только много и бездумно заниматься с Линсдей сексом. Секс и наркотики, только без рок-н-ролла… Мой рок-н-ролл с группой Beautiful, but deadly закончился и пока я был не готов продолжить играть с кем-то еще… Зато я
всегда был готов к новой порции кокаина, которая заменяла мне еду. «Ты
совсем ничего не ешь….»- в редкие моменты грусти заявляла мне Линсдей.
«Я робот, детка, я не могу есть вашу человеческую еду…»- отвечал ей я.
Врал! Я ел, когда она не видела. Салат. Один раз в два дня, чтобы совсем не
умереть- так было написано в Интернете на сайте для начинающих
анорексиков. Я все еще хотел быть таким же как Ана. А еще как Кейт Мосс и
Николь Ричи. Я был влюблен в Линсдей, но тайно был влюблен во всех
анорексичек и анорексиков мира…
«Новак, ты где вообще?»- Йон. Голос взволнован. «Детка, все нормально, не
волнуйся. Прости меня, милый. Я такая скотина!»- рыдал я в трубку СНОВА
лучшему другу в приступе наркотического человеколюбия и экстаза: «Прости
меня за все, любимый! Я вел себя, как последний идиот! Я люблю тебя, секси! Прости…» – захлебываясь слезами, вопил я в трубку. Да уж, после
этих признаний в любви не мудрено, что Йон примчался в общагу к Линсдей
за пять минут. «Новак, ты идиот что ли?»- заорал на меня мой лучший друг с
дредами, наблюдая на моем столе раскатанный дорожками кокс. А мне было
без разницы, что обо мне подумает Йон. Я просто притянул его к себе и
поцеловал…
Не судите обо мне по моим поступкам. Я не тот человек, который делает, что
думает. Скорее, делает, что не думает. Я НЕ ГЕЙ! Я просто слишком сильно
люблю своего лучшего друга! Я просто слишком сильно хотел извиниться!
Мне просто было слишком гадко на душе, что я его обидел. Ведь он старался
для меня! Заботился обо мне! К сожалению, ничем кроме поцелуев и секса я
не умею показывать людям свою любовь… Я черствый? Возможно. Я
жестокий?- Очень может быть. У меня нет сердца?- Нет. Мне его вырвали с
корнем в 21 год мои два самых близких человека на свете…
«Новак, в следующий раз, когда захочешь меня поцеловать – предупреди, пожалуйста заранее, чтобы я ненароком опустил тебе на голову что-нибудь
тяжелое…»- хмуро ответил мне Йон, но продолжал держать меня за руку, перебирая мои тонкие наманикюренные черным лаком пальцы. «А как у тебя
с личной жизнью, детка?»- спросил я его. «Дерьмово…»- честно ответил мой
друг, пресекая все попытки разговаривать на эту тему. «Да не переживай ты
так…»- толкнул я его в плечо. Мы сидели в полной тишине и темноте в
общаге моей Линсдей. «И на твою вечную девственность кто-нибудь
найдется…»
Мой длинный язык надо было укоротить еще в детстве. Как в воду глядел…
«Пап, прости меня, я был дебилом!»- я приехал к отцу и извинился за свое
поведение. «Был?»- иронично вскинул бровь мой отец.
Об этом человеке, конечно, надо было бы рассказать немного ранее, но
только теперь я нашел в своей книге для этого время.
Мой отец- один из тех людей, которые думают о последствиях своих
поступков. Встречался с девушкой, был уверен, что в один прекрасный день
она залетит, и он женится на ней, а ведь ребенку надо создать будущее. Вот
он и создал мне прекрасное, безбедное, мажорное будущее!
В семье я один. Точнее нет, у отца я один. А семьи у нас нет уже давно!
После того как мать ушла. Мой отец в свои 45 еще ничего себе- девчонки на
него так и липнут. Особенно было весело, когда я застал у него в постели
девчонку из моего универа годом меня постарше. Боб Новак, мой отец, человек, которому теперь не надо больше думать о будущем. Будущее само
подумает о нем. Но, к сожалению, не в лице меня – его сына – оболтуса, а в
лице его фирмы, где он почти что бог…
«Джонни, ты похудел или мне кажется?»- спросил меня отец. «Немного пап, пару килограммов…»- отмахнулся я: «Учебы полно…»- он понимающе
кивнул. «А как твоя девушка?»- проявил внезапный интерес к моей личной
жизни мой отец. «У нас все окей…»- улыбнулся я. «Новак, ешь хоть что-
нибудь, а то скоро одни кости останутся…»- хмыкнул отец и дал мне пачку
денег на житье. В этой ситуации мой внешний вид кокаинового мальчика
сыграл мне на руку: тоненькие ручки, ноги, бледное лицо с дымкой синяков
под глазами, всклокоченные волосы на затылке и томный взгляд красных
глаз… А еще, появившийся непонятно откуда вечный насморк… Зато, я
больше не боялся подходить к зеркалу, потому что то, что я там видел, мне
нравилось. Вот он настоящий Джонни Новак – с выпирающими отовсюду
костями и вечной ухмылкой на губах…
Глава 17
Мне 19. Я учился на втором курсе Политехнеческого университета в
Бруклине. Мой вес составлял на тот момент 59 кг. Только вот меня это
совершенно не радовало! Я устал… Мне надоело это все! Эти кокаиновые
знакомые с ярко-синими венами и красными глазами… Эти постоянные
поиски продавцов… Эти постоянные: «Пап, дай денег!»
На тот момент моей главным девизом по жизни было:
-«А ты кем работаешь?»
-«Никем. А зачем? У меня папа есть!»
Отец помогал мне во всем. Он не сказал мне ни одного дурного слова по
поводу моего экстравагантного внешнего вида мальчика-наркомана. А только
давал, давал мне деньги, не спрашивая на что…
Линсдей перестала меня радовать. Ее ярко-зеленые глаза теперь стали
тусклыми и серыми. Она все поникла, осунулась. В ней больше не было той
живости и огненности, за которую я полюбил ее. Я решил тогда расстаться с
ней…
Универ меня тоже совершенно не радовал. Но в этом плане меня
поддерживал и Герц. «В какой-то дерьмо-универ мы с тобой попали, детка»-
частенько говорил он мне. «А я говорил, надо было выбирать что-нибудь
мажорнее…»- качал головой я.
Преподавателей на наш курс не хватало. Они менялись чуть ли не каждый
месяц! Это было ужасно… Привыкаешь к одной методике обучения, а в
следующем месяце- заново переучиваться! «Новак, я предлагаю свалить!»-
однажды предложил мне Йон. «Герц, с ума сошел?»- покрутил я пальцем у
виска. «А что? Нам тут ничего хорошего не светит…»- пояснил свое решение
друг. «Не, ну ты прав, конечно, но что я отцу скажу?»- сомневался в
правильности его решения я. «Скажешь, что передумал быть
программистом…»- усмехнулся Йон.
Моему лучшему другу всегда казалось, что моя жизнь очень проста. Богатый
папа, связи в обществе, бурная личная жизнь… Да! Он чертовски прав! Это
просто…
Я сложный! Такие, как я помирают первыми! Вот забрось на необитаемый
остров меня и, допустим, Йона. Я при первой же возможности повешусь на
близлежащей
пальме от ужаса! Потому что я совершенно не представляю себе жизнь без
прислуги, денег, машины и прочих радостей современной жизни… «Дитя
индустрии»- смеялся надо мной Герц. И был прав! А вот он, Герц, по-
быстрому смастерил бы из подручных материалов лодку и уплыл бы с
чертового острова…
И меня бы, кстати говоря, с собой прихватил… Он ведь добрый!
«Пап, кажись, хреновый из меня программист вышел…»- издалека начал я.
«А что такое?»- оторвался от ноутбука папа. «Универ у нас полное г…!»-
честно признался я. «Йон предложил перевестись в другой…»- я рассказал
отцу всю нашу безрадостную ситуацию с учебой…
И чего это я начал вдруг беспокоиться насчет учебы? Ведь, когда я появляюсь
в универе это почти праздник. Пока я нюхал кокс- мне было не до учебы, а
теперь откуда-то взялось рвение и тяга к знаниям… Ну да, это как в диете, когда хочется есть, а есть нельзя- начинаешь пачками скуривать сигареты… А
я решил перестать употреблять наркотики, и теперь вместо кокоса
употребляю знания…
