Линда ехидно хихикнула.

– Ты не против, если я все-таки проверю твою честность еще раз?

– Давай.

– Ты действительно не платил в прошлый вечер за блюда из итальянского ресторана?

Ник, казалось, удивился ее словам.

– Странный вопрос. Конечно, нет. Зачем мне лгать?

– Да так, мне пришло сегодня на ум, что это могло быть частью твоего плана.

– Какого плана?

– Соблазнить глупую, изнывающую от одиночества сестренку твоего дружка.

Вначале Ник молча смотрел на нее, потом медленно покачал головой и направился к ней. Линда отпрянула, но сзади была стена. Ник, придвинувшись к Линде вплотную, положил ей на плечи руки.

– Ты обещал не трогать меня, – запротестовала Линда.

– Я тебя не трогаю, а пытаюсь объясниться. Не хочу, чтобы между нами оставалась недоговоренность. У меня никогда не было никакого плана относительно тебя. То, что случилось вчера, просто случилось. Все произошло само по себе. Я ясно выражаюсь?

– Да, – согласилась Линда тихим голосом.

– И давай прекратим эти игры. Я для них уже не гожусь. Либо ты нанимаешь меня, либо нет. Мне действительно нужна сейчас работа в обмен на еду и постель. Где быть этой постели – решать тебе. Все в твоей власти.

В ее власти? Одно его присутствие лишало ее какой-либо власти над собой. Она просила не прикасаться к ней, потому что боялась чувств, которые, вспыхнув, спалят ее дотла. Во всяком случае, сейчас Линда верила, что Ник не планировал соблазнить ее вчера. Но что он задумал сегодня?

– Решай скорее, Линда.

– Я дам тебе испытательный срок, – после некоторых колебаний сказала она. – Выдержишь – тогда найму тебя окончательно, – добавила Линда, видя недоумение на лице Ника.

– Хорошо. Пойду поставлю в гараж свой мотоцикл и занесу вещи.

– Ты… ты собираешься приступить прямо сейчас?

– А почему бы и нет? Ты против?

Она могла таять от его присутствия, но показывать свои чувства не должна.

– Ладно, приступай к своим обязанностям прямо сейчас. Разместись в гостиной.

– В гостиной? – переспросил он недоуменно.

– Ты принимаешь эти условия, или я тебя не держу.

– Принимаю.

– Я положу тебе соответствующее жалованье. Завтра уточню, сколько в среднем стоят нянины услуги.

– Как скажете, начальник, – улыбнулся Ник.

– Если будешь готовить ужин, то ночлег и питание – бесплатно.

– Прямо, как на базаре сговариваемся, – заметил Ник.

– Через неделю будет видно, чего ты стоишь. Ну, а поскольку ты собираешься приступить к выполнению своих обязанностей сегодня, то тебе придется пойти со мной в магазин.

– А как же Мэдж?

– Что – Мэдж?

– Ты разве не хочешь навестить ее в больнице?

– Хочу, но боюсь выезжать одна с Рори на машине.

– Я поеду с вами. Это же входит в мои обязанности няни!

Линда взглянула на Ника. Как хорошо иметь рядом такого помощника…

– Не возражаю. Но если не хочешь – можешь не ехать. У няни тоже должен быть выходной.

– Откровенно говоря, сегодня мне нечем заняться. Кроме того, и я не прочь проведать Мэдж.

Линда помолчала и потом неожиданно рассмеялась. Ник удивленно посмотрел на нее.

– Я просто подумала, что сделалось бы с Дейвом, приди он сегодня ко мне. И узнай он, что ты устроился у меня няней.

– А какова вероятность, что он может зайти?

– Нулевая. Но сама идея забавна.

Однако Нику эта идея забавной не казалась. Линда коснулась его руки успокаивающим жестом.

– Не волнуйся, Дейв никак не влияет на мою жизнь. Я делаю то, что считаю нужным делать. А мне хочется, чтобы ты присматривал за Рори.

Ник взглянул на ее руку, лежавшую на его руке, потом посмотрел ей в глаза.

– Ты сама меня коснулась, – сказал он тихо.

– Прости, – прошептала Линда и отняла руку.

– Не надо извинений. Можешь прикасаться когда угодно, где угодно и сколько угодно.

– Не говори так! – запротестовала Линда, взволнованная страстью в его глазах и смущенная непреодолимым порывом воспользоваться его предложением.

– Почему не говорить? Это правда. Прошлая ночь была великолепна, и я был бы глупцом, если бы не хотел еще таких ночей. Но не буду навязываться, и форсировать события. Хочу лишь, чтобы ты знала, что я чувствую к тебе. В остальном – тебе решать.

– Тогда первым делом воздержись от столь провокационных заявлений!

– Извини. – Ник пожал плечами. – Я не провоцирую тебя, просто хотел быть искренним с тобой. Но если тебе не нравится, давай не будем впредь говорить об интимной стороне наших отношений. А сейчас… Сестра Огастин мне, как мать, но завтраки в монастыре оставляют желать лучшего. Овсянка. И чай, вкус которого тебе не вообразить. Все бы отдал за тосты и чашку приличного кофе.

Линда улыбнулась.

– Скоро будут. Но я бы хотела, чтобы ты помог мне. Тосты у меня почему-то подгорают, и даже с кофе случаются неприятности.

По пути на кухню Ник посоветовал ей:

– Попроси кого-нибудь научить тебя готовить.

Она бросила на него игривый взгляд:

– Предлагаешь себя?

– Кое-каким вещам я учил женщин, – заявил Ник с серьезным лицом.

– Могу поверить! – хмыкнула Линда.

Ник изобразил обиду.

– Что ты имеешь в виду?

– Что я могу иметь в виду? – ответила Линда с усмешкой.

– Не забывай, я был воспитан в монастыре. Даже хотел стать священником… целых двадцать минут, когда однажды молился в церкви.

– Что же тебе помешало?

– Девочка вошла в церковь и встала на колени рядом. У нее было платье из тонкой ткани и большие… – Подняв ладони, сложенные чашечками, к груди, Ник пояснил, что он имел в виду.

– Понимаю. И что же произошло потом?

– Да ничего. Она была намного старше меня. Ей было лет семнадцать. Но одну вещь я осознал: воздержание и я – несовместимые понятия.

– Сколько же тебе было лет тогда?

– Точно не помню. Около восьми.

– Могу тебя понять. Один восьмилетний мальчишка впервые показал мне, чем отличаются мальчики от девочек.

– Правда? Расскажи!

Линда удивлялась себе. С Ником она не испытывала никакого присущего ей стеснения, когда дело доходило до ее личной жизни. Она рассказала ему о матери с ее ханжеским отношением к сексу, о том, как взбунтовалась против материнских запретов и в студенческие годы пыталась преодолеть это табу. Рассказала о своей любви к журналистике и к путешествиям, которая и свела ее с Гордоном.

– Значит, ты встретила его в двадцать один год? – спросил Ник, приступая к третьему тосту.

Они сидели на плетеных стульях в кухне.

– Это было мое первое путешествие через океан. Я была в Париже и остановилась в каком-то дешевом отеле. Однажды потеряла кошелек у Эйфелевой башни, сидела на скамейке в парке, плакала и не знала, как мне быть, и тут ко мне подошел красивый мужчина и вытер мне слезы платком.

– И ты доверилась первому встречному?

– Нет, это было не так. Гордон оказался настоящим джентльменом.

– И у тебя с ним был головокружительный роман? В Париже?

– Нет…

– Я бы не упустил случая.

Линда, отхлебнув кофе, спрятала за чашкой свое внезапно покрасневшее лицо.

– Ни секунды не сомневаюсь, – сказала она. – Определенно половина женского населения Парижа еще помнит тебя.

– И вовсе нет. Ты очень ошибаешься на мой счет. Как и твой брат.

– Нет, что касается женщин, мы с братом правы.

Ник нахмурился, потом со вздохом отложил недоеденный тост и встал.

– Пойду, поставлю мотоцикл в гараж. Потом покажешь мне мою комнату. – И он вышел с хмурым лицом.

Линда удивленно смотрела ему вслед. Что она такого сказала? То, что он сердцеед? Он и сам об этом говорил. Говорил, что никогда не влюбляется, никогда ничего не обещает женщинам, просто меняет партнерш, не засиживаясь на одном месте.

Последняя мысль испугала ее. Конечно, ей не следует увлекаться этим мужчиной. Хотя, с другой стороны, он такой красивый, обаятельный, нежный, внимательный. Но все-таки больше всего на свете Линде хотелось надежности и постоянства. У нее ребенок, и в трудную минуту им понадобится человек, на которого можно опереться.