Неожиданно для себя Дженнифер задремала, а когда проснулась, то обнаружила, что лежит на кровати в комнате мужа, а рядом на столике горит лампа. Гордон взял ее за руку, переплетя их пальцы.

— Прежде я доводил тебя до изнеможения, — ласково поддразнил он жену. — А теперь ты только делаешь вид, что утомилась. На ближайшие пятьдесят лет это тебе категорически запрещено.

Его слова придали Дженнифер смелости.

— Можно мне кое о чем спросить тебя? Только дай слово, что не рассердишься. — Она провела рукой по его обнаженной груди, и в глазах ее блеснула надежда.

— Разве я могу сердиться на тебя, любимая?

— Не спрашивай, как это получилось, только я прочитала письмо… от Делии. Ты виделся с ней в Париже, да? Кто она?

Казалось, прошла вечность, прежде чем Гордон ответил:

— Делия была моей невестой. Десять лет назад она сбежала накануне свадьбы с одним актером во Францию. Видимо, жизнь у них не сложилась, иначе бы она не стала так настойчиво искать встречи со мной. Тогда мне казалось, что я любил ее, но сейчас я сомневаюсь, являлись ли мои чувства к ней по-настоящему глубокими и сильными.

— Так вот почему ты был таким ярым противником брака, — задумчиво произнесла Дженнифер.

— Возможно. Кто обжегся раз… — Он помолчал. — Только теперь я счастлив, что все случилось именно так. Иначе бы я тебя не встретил. Банально звучит, но это так. — Гордон наклонился над ней. Его губы были совсем рядом с ее губами. — Больше ты ничего не хочешь спросить?

— Хочу. — Дженнифер почувствовала себя внезапно очень смелой и решительной, хотя ей было страшно оттого, что Гордон мог не произнести тех слов, которых она ждала. Но не было другого способа избавиться от неопределенности, кроме как все выяснить. Она облизнула пересохшие губы и тяжело перевела дыхание. — Я очень хочу иметь детей. От тебя.

Гордон на мгновение нахмурился, склонив голову.

— И скольких?

Ее улыбка засияла подобно солнечному лучу, глаза заискрились бриллиантами.

— Двоих, — призналась Дженнифер.

— Договорились! — со смехом заключил он.

Дверь в комнату Роджера была открыта, и Дженнифер вошла без стука. Но в это время услышала, как Гордон с отцом беседуют в кухне, где Фанни готовила завтрак.

— Значит, я совершил ошибку? Надо было сообщить тебе раньше?

— Нет, — сдержанно ответил Гордон. — Теперь я сам обо всем позабочусь.

В голосе старшего Эванса послышалось облегчение.

— Думаю, ты не откажешься выполнить мою просьбу.

Дженнифер вошла в кухню как раз в ту минуту, когда муж холодно сказал:

— Хорошо.

Мужчины сидели друг против друга. Роджер приветливо улыбнулся Дженнифер. Она обошла вокруг стола, чтобы помочь Фанни расставить на столе тарелки с яичницей и беконом.

— Что — хорошо? — поинтересовалась она.

— Хорошо, что ты рядом, — улыбнулся Гордон. — Но мне нужно будет уехать на некоторое время.

Дженнифер остановилась и положила руку на плечо мужа.

— Я поеду с тобой.

— Нет! — возразил Гордон так резко, что Дженнифер вздрогнула.

И он тут же извинился.

Мужчины дождались, пока Дженнифер займет свое место, а затем Роджер возобновил беседу, и она поняла, от кого Гордон унаследовал свое упрямство.

— Если бы ты интересовался хоть чем-нибудь, кроме финансовых новостей и курса акций, ты был бы более милосердным, умел прощать и знал, как тяжело терять близких людей.

Дженнифер поперхнулась кофе. Она поняла, что умер кто-то, живший поблизости, но, поскольку Гордон выказывал полное равнодушие к кончине этого человека, не стала вдаваться в расспросы. Тем более что, когда отец попытался вновь вернуться к той же теме, Гордон его оборвал, заявив:

— Я не желаю обсуждать это в присутствии Дженнифер!

Поднявшись из-за стола, он взъерошил ей волосы, поцеловал в щеку, а затем потянул за собой. Смеясь, она позволила увлечь себя на террасу, где получила страстный поцелуй и вернулась в дом. А Гордон отправился выполнять какую-то просьбу отца.

Роджер наблюдал за этой маленькой сценкой со странным выражением на лице. Испытывая некоторую неловкость, Дженнифер вернулась в гостиную и подошла к каминной полке, на которой выстроились пожелтевшие от времени фотографии в рамках. Сцепив руки за спиной, она внимательно разглядывала каждую, чувствуя на себе неотступный взгляд хозяина дома.

— Это Гордон в детстве? — Дженнифер взяла одну из фотографий, на которой был изображен маленький мальчик, и показала Роджеру.

Тот рассеянно скользнул взглядом по снимку, кивнул, но было видно, что мысли его блуждают где-то далеко.

— Почему бы нам не поговорить о чем-нибудь поважнее фотографий? — спросил он таким деловитым тоном, что Дженнифер лишний раз убедилась: старик гораздо проницательнее, чем кажется, и с ним нужно быть начеку.

— О чем, например? — осторожно осведомилась она.

— О тебе и Гордоне. У вас все в порядке?

Дженнифер кивнула, и Роджер заявил:

— Вот и хорошо, потому что, так или иначе, пора во всем разобраться.

— Мистер Эванс, может быть, мы отложим этот разговор до возвращения Гордона?

Слова прозвучали резко помимо ее воли. Но, как ни странно, Роджер не обиделся.

— Ты не только красива, но и смела — это хорошо. Но есть ли у тебя сердце?

Дженнифер ошеломленно уставилась на него.

— Что? Я не понимаю вас…

— Разумеется. Мне тоже было трудно понять, чем вы руководствовались, вступая в брак с такой поспешностью. Однако объяснение может быть лишь одно: Гордон женился на тебе, чтобы получить назад свои акции. Говоря другими словами, вы просто заключили сделку. Ну, как тебе мои рассуждения?

Дженнифер с подозрением взглянула на старика.

— Неплохо, — призналась она с кривой усмешкой.

— Кроме того, я знаю, что Гордон тревожится о моем здоровье. Поэтому вы договорились изображать передо мной влюбленных голубков. Пока все ясно?

Она медленно кивнула.

— Отлично. А теперь поговорим о том, чего я не понимаю.

— И что же это?

— Мой сын весьма правдоподобно изображает любящего мужа. Вчера вечером он не сводил с тебя глаз. Но скажу тебе откровенно, Дженнифер: тогда мне показалось, что ты не отвечаешь ему взаимностью. Однако, похоже, этой ночью что-то произошло между вами. Я давно не видел сына таким счастливым. Роджер сделал паузу, чтобы подчеркнуть свои слова, и в его голосе зазвучала настойчивость, когда он перешел к самому, на его взгляд, главному: — Не играй с его сердцем, девочка: или бери все, или лучше оставь Гордона. Не довольствуйся крохами, даже если это устраивает тебя. Не думаю, что ты способна на жестокость, но иногда женщина неосознанно заставляет мужчину невыносимо страдать.

Дженнифер запрокинула голову и расхохоталась, прижимая к груди фотографию малыша Гордона. Немного успокоившись, она посмотрела Роджеру в глаза и сказала:

— Мы с вашим сыном не изображаем влюбленных голубков. Мы действительно любим друг друга.

Казалось, старик вмиг помолодел лет на двадцать. Но, не сразу найдя, что сказать, он растерянно огляделся и тоже подошел к камину.

— А вот на этой фотографии Гордону пятнадцать. Посмотри, каким взрослым и серьезным он выглядит.

Роджер бережно передал Дженнифер снимок, и ее улыбка мгновенно погасла, а сердце заныло. Она повидала достаточно фотографий, чтобы сразу схватывать главное, поэтому заметила, что темноволосый мальчик не серьезно, а мрачно смотрит в объектив. Он выглядел чересчур угрюмым для подростка.

Вглядываясь в снимок, Дженнифер вдруг поняла, что Роджер может многое поведать ей о своем сыне.

— Мы знакомы с Гордоном совсем недавно. Это правда, — призналась она. — И он очень скрытен, когда речь заходит о его прошлом. Расскажите мне о нем поподробнее. Я хочу знать, каким он был в детстве, кто его мать. Одним словом, все.

— Но он хоть что-то тебе рассказывал? — поинтересовался Роджер.

— Ровным счетом ничего. Мне только известно, что он рано лишился матери, и вся забота о нем легла на ваши плечи.