– Нет, не читал. Не мой профиль, – Матвей поудобнее расположился на диване, – а теперь, значит, решил порадовать широкую публику?

– Ну, если напечатают, конечно. Вдруг не понравится?

– О чем вещь, если не секрет?

– Так, о разном, – неопределённо развёл ладони Антон, – о жизни. Читать надо.

– А жанр? Дюдик, триллер, бабский роман? Или фантастика?

– Это пусть издатели решат, – улыбнулся Антон, – я согласен на любой.

– Правильно, – тоже улыбнулся Тараконов, – лишь бы заплатили.

– Лишь бы издали.

– Я тоже так поначалу думал… Тебе Данилец встречу назначил?

– Нет, какой-то Ульянов. Лев Романович.

– Ничего ж себе, какой-то, – искренне удивился Матвей, – это ж генеральный! Обычно с новичками Данилец работает, шеф художественного отдела. Видно, твой роман заценили!

Охранник выглянул из будки и окликнул Антона.

– Молодой человек, минут пять придётся подождать. Лев Романович ещё не освободился.

– Хорошо, – кивнул Антон.

– Видишь, как строго, – кивнул в сторону проходной Матвей, – не в приёмной жди, а перед вахтой. Прям лаборатория секретная, а не издательство. Шаг влево, шаг вправо, огонь на поражение.

– Посторонние нигде не нужны… Погоди, а сам-то к кому? Ты ж на радио пахал.

– Пришлось уволиться. Не могу с бездарями работать. Одна серятина.

Тараконов немного привирал. Уволился он не сам, его просто турнули, за то, что в прямом эфире занимался скрытой рекламой всяких товаров, выдавая это за свой художественный замысел. Доходами с руководством, естественно, не делился. Пару раз его предупреждали, затем, вывели из студии и указали на дверь.

– А сюда – вот, перевод притащил, – Матвей кивнул на стоящий между ног кейс, – Мураками. Ранние рассказы. Редактор по «иностранке» завис где-то. Обещал к четырём быть.

– Мураками? – обалдел Антон, – ты ещё и с японского переводишь?

Ответить Тараконов не успел, в издательство ввалился изрядно вспотевший бритоголовый крепыш в линялой жилетке на голое тело, навьюченный внушительным рюкзаком и державший в руке два воздушных шара размером с колесо «Камаза». Плечо украшала яркая татуировка на воздушно-десантную тематику, а щеки – трехдневная щетина, добавлявшая мужественности лицу. Оглядев холл, он заметил посетителей на диване и устремился к ним.

– Здорово, бойцы, – грубо поприветствовал он, уронив рюкзак на пол.

– Добрый день, – ответил за двоих Тараконов.

– Короче, слушай команду. Быстро взяли и купили, что скажу. Подержите пока.

Парень всучил каждому по шару и принялся выкладывать на пол яркие упаковки.

– Вот лейкопластырь, пальчиковые батарейки, набор часовых отвёрток, разводные ключи, вибромассажеры… Все почти даром, по оптовой сумме, хрен где дешевле найдёшь… Шары китайские по червонцу, можно надуть до полутора метров в диаметре. Вам сколько штук?

– Нам не нужны шары, – ответил Антон, – и разводные ключи тоже…

Парень расстегнул жилетку, демонстрируя роскошный сизый шрам, пересекающий накаченный торс по диагонали. Из-за ремня выглядывала полированная рукоятка охотничьего ножа.

– Не понял, – тон из грубого перешёл в угрожающий, – тебе дышать надоело, пехота? Или русский язык не понимаешь? Хочешь живым к маме вернуться – взял и купил! Хоть массажер, хоть отвёртку! Тебе чего, отвёртки не нравятся?

Антон совершенно растерялся, не зная, что и ответить на такую ненавязчивую торговлю. Матвей, похоже, тоже.

– У меня денег нет, – наконец выдавил последний.

– А ну, кошель покажи! – парень протянул жилистую ладонь, – не на лоха напал!

– Позвольте…

– Кошель доставай побыстрее… Рабочий день на дембеле, а товара полрюкзака!

– Это опять ты?! – раздался грозный окрик проснувшегося часового, – сейчас вылетишь вместе со своими шарами!

– Отставить, командир! – огрызнулся коммивояжёр, – люди интересуются…

– Сейчас я поинтересуюсь… Табличка на дверях для кого висит?

– Я читать не умею.

– А я вот научу.

Последние слова сопровождались клацаньем затвора газового пистолета.

– Ладно, командир, хрен с тобой, отступаю, – парень принялся складывать товары первой необходимости обратно в рюкзак, – а вам, салаги повезло. Но ничего, увидимся ещё… Батареек у меня на всех хватит.

Закинув рюкзак на плечо, он забрал свои шарики и бормоча ругательства, покинул прохладное помещение издательства, оставив на память тяжёлый запах едкого пота, пивного выхлопа и фланелевых портянок.

– Похоже, он недавно из армии, – после минуты молчания предположил Тараконов, – бойцы, салаги, дембель…

– Не иначе перегрелся в горячих точках. Синдром.

– Хотя я его где-то понимаю… Кто ж по доброй воле это дерьмо купит?.. Так о чем мы говорили?

– Кажется, что-то про Мураками.

– Ах, да.

Матвей зачем-то огляделся по сторонам, подсел поближе к Антону и продолжил в полголоса:

– Понимаешь, я когда с радио свалил, стал прикидывать, чем на бутерброд заработать. В институте немного японским увлекался, недавно нашёл непереведенного Мураками. Из раннего. Вернее, приятель в Японию ездил, привёз… Я перевёл, сюда притащил. Издали. Продаётся неплохо. Заказали ещё. Вот за пару недель сделал. Если выгорит, продолжу. Дело прибыльное.

– Неужели?

– А то, – хлопнул по портфелю Тараконов, – Мураками сейчас в моде.

– А Мураками в курсе, что ты его перевёл?

– Может, и в курсе. Это издателей проблемы. Но если и не в курсе, большой беды нет. Вряд ли он к нам приедет… Надоест Мураками переводить, займусь Коэльо. Он тоже хорошо идёт.

– Коэльо весь переведён. В нашей библиотеке полное собрание.

– Покопаюсь хорошенько, найду. Тоже из раннего.

– Ты ещё и испанский выучил?

– Жить-то надо, – развёл руками Матвей, – иначе придётся торговать массажерами и шариками… Ты, главное, не дай себя шваркнуть. Ульянов, мужик, хоть и ничего, но ухо с ним востро держать надо. Хотя я его понимаю. Бизнес прежде всего.

– Если честно, я никогда с издательствами не сталкивался. Книгами немного торговал. С лотка…

– Я так и понял. Для начала можно было пойти в конторку попроще. А ты сразу в «Ариадну». Это ж у нас номер один. Есть ещё «Простор», но они беллетристику не печатают.

– Я и не задумывался об этом. Взял справочник, созвонился… По уху не ударили. В конце концов, ничего не теряю. А кто он такой, этот Ульянов?

– По специальности инженер-строитель, кажется, проектировщик станций метрополитена. Но с метрополитеном в нашем городке туго, вот он и решил книжки печатать. Батя с типографией помог, да с крышей комитетской. Связи у папаши ещё по райкому остались. За четыре года очень неплохо раскрутился, всех лучших авторов скупил. Мужик с хваткой. Иначе б загнулся. Москва с Питером весь рынок оккупировали, а он ничего – отвоевал нишу. Да сам видишь.

Тараконов окинул взглядом офис.

– Если не врут, была такая история. Один автор роман не успевал сдать. Запил от потери вдохновения. Так Ульянов нанял братков, те писаку в бункер и ручку в руки – сиди, сочиняй. Пока не напишешь, не выпустим. И браслетами к стулу ногу приковали. Не уложишься в срок, включаем паяльник. Уложился. И вдохновение сразу пришло…

– Творческий подход, – улыбнулся Антон.

– А как иначе с такими?.. Странно, что тебя так быстро сюда пригласили. Обычно по полгода рукописи мусолят, особенно, если автор неизвестный. У них макулатурой столы завалены, графоманов развелось, как мух на помойке… Может, ты на самом деле что-то стоящее сварганил?

– Мария читала, ей понравилось… Это заведующая наша. Из библиотеки.

– Контракт больше чем на год не заключай, – бегло затараторил одноклассник, – сразу требуй аванс и роялти процентов восемь. Реально дадут пять, но почему б не попросить больше.

– Что просить? – переспросил Антон.

– Роялти. Процент от оптовой продажи. Ни в коем случае не от себестоимости… А лучше, вообще пока ничего не подписывай. Принеси мне договор, я на этих делах Мураками съел. Как закончишь, подожди здесь.