Совместное заседание

Заседание состоялось. Адмирал приехал не в таком возбужденном состоянии, как был днем. Его речь на тему «не допущу» была произнесена совсем в других тонах: знаю, что нужно, но сейчас не могу. Однако насчет отставок и перемен в Совете он высказался довольно твердо, не забыл он и про голосования «семь и восемь» и «восемь и семь».

— Какую ценность имеет такое голосование? — сказал он.

Воцарилось молчание. У членов Совета министров не нашлось, что сказать Верховному Правителю.

Пришлось мне как инициатору совместных заседаний взять на себя роль запевалы. Я остановился только на теме о Совещании и доказывал необходимость неотложного разрешения этого вопроса.

Каково же было мое удивление, когдаЛ. И. Шумиловский, социалист по убеждению, со стороны которого я меньше всего ожидал возражений, стал доказывать, ссылаясь на исторические примеры, что это совершенно несвоевременно. «Уступки во время неудач всегда губят».

Правда, он затем перешел на тему о беззакониях и стал говорить о том, что всегда своевременно бороться с произволом, но эффект уже был достигнут. Преобразование Совещания отложили.

Адмирал резюмировал результаты в том смысле, что принципиально он согласен и подпишет соответствующий акт после первой победы.

Совет министров перешел к текущим делам.

Результаты

Дело было во всяком случае сдвинуто с мертвой точки. Начались совещания министров по вопросу о том, как создать Совещание. Моя мысль о желательности преобразования существующего Совещания была отвергнута.

Мне казалось, что преобразование было бы наиболее практичным и осуществимым. Последовавшее подтвердило правильность моей точки зрения: из более радикального проекта ничего не вышло, так как он требовал слишком длительной разработки и длительного периода осуществления. Но я не мог спорить против того, что организация Совещания на широких выборных началах, по существу, лучше. К этому склонилось мнение большинства. Одиночные же голоса высказывались даже в пользу созыва Сибирского Учредительного Собрания. В общем, настроение Совета министров было вполне благожелательно к предстоявшей реформе.

Скоро начались удачи на фронте. Долго подготовлявшееся наступление проходило с большим успехом. Войска дрались блестяще. Вместе с адмиралом на фронте был генерал Нокс. Он восхищался красотой наступления.

16 сентября

Адмирал выполнил, как всегда, свое обещание. Он немедленно по возвращении с фронта созвал Совет Верховного Правителя, куда привлек, кроме обычных членов, генерала Дитерихса и атамана Дутова. Появление последнего объяснялось очень просто. Он ездил с адмиралом на фронт, а адмирал быстро привыкал к людям.

Говорить в пользу созыва Экономического Совещания оказалось излишним, и генералы высказались в пользу этого учреждения. Но генерал Дитерихс очень резко подчеркнул одну, несомненно, правильную мысль: Совещание тогда только окажется полезным власти, способным ее поддержать, если оно будет состоять не из интеллигентов, а из крестьян. Эта мысль была всеми одобрена, и ее решено было подчеркнуть в актах.

В тот же вечер я написал грамоту Верховного Правителя и рескрипт на имя П. В. Вологодского. Все было так быстро составлено, что Омск не успел заранее узнать о происходившем и был поражен, когда 17 сентября, в день Веры, Надежды и Любви, прочел следующие исторические акты:

Грамота Верховного Правителя

«После длительной подготовки к наступлению оружию нашему в тяжких и упорных боях ниспослан крупный успех.

Приближается тот счастливый момент, когда чувствуется решительный перелом борьбы, и дух победы окрыляет войска и подымает их на новые подвиги.

И здесь, на востоке, куда устремлено ныне главное внимание противника, и на юге России, где войска генерала Деникина освободили от большевиков уже весь хлебородный район, и на западе, у границ Польши и Эстляндии, большевики потерпели серьезные поражения.

Укрепление успехов, достигнутых наступающими под Верховным моим командованием армиями, предрешает завершение великих усилий и искупление тяжких жертв, принесенных на борьбу с разрушителями государства, врагами порядка и богоотступниками.

Глубокое волнение охватывает борцов, чувствующих благословенное и радостное приближение мирной и свободной жизни.

И вся страна, весь народ в едином непреклонном порыве к победе должны слиться с Правительством и армией.

Исполненный глубокою верой в неизменный успех развивающейся борьбы, почитаю я ныне своевременным созвать умудренных жизнью людей земли и образовать Государственное Земское Совещание для содействия мне и моему Правительству прежде всего по завершению в момент высшего напряжения сил начатого дела спасения Российского государства.

Государственное Земское Совещание должно, далее, помочь Правительству в переходе от неизбежно суровых начал военного управления, свойственных напряженной гражданской войне, к новым началам жизни мирной, основанной на бдительной охране законности и твердых гарантиях гражданских свобод и благ личных и имущественных.

Такие последствия продолжительной гражданской войны всего сильнее испытывают на себе широкие массы населения, представляемые крестьянством и казачеством. Вызванная не нами разорительная война поглощала до сих пор все силы и средства государственные. Справедливые нужды населения по неизбежности оставались неудовлетворенными, и Государственное Земское Совещание, составленное из людей, близких земле, должно будет также озаботиться вопросами укрепления благосостояния народного.

Объявляя о принятом мной решении созыва Государственного Земского Совещания, я призываю все население к полному единению с властью, прекращению партийной борьбы и признанию государственных целей и задач выше личных стремлений и самолюбий, памятуя, что партийность и личный интерес привели Великое государство Российское на край гибели».

Из рескрипта П. В. Вологодскому

«Постоянной заботой моей было создание тесного сближения власти и народа.

Еще при открытии Государственного Экономического Совещания мною предуказана была необходимость привлечения широких кругов населения к разрешению важнейших государственных вопросов.

Ныне, когда с началом решительного наступления наших армий приближается момент наивысшего напряжения сил и когда опытом работ Государственного Экономического Совещания подготовлено дальнейшее развитие начатого уже сотрудничества в деле законодательства власти и народа, я признаю своевременным созыв Государственного Земского Совещания по преимуществу из представителей крестьянства и казачества, на которых выпала главная тяжесть борьбы.

Объявляя об этом своем решении особой грамотой, я поручаю Вам как Председателю Совета министров разработать в ближайшее время проект Положения о Государственном Земском Совещании как органе законосовещательном с правом запросов министрам и с правом выражения пожеланий о необходимости законодательных и административных мероприятий».

Постановление Совета министров

«Ознакомившись с грамотой Верховного Правителя от сего же числа о созыве Государственного Земского Совещания, Совет министров с полным единодушием постановил:

Приветствовать этот мудрый акт и выразить твердую уверенность, что все население откликнется живой радостью на призыв Верховной власти к полному с ней единению и с честью завершит борьбу с разрушителями государства».

Хорошим был день 17 сентября, когда члены Правительства принимали поздравления с мудрым решением.

Но торжество недолго продолжалось. Иностранцы спрашивали: когда же будет издан закон — грамот мы уже читали много. Правые говорили: зачем эти парламенты? Левые были недовольны — почему «законосовещательный», а не законодательный? Опять повторялось то, что было в июне при открытии Государственного Экономического Совещания.

Но хуже всего то, что недовольно было время. Оно безжалостно твердило: поздно, поздно...