— Не получится. — Майк посмотрел на нее с сожалением. — Народу полно, а у нас и так не хватает двух официанток. Старина Гарри вот-вот взорвется, поэтому, если тебе дорога твоя работа, перетерпи выходки этого ублюдка. Похоже, они скоро уйдут.

Легче сказать, чем сделать. Мэтти снова направилась к ненавистному столику, чувствуя, как у нее от «естественной» улыбки сводит скулы. Гарри требовал, чтобы его девочки выглядели приветливыми и веселыми. Как будто наслаждались каждой минутой своей работы — разносить напитки богатым пьяным толстосумам, выслушивая скабрезные комментарии и грязные предложения.

Иногда Мэтти казалось, что она больше не выдержит.

Но каждый раз одна мысль придавала ей сил — ей нужны деньги. Кроме того, она могла работать только по ночам, чтобы днем ходить на занятия и выкраивать немного времени, чтобы поспать. А это значит, что ночной клуб — ее единственная возможность.

Она подумала о Фрэнки и о том, что ей пора что-то решать. Но, как всегда, стоило ей начать об этом думать, логика покидала ее, уступая место эмоциональному хаосу. И снова принятие решения малодушно откладывалось на потом.

Когда Мэтти приблизилась к столику, неприятный клиент, похоже, был увлечен беседой со своими спутниками. Испытав облегчение, она поспешно открыла шампанское и наполнила бокалы. И хотя на этот раз он ничем не зацепил ее, раздражение лишь усилилось. Мэтти поймала себя на том, что, обслуживая другие столики, то и дело бросает взгляды в его сторону. Некоторое время мужчина еще продолжал о чем-то говорить, полностью владея вниманием собеседников, затем откинулся на стуле и стал беспокойно барабанить по столу пальцами.

Посетители уже начали расходиться, а значит, скоро и она сможет уйти. Конечно, она потеряет самые щедрые чаевые, которые обычно дают загулявшие клиенты, но сейчас сон был для нее важнее. Ей необходимо хоть немного поспать.

Украдкой бросив очередной взгляд на злополучный столик, она увидела, что компания уже допила шампанское, и мысленно взмолилась, чтобы им не пришло в голову заказать еще бутылку, лучше потерять на этом свою маленькую прибыль. Глубоко вздохнув, Мэтти направилась к столику.

Всех девушек, поступающих на работу к Гарри, обучали двигаться специальным образом. В свои двадцать три Мэтти думать не думала, что существует столько разновидностей походки. Она всегда считала, что походка — это поочередное переставление ног с целью продвижения в нужном направлении, но быстро усвоила урок и теперь умела переходить от столика к столику, провокационно покачивая бедрами.

Доминик неотрывно, хоть и со скучающим выражением на лице, следил за ее приближением. Собирая пустые бокалы и заученно предлагая еще шампанского, она намеренно не смотрела на него.

— И куда я должен положить это? — Доминик демонстративно помахал несколькими банкнотами под хихиканье своих компаньонов.

— Сюда. — Мэтти протянула раскрытую ладонь.

— А разве в вашем заведении не принято засовывать чаевые в более… интимные места?

— Нет, — холодно отрезала Мэтти, надеясь, что Гарри находится вне пределов слышимости.

— Что ж, понятно. — Доминик вложил ей в руку более чем щедрые чаевые.

Мэтти этого не ожидала. В конце концов, он был просто одним из множества противных клиентов, решившим, что с официанткой ночного клуба нечего церемониться. Кроме того, улыбка, появившаяся на его лице, вдруг показалась ей искренней и даже извиняющейся. Как будто он прочел ее мысли и со стороны увидел, как мерзко обошелся с ней.

Мэтти на миг растерялась, затем крепко зажала в ладони честно заработанные деньги, развернулась и отошла от стола. Она направилась в комнату для переодевания, где избавилась от нелепой и неудобной униформы, сбросила босоножки на высоких шпильках и с облегчением пошевелила онемевшими пальцами ног. Облачившись в привычные джинсы, футболку, куртку и кроссовки, она подошла к Гарри.

— Я могу идти?

Ей нравился хозяин заведения. Если бы это было не так, вряд ли бы она смогла так долго проработать здесь. Он производил впечатление властного и брюзгливого человека, но Мэтти знала, что он любит своих девочек, относится к ним с отеческой заботой и уважением.

— Ты режешь меня без ножа, Мэтти! — рявкнул он. — У нас и так не хватает трех официанток. Что случилось с Джеки? Она тебе что-нибудь сказала? Смылась, а я тут крутись как знаешь…

— Она приболела. Переутомилась, похоже. — Беременна, подумала Мэтти, не представляя, как воспримет эту новость Гарри.

— Может быть, останешься, Мэт? Заработаешь пару лишних фунтов, а?

— Тогда у меня совсем не останется времени на сон.

— Плюнула бы ты на эти свои курсы, — проворчал Гарри. — Маркетинг! Тьфу! Впрочем, не буду возражать, если, получив диплом или чем там машут у тебя перед носом, как морковкой, ты придешь и поможешь мне здесь управляться. Ладно, иди уж. Клиенты не должны видеть свою роскошную официантку в старых джинсах и кроссовках.

Мэтти рассмеялась.

— Конечно. Они должны верить, что я и ночью сплю в этом обтягивающем платье и босоножках на шпильках. — Она стала пробираться к выходу.

Доминику хотелось поскорее распрощаться со своими гостями, но он терпеливо слушал многословную благодарность своих гостей за прекрасно проведенный вечер и не сразу узнал хрупкую блондинку в поношенных джинсах, проскользнувшую мимо него.

В нормальных обстоятельствах ему бы и в голову не пришло догонять ее и навязываться с разговорами, но, видимо, посещение ночного клуба не прошло для него даром, заставив вспомнить, что на свете существуют женщины. Простые женщины, готовые на короткие, ни к чему не обязывающие отношения. Красивые земные женщины, лишенные сложностей и комплексов, воспринимающие жизнь такой, как она есть, диаметрально противоположные Розалинде, светской львице и его последней любовнице, настойчиво подталкивавшей его к более серьезным отношениям. Ведь только такие женщины и могут работать в заведении подобного рода, разве не так?

Доминик торопливо простился со своими гостями, стараясь не упустить из виду тонкую фигурку, быстро удалявшуюся по темной улице и готовую вот-вот повернуть за угол. Он бросился вдогонку, не успев ответить себе на вопрос, что же он делает и чего добивается, и схватил девушку за руку в тот момент, когда она собиралась перейти дорогу.

Мэтти резко обернулась.

— Вы?! — Ее глаза сначала испуганно и удивленно расширились, затем подозрительно сузились.

Вполне естественная реакция, запоздало подумал Доминик, отпуская ее руку и отступая назад.

— Что, черт возьми, вы делаете? Преследуете меня? — Она видела его только сидящим и не представляла себе, насколько он высок. Пожалуй, метр девяносто, а то и выше. Во всяком случае, намного выше ее, хотя в ней все метр семьдесят. Вблизи мужчина вдруг показался ей еще более мужественным, широкоплечим и… красивым. Под великолепно сидящим пиджаком угадывалось сильное, тренированное тело.

— Если я расскажу об этом Гарри, он сделает из вас бифштекс и съест его на завтрак! — Конечно, она не думала, что Гарри или его вышибалы смогут справиться с этим человеком. Похоже, мужчина был того же мнения, судя по его насмешливо-недоверчивому взгляду.

Мэтти развернулась и пошла прочь, но тут же обнаружила, что незнакомец продолжает ее преследовать. Впрочем, «преследовать» — не совсем точное слово. Приноровившись к ее шагу, он вместе с ней пересек улицу. Мэтти с пылающими от негодования глазами снова повернулась к нему, намереваясь еще раз объяснить этому высокомерному и подвыпившему субъекту, что им не по пути.

— Послушайте, я не раз встречала мужчин, подобных вам, и позвольте сказать, вы мне отвратительны!

— Подобных мне? — Доминик опешил. Куда только подевалась его способность всегда контролировать и направлять в нужное ему русло любой разговор?

Он последовал за девушкой, потому что что-то в ней тронуло его сердце. Ему захотелось извиниться за собственное хамство, допущенное по отношению к ней в ночном клубе. Но ее реакция и особенно последние слова свели на нет его благородный порыв.