Пропагандируя сохранение жизни всякой мрази представители нового мирового порядка готовят отходные позиции для самих себя, мало ли как дело пойдёт. Тех, кто им мешает они всё равно убьют (если смогут), а вот когда порядочные люди начнут судить их самих то законы прочно свяжут честным людям руки. В Сербии как раз это и произошло. Когда позорный гаагский трибунал судил Слободана Милошевича получалось, что агрессоры судили человека защищавшего (но не защитившего) свою землю. Когда убивали сербов - это было нормально, на это закрывали глаза, когда стали убивать сербы - это сразу стало злодеянием, оказалось, что убивать это преступление. Милошевича не смогли осудить, зато смогли заморить до смерти. Результат такой, как я и говорил, кого надо всё равно убьют беззаконно, а начни судить их, ничего им не сделаешь, не подберёшься. Бесы хитры и многоопытны. Особенно бесы американские.
Вообще аналогий в современной повседневной жизни этому много. Например, гуманисты орут: «Нельзя казнить насильника педофила, он обладает всеми правами, жизнь человека священна, ему страшно умирать, ему больно умирать, ой-ой-ой, ай-ай-ай.» Они сочувствуют педофилу потому …потому, что не сочувствуют его жертвам! Сами значит в душе такие же, как тот упырь, которого они защищают. Рука руку моет и так во всём. Ну или же выступления различных моральных уродов против насилия как такового. Ведь дураку понятно, что применять насилие для самообороны или наказания злодея есть неотъемлемый, святой, данный природой (т.е. Богом) способ самозащиты человека, равно как и любого другого живого существа. Так нет, гнилая интеллигенция вопит: «Насилие недопустимо, насилие это плохо». Почему? Да потому что пытаясь запретить насилие как таковое негодяи стремятся связать руки порядочным людям, стремясь таким образом обезопасить самих себя и себе подобных подонков! Гуманизм это зло в чистом виде, антипод милосердия и справедливости.
Солдаты-наёмники из французского иностранного легиона, также как и их коллеги по НАТО с берегов туманного Альбиона производили впечатление людей хорошо подготовленных, крепких, спокойных и уверенных в себе. Мы (российские десантники), сербы, французы, англичане выглядели матёрыми бойцами - такими не выглядели ни американцы, ни их друзья шиптары. Получалось, что отсутствием приличного воинственного вида отличались как раз те, кто эту войну и затеял. Для того, чтобы умело драться на передовой надо быть бойцом толковым: смелым, ловким, умным, сильным. Для того чтобы куда попало сбрасывать тонны бомб и сутками напролёт мародёрствовать не надо быть вообще никем.
На счёт наёмных солдат могу добавить следующее: за всю известную историю человечества наёмники не выиграли ни одного мало-мальски значимого сражения. Оно и понятно - воевать исключительно ради денег способны только идиоты. Чтобы воевать хорошо нужно любить военное дело (то есть хотеть убивать врагов, уничтожать и захватывать вражеские объекты) и при этом иметь желание сражаться за свои моральные убеждения, не боясь при этом рисковать собой. Если получится ещё и заработать на этом, то значит удалось совместить необходимое, приятное и полезное. Желание заработать абсолютно правильно, однако оно не должно идти в разрез с нравственными ценностями - только так можно сохранить своё человеческое достоинство и при этом добиться высокого результата. Не только на войне, но и вообще в жизни. И если для полномасштабных боевых действий наёмники не слишком хороши, то вот для миротворческих операций они подойдут как нельзя лучше. Дело в том, что интернациональные наёмники как правило не имеют личных антипатий к сторонам конфликта и поэтому будут наиболее непредвзято относиться ко всем его участникам. Наёмники будут просто выполнять свои обязанности не стараясь помочь одной из сторон конфликта, что в общем-то и требуется от миротворцев. По имеющейся у меня информации солдаты французского Иностранного Легиона участвуя во многих миротворческих операциях показали себя вполне хорошо.
Женя и Серёга, экипаж 342 БТРа, ездили на встречу с американцами, сопровождали кого-то из наших высших командиров решать вопросы относительно дальнейшего взаимодействия. В ходе выдвижения случилось ДТП суть которого заключалась в том, что Женя своим БТРом зацепил крыло «Хаммера». Непосредственно ДТП предшествовала опасная ситуация в ходе развития которой Джону пришлось маневрировать для того чтобы прикрыть машину нашего командира от возможного нападения албанов. Женя естественно был сосредоточен на обеспечении безопасности командира и поэтому не обратил на американскую машину должного внимания. При столкновении пластиковое крыло «Хаммера» треснуло. Водитель-«пиндос» стал требовать от Джона финансовой компенсации за причинённый ущерб. Назревал маленький международный конфликт. Женя послал «пиндоса» к нашему старшему, кажется полковнику по званию, а тем временем к БТРу подошёл немец из группы взаимодействия.
Немец был переводчиком и соответственно знал русский язык. Он обратился к Джону с примерно следующими словами: «Русский, я всё видел и я на твоей стороне, если что, я подтвержу что американец сам виноват. Америка самая богатая страна, но американцы самые жадные на Земле люди. У них всего полно, но им вечно всего мало!» Нежданно-негаданная помощь ободрила Женю, уже начавшего подозревать, что ему попадёт от командира, да и за крыло возможно всё же придётся заплатить. Однако помощь немца при разрешении американо-российского конфликта не понадобилась - наш полковник выслушав претензии американского водителя послал его куда подальше: «Иди отсюда, мой солдат действовал правильно - жизнь командира важнее каких-то там крыльев!». Тем всё разбирательство и кончилось. Опозорившийся «пиндос» подойдя к Джону постарался как-то с ним пообщаться, но Женя будучи оскорблённым американской корыстностью игнорировал все его заискивания. Примечательно в этой истории не крыло американской машины, а поведение немца.
Немцы, будучи народом самодостаточным и неглупым понимали, что американцы сбрасывая бомбы на сербские города бомбили не просто Сербию - они бомбили Европу. Да и историю стёртого с лица земли Дрездена немец наверняка помнил. Немного позже сербы рассказали как немцы в своей зоне ответственности наводили порядок, вернее сказать, приучали к порядку албанцев. По словам сербов, немцы велели «шиптарам» полностью разоружиться и не носить военной формы, поскольку в Косово не должно быть ни сербских ни албанских вооружённых подразделений. Албаны проигнорировали приказ «гаулейтера Косово» и как ни в чём ни бывало продолжали щеголять в униформе, да и с оружием наверняка не спешили расставаться. Немцы решили принять меры силового характера чтобы принудить албанцев к демобилизации, но те в ответ оказали сопротивление и убили несколько германских военнослужащих. Немцы провели карательную акцию расстреляв несколько десятков албанов пойманных в военной форме. Албаны разоружились и сняли униформу. На первый взгляд история кажется бредовой фантазией сербов, но как показывает практика жизнь зачастую бывает невероятнее любой фантастики. Справедливости ради надо отметить, что даже от сербов эту историю я слышал всего один раз.
Албанцев тем временем прибывало - мародёрства уже пошли во всю. Каждую ночь горели сербские дома - албанцы принялись за дело. Пока ночных пожаров было ещё не много, но вектор развития уже чётко обозначился. К военным объектам находящимся под нашим формальным контролем шиптары пока руки не тянули, видимо хватало домов мирных сербов. Начались первые наши инциденты с албанами. В один из дней со стороны одного из наших постов началась стрельба. Стреляли наши. БТРы резервной группы сорвались с места по направлению к посту, немного позже туда же отправились и мы с Толстым, мы везли кого-то из командиров решившего на месте выяснить, что случилось на посту. Когда подъехали к посту стрельба уже прекратилась, потерь с нашей стороны не было. Взводом находившимся на посту командовал старший лейтенант Я., легендарная личность. Он побывал во всех без исключения «горячих точках» где участвовали ВДВ в годы его службы. Будучи грамотным и физически развитым офицером он был своеобразным сорвиголовой за что пользовался уважением у подчинённых. При этом он не был сторонником жёсткой уставной дисциплины и при необходимости мог позволить своим бойцам существенные вольности. Авторитет его был высок. Как я понимаю необходимость открыть огонь у старшего лейтенанта Я. и его бойцов вызвала какая-то особая дерзость албанских мародёров. Точно обстоятельства того происшествия мне не известны до сих пор - когда наша резервная группа прибыла туда там всё закончилось без нашего участия. Мы уехали обратно.
