— Отто, — поинтересовалась я как-то утром в мастерской, — ты пойдешь на ярмарку?

— Конечно! — сказал полугном. — Судя по слухам, там будет несколько интересных продавцов артефактов, надо будет посмотреть, что они предлагают.

— Это хорошо! — обрадовалась я. Мне хотелось использовать лучшего друга в качестве носильщика для покупок, и ничто не будет мешать мне потратить немного денег, пока Отто будет разыскивать продавцов артефактов.

— Если ты собираешься купить какое-то тяжелое барахло и взвалить его на меня, то я заранее отказываюсь, — сообщил полугном.

— Как ты догадался? — удивилась я.

— Все вы, бабы, одинаковые. Я что, никогда по рынку с матерью и сестрами не ходил? — Лучший друг машинально потер левое плечо. Туда его однажды цапнул детеныш виверны, купленный матерью Отто, Валиной, на рынке в качестве ручной зверюшки. Пока полугном дотащил вырывающуюся, кусающуюся и плюющуюся ядом виверну до дому, то успел возненавидеть всех экзотических животных и птичьи рынки с нагло улыбающимися продавцами, которые подсовывают легковерным женщинам «милых и улыбчивых» зверьков.

— Ну и ладно, ну и ладно. Вот надорвусь, умру, и ты пожалеешь!

— Найми носильщика, если боишься надорваться, — посоветовал Отто.

Я надула губы и отвернулась. Носильщик денег стоит, а полугнома можно было бы нагрузить бесплатно.

— Не дуйся, — ласково сказал лучший друг. — Я тебе подарочек на ярмарке куплю!

Я тут же перестала обижаться и задумалась над тем, какой подарок мне купит полугном. В том, что это будет нечто необыкновенное, я не сомневалась.

— Можно? — В мастерскую заглянула светловолосая студентка. — Я — Молла с факультета Провидцев. Наша инициативная группа собирает подписи против проведения ярмарки.

— Зачем? — поразилась я. — Разве ярмарка — это плохо?

— Конечно! — убежденно сказала Молла. — Во-первых, поле, на котором будет проводиться ярмарка. Для выпаса скота оно будет потеряно — тысячи людей его вытопчут! Во-вторых, городская инфраструктура не выдержит такого наплыва гостей. В-третьих, посетители оставят горы мусора. А кому его убирать? В общем, ярмарка приведет к экологической катастрофе местного масштаба.

— Ерунда! — возмутилась я. — Я это подписывать не буду!

— Экологическая катастрофа — это серьезно, — сказал полугном. — Почему бы не подписать?

— Отто! Ярмарка — это прекрасно! Магазинчики, распродажи, новые товары, развлечения, люди, симпатичные маль… ладно, тебе это неинтересно.

— Почему бы и не подписать? — повторил Отто, ставя на обращении аккуратную подпись.

Молла просияла.

— А почему у вас тут так мало подписей? Народ не проникся возможностью экологической катастрофы? — ядовито спросила я.

— Увы, — печально ответила студентка. — Людям деньги глаза закрывают. На глобальные проблемы всем плевать.

— Глобальные проблемы далеко, а возможность покрасоваться в новом платье — рядом.

— Ты приземленно мыслишь, золотце, — сказал Отто. — Общественные начинания надо поддерживать.

Я пожала плечами. На общественные начинания мне было плевать. Особенно на те, которые угрожали долгожданному развлечению. Полугном тем временем расписывался за десяток своих знакомых.

— Ты зачем подделками занимаешься? — спросила я.

— Я знаю, что ребята не были бы против поставить здесь свою подпись, просто у них нет такой возможности, — спокойно ответил Отто.

— А мою подпись ты подделать сможешь?

— Смогу, если постараюсь — уж очень у тебя почерк кривой.

— Он не кривой! Сколько тебе раз говорить — мой почерк характеризует творческую и талантливую натуру!

— Хорошо, хорошо, — не стал спорить Отто. — Вот что, талантливая натура, ты над душой не стой. Тебе нужно пояснительную записку к диплому писать. Твори!

Умеет же лучший друг испортить настроение! Пока он там с Моллой флиртует, я должна над дипломом страдать!

Я села за стол, придала лицу умное выражение и задумалась об ярмарке.

— Хватит мечтать! — хлопнул меня по плечу лучший друг. — Уже на лекции пора.

Удивительно, как быстро бежит время в приятных раздумьях!

Утром, в день начала ярмарки, Отто зашел за мной в общежитие.

— Ты что тут сидишь? Мы же договорились о встрече!

— Меня гложет плохое предчувствие, — сказала я.

— Тебе напомнить, что у тебя в зачетке по предсказаниям стояло? — хмыкнул друг.

— Я сама знаю. — Ради оценки «удовлетворительно» мне пришлось пополнить библиотеку кафедры большим количеством дорогостоящих фолиантов. — Просто предчувствие…

— Бросай ерундой заниматься, пойдем. Я встречу назначил с перспективным человеком, нельзя опаздывать.

Я понуро плелась вслед за полугномом. Нехорошие мысли одолевали меня с вечера, сначала я не могла заснуть, потом мне приснился кошмар, а утром настроение и вовсе упало. Хотя предсказатель из меня никакой — скорее даже антипредсказатель, но отделаться от гнетущего чувства я никак не могла.

После встречи с «перспективным» человеком, который заказал нам несколько десятков мелких боевых артефактов в обход университетской кассы, я уселась в маленькой забегаловке под открытым небом и мрачно уставилась в одну точку.

— Ты чего? — спросил полугном.

— Предчувствие!

— Ладно, допустим. И ты собираешься так сидеть и ждать, когда тебя неприятности найдут?

— А вдруг не найдут? Ошибутся поворотом и пройдут мимо?

— Неприятности? Когда это они проходили мимо? Нет, проблемы надо встречать лицом к лицу и играть, так сказать, на опережение.

— Хорошо, — согласилась я. — Куда идем встречать проблемы?

— А что тебе предчувствие подсказывает?

Я задумалась. Предчувствие говорило, что все плохо, но конкретного направления не указывало.

— Направо, — решилась я.

Мы успели пройти несколько рядов, как вдруг полугном сдавленно сказал:

— Попросишь преподавательницу предсказаний тебе оценку исправить.

— Что такое? — Я проследила за направлением его руки и тихо застонала.

Все мое семейство, возглавляемое мамой, шествовало прямо на нас. Позади разноцветной женской процессии уныло плелись уже увешанные сумками с покупками папа и муж Дарии Лешек. У меня не промелькнуло даже мысли о том, чтобы скрыться, — мама, как надрессированная ищейка, мой след уже не потеряет.

— Здравствуй, мама! — Как ни странно, мне полегчало. Все-таки не зря меня мучило плохое предчувствие. После встречи с любящими родственниками ничего хуже случиться уже не могло.

Не услышав голоса Отто, я обернулась. Лучшего друга и след простыл. Предатель решил, что ему и своего семейства, которое собиралось приехать на закрытие ярмарки, вполне хватит, и оставил меня без моральной поддержки.

— Ольгерда! — обрадовалась мама. — Как хорошо, что мы встретились! Мы на денек выбрались, хотели остаться еще, но в гостиницах все номера заняты. Мы как раз с девочками обновляем гардероб. И тебе не мешало бы одеться поприличнее, все-таки ты уже совсем скоро станешь дипломированной магичкой!

— Да, — уныло согласилась я. Мое понятие «одеться поприличнее» от маминого очень отличалось.

— Дай денег, — дернули сзади меня за юбку.

— Не дам, — как можно тверже сказала я, не оборачиваясь.

— Тебе что, для родных сестер жалко? — заныли младшие.

— У меня нет.

— Ты всегда так говоришь, а у тебя всегда есть! Как старшая сестра, ты должна поддерживать младших.

— Всех, кому должна, я прощаю, — милостиво кивнула я.

— Ты умеешь левитировать вещи? — спросил у меня папа.

— Нет, — призналась я.

— И чему вас там в Университете учат? — пробурчал папа, вытирая пот.

— Если ты прикроешь мое исчезновение, я тебе облегчу жизнь, — предложила я.

Папа согласился. Остановившись у ближайшей лавки артефактов, я купила несколько вещичек, облегчающих вес тяжелых покупок, — подобными предметами запаслись практически все торговцы на ярмарке, предлагая их по двойной цене своим клиентам. Но в специализированной лавке я могла их купить за бесценок, намекнув, что я специалист. Я отдала свои приобретения папе, объяснила, как с ними обращаться, и затерялась в толпе. Потеряв из виду семейство, я сосредоточилась, сжав в руке маленький артефакт — определитель местонахождения. Вторая часть артефакта мною была прицеплена к папиной одежде. Он был слабенький, работал на небольшие расстояния, но уберечь меня от еще одной нежданной встречи с любящими родственниками был в состоянии.