В мире вампиров я плохо разбиралась, поэтому тут ничем помочь не могла. Зато насчет общества дышащих была осведомлена несколько лучше и решила, что бьющийся пульс дает мне право на догадки.

— Коррумпированные копы? Может, начальник полиции? Часть отчетов могла затеряться случайно, но не все же? Скажем, ты начальник полиции или добиваешься поста шерифа, и тебе не помешают легкие денежки, но общественность не должна усомниться в твоей компетентности. Несколько исчезновений подряд портят картину. Тогда ты убеждаешь своего делового партнера подчистить следы и, может быть, подсказываешь ему, где найти девушек, которых никто не защитит. Господи, если это шериф, он мог предложить Хеннесси выбирать их из очереди в местную тюрягу! И подчистить отчеты для него не составит труда. Что, если кто-то из таких потребовал, чтобы в благодарность Хеннесси избегал шума в прессе? Не такая уж высокая цена, верно?

Кости задумчиво побарабанил пальцами по подбородку, но тут зазвонил его мобильник.

— Алло… да, Чарльз, слушаю… Где?… Когда?… Кто?… Ладно, скоро буду у тебя.

Он дал отбой и уставился на меня.

— Что? — жадно спросила я.

— Кажется, события развиваются. У него кто-то из людей Хеннесси, хочет поговорить со мной насчет перехода на нашу сторону.

— Я с тобой, — сразу объявила я.

Кости горестно пожал плечами:

— Я знал, что ты это скажешь.

Ниггер, открывая дверь номера, стрельнул глазами в мою сторону.

— Удивляюсь, зачем ты ее взял, Криспин.

Я не сказала «пошел на…», хоть на языке и вертелось.

— Лучше уж ей быть здесь и знать, что происходит, чем оставаться и гадать, — объяснил Кости. — Впусти нас, Чарльз, и давай начнем.

«Здорово мешает эта путаница с двойными именами, — рассуждала я, проходя мимо посторонившегося Ниггера. — Могли бы вампиры обходиться одним…»

Женщина стояла посреди комнаты. Я сразу заметила бы роскошную обстановку и то, что комната по размерам не уступает целому этажу дедушкиного дома, если бы не одна подробность…

Такой потрясающей женщины я еще не видывала. Ни в жизни, ни по телевизору. Похожа на латиноамериканку, волнистые черные волосы закрывают всю спихну, безупречные черты лица и тело как шедевр художника, и еще алые губы. Я целую минуту не могла оторвать от нее взгляда. Только на картинках у женщин бывает такая осиная талия, пышные груди, круглые тугие ягодицы и вот такие ноги. Фигура, между прочим, сразу бросалась в глаза. Платье на ней не заслуживало такого названия и облегало так туго, что плохо бы ей пришлось, если бы она вздумала дышать.

— Франческа, — Кости подошел к ней и чмокнул в щеку, — я рад, что ты пришла.

Только этого мне и не хватало, чтобы возненавидеть ее всей душой.

— Кости…

Она протянула имя, как конфетку, а когда оставляла на его щеке яркий след поцелуя, взглянула на меня с открытым вызовом.

Ниггер, тронув меня за плечо, отвлек от убийственных замыслов. Я как раз представляла, что выхватываю из-под куртки пару ножей и вгоняю в ее бюстгальтер максимального размера.

— Франческа, это Кэт, — представил меня Кости. — Она со мной, так что в ее присутствии можешь говорить свободно.

Я подошла, растянув губы в гримасе, которую можно было посчитать улыбкой, а можно было и не считать.

— Привет. Мы с ним спим.

Я легко выговорила эти слова, лишь мельком отметив, как Ниггер бормочет, что мысль не из лучших, а у Кости брови взлетают высоко на лоб. Франческа и глазом не моргнула. Полные соблазнительные губы изогнулись в улыбке.

— Ну конечно, нинья.[8] Кто может перед ним устоять!

При этом она погладила его пальцами по груди, и этого я уже не выдержала.

— Котенок… — Кости перехватил мою руку и непринужденно прижал локтем, словно я и не собиралась врезать ей по ее замечательной заднице. — Давайте-ка все присядем.

Не знаю, что на меня нашло. Крохи здравого смысла криком кричали, что она поможет нам справиться с Хеннесси и что я должна немедленно взять себя в руки. Все остальное залила слепая ненависть, знать не знавшая о доводах разума.

Кости подвел меня к ближайшему дивану, так и не выпустив руки. Краем глаза я заметила, что Франческа, провожая его взглядом, облизнула свои пухлые алые губки. Свободной рукой я нацелилась на то место, которым она так восхищалась, и крепко стиснула его, с великим трудом удержавшись от вопля: «Нравится, да? Так смотри, чей он!»

Кости приостановился и многозначительно глянул вниз. Я судорожно отдернула руку и встряхнулась в надежде избавиться от накатившего безумия.

— Извини, — пробормотала я.

— Все в порядке, — отозвался он, улыбкой избавляя меня от сознания моего полного идиотизма. — Просто так немножко неудобно ходить.

Я расхохоталась, представив, далеко ли он ушел бы, прижимая одну мою руку к груди, а другую отцепляя от штанов. Да, неудобный способ передвижения!

— Уже можешь отпустить, — шепнула я, чувствуя, что прихожу в себя и, пожалуй, способна вести себя как взрослая.

Ну да, пусть даже у него с нашей малюткой-перевертышем что-то было. Может, сто лет назад. Тогда еще мой дедушка не родился. Как-нибудь переживу. Будь я мужчиной, я бы тоже ее хотела. Видали? Рассуждаю как взрослая.

Кости сел на диван рядом со мной. Ниггер занял оставшееся рядом место (мое уважение к нему сразу выросло), так что Франческе ничего не оставалось, кроме как опуститься в кресло напротив. Надо сказать, мое чувство превосходства испарилось, едва она уселась и закинула ногу на ногу.

Я и без зеркала знала, что покраснела до ушей. Юбка, задравшаяся на бедра, ничего не оставила воображению. Кости обхватил мои пальцы и сжал. Его руки еще хранили тепло недавнего прикосновения. Вот как поспешно ему пришлось меня сцапать, чтобы заставить сидеть смирно. Уж очень мне хотелось сорвать с себя курточку и набросить на нее взамен трусиков.

— Мы все знаем, зачем здесь собрались, — невозмутимо заговорил он, будто она и не демонстрировала ему выбритую бобровую шкурку. — Общеизвестно, что мне нужен Хеннесси, а ты из его компании, Франческа. Я знаю, что вы с ним не близки, но все равно изменять своему сиру — величайшее предательство. Имей в виду, я намерен его убить и все полученные от тебя сведения использую для этой цели.

Отлично, парень. Мысленно я ему аплодировала. Прямо к делу и покажи ей, что ее уловки тебя не волнуют. Ты и так счастлив.

Франческа скривила губки:

— Стала бы я сюда приходить, если бы не желала ему смерти? Ты же знаешь, я ненавижу его последние девяносто три года. С тех самых пор, как он забрал меня из монастыря и превратил.

— Вы были монахиней? — недоверчиво переспросила я, заглядывая в вырез ее платья, чтобы убедиться, что не ослышалась. — Шутите?

— Кости, зачем она здесь? Кому она нужна? — спросила Франческа, игнорируя мое присутствие.

Он сверкнул на нее изумрудным взглядом:

— Она нужна мне, и этот вопрос не обсуждается.

Это утверждение напомнило мне, что сначала драка, а потом уже секс. Не то чтобы я возражала против дополнительной работы. Как выяснилось, она мне нравилась. Пожалуй, в этом номере насчитывалось две развратницы.

— Тогда у нас с вами есть кое-что общее, — сказала я и услышала отрывистый смешок Кости. — Нет, я о другом. Я тоже желаю Хеннесси смерти. А это главное, что нам нужно знать друг о друге, верно?

Ее коньячные глаза остановились на мне, потом она пожала плечами:

— Да, пожалуй.

Кости и Ниггер переглянулись. Вампир с колючими волосами улыбался.

— Помимо самого очевидного, Франческа, чего ты хочешь в обмен на информацию? — спросил Кости, возвращаясь к главному.

— Чтобы ты меня взял, — мгновенно ответила она.

— Ничего не выйдет! — выплюнула я, по-хозяйски вцепившись в него.

Три пары круглых глаз уставились на меня. Только тогда я осознала, что крепко сжимаю не его руку, а кое-что другое. Ниггер расхохотался еще до того, как я, залившись краской, отдернула руку. Лучше бы мне на всякий случай подсунуть их под себя! Боже милостивый, что это со мной творится!