза.

— Не позволите ли вы нам войти, мисс? Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.

Судя по тону, которым это было сказано, разговор через дверь его не устраивал. Я торопливо зафутболила всегда лежавшие под рукой колья под диван.

— Минутку. Я не одета.

Остальное оружие я швырнула в чемодан и задвинула его под кровать. Набросила халат, чтобы создать впечатление, будто одевалась в спешке, и открыла дверь.

Одному было около пятидесяти, он представился как детектив Мэнсфилд. Второй, помоложе, чуть за тридцать, был детектив Блэк. Детектив Мэнсфилд вручил мне визитку с именем и номером телефона. Я взяла карточку, пожала им руки и мельком взглянула на предъявленные ими значки.

— Вы могли их купить в магазине розыгрышей, я все равно не отличу, так что, простите уж, поболтаем в дверях.

Я говорила холодно, но вежливо, а сама мысленно оценивала их. С виду не особенно грозные, но внешность бывает обманчива, а нам известно, что на Хеннесси работают продажные полицейские.

Детектив Мэнсфилд тоже испытующе разглядывал меня. Надеюсь, я выглядела невинно, как студенточка с рекламного плаката.

— Мисс Кроуфилд, если вам от этого будет спокойнее, можете позвонить в полицию и проверить номера наших значков. Мы охотно подождем, зато потом можно будет пройти внутрь и не беседовать стоя.

Милое предложение, но закурить не предлагаю, ребятки.

— О, не стоит. А в чем дело? Мой грузовик обворовали или что? В кампусе такое часто бывает.

— Нет, мисс, мы пришли не из-за грузовика, но бьюсь об заклад, вы прекрасно знаете, зачем мы здесь.

— Нет, не знаю и не люблю загадок, детектив.

Я заговорила пожестче, чтобы меня не приняли за дрожащее желе. Вроде того, в какое превратились мои внутренности.

— Ну что ж, Кэтрин Кроуфилд, мы тоже не любим загадок. Особенно таких, в которых фигурируют убитые матери и зарытые трупы. Вам знакома Фелисити Саммерс?

Имя показалось смутно знакомым, но черт меня возьми, если я собиралась признаваться.

— Нет, а кто это? И о чем вы говорите? Это такая шутка?

Я слегка округлила глаза, словно не сама зарыла в землю больше дюжины трупов. Когда он сказал о «зарытых трупах», я испугалась, что колени подогнутся. К счастью, вместо того чтобы упасть, я застыла, словно аршин проглотила.

— Молодая мать, двадцать четыре года, исчезла шесть лет назад, уехав навестить подружку. Ее разложившееся тело обнаружено восемь недель назад группой охотников в Индиане. Однако ее машину, голубой «пассат» 1998 года нашли на дне Серебряного озера две недели назад. Вам все это ни о чем не напоминает?

Теперь я знала, о ком речь. Я заглянула в документы на машину после того, как убила своего первого вампира. Того самого, который отвез меня к Серебряному озеру в красивом голубом «пассате». Твою мать, они нашли машину, которую я загнала в воду.

Тем не менее я простодушно заморгала и покачала головой:

— Нет, откуда бы? Я никогда не бывала в Индиане. Откуда мне знать ту несчастную?

Действительно, несчастная! Я лучше этих двух самоуверенных служак знала, как ее мучили.

— Почему вы не хотите нас впустить, мисс Кроуфилд? Вам есть что скрывать?

Опять за прежнее. Видно, ордера у них нет, а то бы они не дожидались приглашения.

— Я объясню, почему не хочу вас впускать. Потому что вы явились ко мне с вопросами о погибшей женщине, как будто я должна что-то об этом знать и мне это не нравится.

Вот так! И скрестить руки на груди в позе безмолвного негодования! Мэнсфилд наклонился поближе ко мне:

— О'кей, будь по-вашему. Вы не знаете, почему в ста ярдах от берега, где нашли машину миссис Саммерс, оказался зарытым обезглавленный труп? Причем этот труп мертв уже не меньше двадцати лет. Хотел бы я знать, кому и зачем понадобилось выкапывать труп, отрубать ему голову, натягивать на него современную одежду, а потом зарывать рядом с местом, куда столкнули машину жертвы — за два штата от ее тела? Вы не знаете, кому это могло понадобиться?

Так, очко в пользу Кости. Он был прав — мои первые вампиры были совсем молодые.

— Не представляю, кто мог это сделать. Многие совершают странные поступки, которых я не могу объяснить. — Это уж точно была правда. — А вот чего я действительно не представляю, это зачем вы рассказываете все это мне?

Мэнсфилд позволил себе язвительно ухмыльнуться:

— О, отличное представление. Просто милая девчушка из захолустного городка, да? Но, видите ли, вышло так, что я знаю еще кое-что. Например, я знаю, что в ночь на двенадцатое ноября две тысячи первого года мужчина, подходящий под описание похитителя Фелисити Саммерс, ушел из клуба «Гэлакси» с высокой, хорошенькой рыжей девушкой. И уехал в голубом «пассате» восемьдесят восьмого года выпуска, принадлежавшем Фелисити Саммерс. Мы заявили машину в поиск, и в ту ночь в Колумбусе ее остановили. Офицер в каком-то затмении рассудка отпустил подозреваемого, однако номер машины успел сообщить. Детектив Блэк раскопал еще кое-что: в ту самую ночь ваш дед звонил в полицию, потому что вы не вернулись вовремя домой. Теперь что-нибудь припоминаете?

Все это звучало как «репортаж из зала суда», только до тошноты реально.

— Нет, в пятый раз говорю, ничего такого не припоминаю. Итак, я загуляла допоздна в ту самую ночь, когда какая-то рыжая девица ушла из клуба с кем-то, кто, возможно, убил ту женщину? И, раз я рыжая, значит, это была я?

Мэнсфилд скрестил руки на груди таким жестом, что я поняла: у него еще есть что сказать.

— Если бы мы знали только цвет волос, мне нечего было бы вам возразить. Не одна же вы рыжая на свете, верно? Но вот мой новый партнер… — он кивком указал на детектива Блэка, — работал без выходных, и знаете, что он выудил из кучи сводок о нападениях? Вас, Кэтрин. Вас опознали в той рыжей, что ушла с похитителем Фелисити Саммерс.

Подонки. Как они на меня вышли? Как?

— Не знаю вашего источника, но пытаться связать меня с какой-то женщиной шесть лет назад просто смешно. Вам не кажется чуточку странным, что вдруг ни с того ни с сего возникает некто, утверждающий, что я ушла с тем человеком…

Мэнсфилд позволил себе неприятно ощериться:

— Знаете, что мне кажется странным? Как замешалась в это дело такая милая девушка, как вы. Кто эти люди? Сатанисты? Зачем они выкапывают трупы и переодевают их в новую одежду? Что это, символическая казнь? И кстати, эти странные тела обнаруживались и в других местах. Один нашли недалеко отсюда дней десять назад. Женщина, и почти сто лет как мертва! Ну же, Кэтрин! Вам известно, кто этим занимается. Расскажите, и мы обещаем вам защиту. А иначе вы пойдете ко дну вместе с ними — за сообщничество в убийстве, заговоре, ограблении могил и похищении. Хотите остаток жизни провести за решеткой? Стоит ли?

Да уж, ну и теорий они напридумывали. Хотя, если смотреть на это с чисто человеческой точки зрения, получается не так уж глупо. Зачем бы еще выкапывать и снова зарывать давний труп? Конечно, затем, что он на самом деле был не совсем трупом.