– Прекратите визжать! – потребовал Джерг, ящерица начала нервно перебирать ногами.

– Оа мея ужажила! – я с ужасом принялась ощупывать вспухший язык.

Высокородный простонал, придерживая меня одной рукой, нагнулся вперед, достал что-то из седла, вытащил оттуда коробочку, а из нее одноразовую капсулу с чем-то бурым.

– Только не визжите больше, – зажав капсулу между зубами, высокородный схватил меня, развернул, устроив лицом к себе, причем так, что, не знай я этих генно-модифицированных, решила бы, что ко мне банально… э… применяют знания из эротической литературы. И вот, посадив меня столь нескромно, Джерг одной рукой зафиксировал мой подбородок, второй взял капсулу.

– Не шевелитесь, – хмуро приказал высокородный, – замрите и не визжите, пожалуйста, это невыносимо!

– Шо вы деаее? – попыталась возмутиться я, с трудом ворочая все распухающим языком.

Но синие глаза взглянули так, что пришлось заткнуться. И почти сразу Джерг ловко вколол эту самую жидкость из капсулы в мой язык. Боль, обжигающая, затем спасительный холодок… жжение начало уменьшаться, язык тоже… Слезы, струящиеся по щекам, с улыбкой вытер сам ассаэн, а я смотрела на него и чувствовала, как бешено стучит сердце… И на краткий миг забылось, что меня ужалило насекомое, что под нами подозрительно вздрагивает ящерка, словно давится от смеха, и ветер все более напоминает жаркое дыхание пустыни… И вообще на какой-то краткий миг ярко-синие глаза, встречающиеся только у генно-модифицированных, словно заслонили собой все вокруг, и этот взгляд холодком проникал куда-то в область сердца… И такой взгляд я уже видела… хотя, кажется, лицо было другое…

Ассаэн Джерг улыбнулся шире, чуть наклонился и подул на меня, возвращая к реальности…

– Ну и глазищи у вас! – и кто меня за язык дернул. Уже здоровый, кстати, язык.

– Знаете, – высокородный вновь отстранился, – вы не пробыли на Таншаре и часа, а я повторно спасаю вас от смерти.

– Правда?! – удивленно спросила я.

– К сожалению – да, – мне весело подмигнули, – там, на дороге, вы могли погибнуть очень быстро, если бы задержались еще хотя бы на час. Здесь вы умудрились получить укус ядовитой айшшес… На это, знаете ли, вообще нужно талант иметь – последний раз эта тварюшка была замечена в данной местности лет семь назад, противоядие с собой уже практически никто не возит.

О чем он?! До меня медленно начинает доходить сказанное… медленно, но основательно…

– Не смейте визжать! – хмуро оборвал накатывающую истерику Джерг.

Не посмела. Повторно обдумала произошедшее и тихо попросила:

– Отвезите меня обратно к таэпереместителю.

– Он не работает, – напомнил мне высокородный.

– А вдруг, – робко возразила я, и надежда воспарила, развернув крылья.

– Вероятно, вы действительно плохо знаете моего дядю, но поверьте моему опыту – сказал значит сделал, я бы на его месте поступил так же. – Джерг улыбнулся, очередная надежда позорно сдохла.

А меня начало колотить, нехило так… я могла умереть! От укусика! Зачарованно произношу:

– Умереть! По-настоящему…

– Хм, – ассаэн улыбнулся, – а что, можно умереть не по-настоящему?

– Можно… опыт был.

– И как?

– Вспоминать не хочу, – я передернула плечами. – Хотя там страшного ничего не было, просто пришлось имя сменить.

– Вы меня заинтриговали, – Джерг продолжал смотреть и улыбаться.

И я испытала то, чего так давно не испытывала, – смущение! Почему-то сразу стала вспоминать, что на мне надето, вспомнила, что не накрашена, что ногти обломала вчера, пытаясь поправить жестяной костюм очередного артиста, выступающего перед высокородными… а потом… Сомневаюсь, что, даже будь я накрашена, с идеальной прической, целыми ногтями и вообще при параде, он взглянул бы на меня иначе, чем с заинтересованным сочувствием. Да, мать, в общем, ты загнула, тридцатник уже, а все еще надеешься на что-то.

– Так, давайте вернемся к сути вопроса, – я отодвинулась от ассаэна, и почему-то мне показалось, что у него… э-э-э… мм… мне показалось… – Так что там с вашей фермочкой-то?

Меня поддержали в стремлении узнать, что за ферма, но не в стремлении отодвинуться.

– Вы лучше так сидите до приезда в усадьбу, – весело посоветовал Джерг, – и рот не советую широко открывать… мало ли, если так дальше пойдет, я поверю и в Ветровую лихорадку.

– Это как?

– Вам лучше не знать, – впервые вижу, чтобы высокородные так улыбались, просто по-доброму и как-то… солнечно.

– Главное, чтобы это меня не касалось.

– Вот тут даже спорить не буду, – синие глаза пристально разглядывали мое лицо, – ну что же, вернемся к «фермочке».

И меня развернули к раскинувшемуся пейзажу. Собственно пейзажик: огромный дом в деревенском стиле, и с тремя этажами. Здоровый такой, буквой П выстроенный. Перед ним фонтанчики разнообразных форм и размеров, вокруг садик ухоженный с клумбами, и все это вместе с домом окружает круг воды. Таких кругов пять, через эти каналы переброшены мостики, но все же смотрится, с одной стороны, здорово, а с другой… параноик он, наверное. Так вот, за первым водным кругом шли какие-то строения, теплицы и что-то еще, а за пятым кругом виднелся – океан. В общем, передо мной, в лучах солнца, в бликах этих водных кругов, сияла и переливалась усадьба… даже не так – усадьбища! Роскошная такая.

Нервно сглотнув, я задала сакраментальный вопрос:

– Это все ваше?

– С утра было моим.

Его большая рука начала чуть поглаживать по спине, вырывая из оцепенения, и я на автомате задала еще более сакраментальный вопрос:

– А вы женаты?

Рука замерла и опустилась, я едва не упала, удержавшись за высокородного.

– К сожалению, скоро буду.

– Черт, забыла. Я же сваха… м-дя. – Смотрю на усадьбу еще раз и понимаю, что это ВСЕ не мне! – Это как оказаться в магазине игрушек, а у мамы все деньги закончились еще в отделе с продуктами!

Последнее произнесла вслух, вследствие чего мне был тут же задан вопрос:

– У вас было тяжелое детство?

– У меня?! Нет, просто у мамы была маленькая зарплата.

– А…

– Вам не понять.

– Не спорю.

– Вы вообще мало спорите, должна заметить.

– Какая вы… замечательная.

– Да, я такая, но мы отвлеклись, – как-то резко спать опять захотелось и в эту «фермочку» захотелось. – Мы сегодня поедем?

– Куда?

– К вам.

– Это предложение?

– Это просьба, грозящая перерасти в требование.

Высокородный тронул ящерку, и мы начали спуск… стремительный. Я не ожидала, что все будет так быстро, и сначала вцепилась в ассаэна, чем могла, даже зубами держалась за его воротник.

– Да прекратите же визжать! – Джерг стремительно остановил свой монстровый транспорт, от чего я едва не вылетела за пределы собственно посадочного места. И я бы вылетела, и ожидал бы меня веселый головокружительный спуск по склону, но у этих генно-модифицированных потрясающая реакция – и потому свисаю с ящерки, удержанная за шкирку.

Подражая обезьянкам капуцинам, забираюсь обратно, вцепившись в ассаэна и руками и ногами и…

– Хватит слюнявить мою рубашку, – возмутился Джерг.

– Я ценный кадр. – За воротник больше не цепляюсь, он мокрый и противный… после меня. – А вы меня вообще угробить пытались.

– Когда?

– Только что! А я… ценный кадр.

– Да я вообще подобрал вас на дороге!

Что-то не нравится мне раздражение этого высокородного.

– Спать хочу, – призналась я, пытаясь свернуть беседу в более спокойное русло.

Генно-модифицированный промолчал, и мне бы тоже стоило, но тут еще один сакраментальный вопрос назрел:

– А какая у меня будет зарплата?

Занавес.

После вопроса о зарплате ассаэн Джерг почему-то долго молчал. Я некоторое время еще просидела лицом к нему, обнимая всеми конечностями, но в результате отодвинулась, в надежде сесть более приличествующим образом…

– Вода ядовита для человека, – генно-модифицированный вновь притянул к себе и на этот раз удерживал, даже не позволяя хоть чуть-чуть отстраниться, – а вы мне нужны в добром здравии.