— Не переживайте. Больше никто не осмелиться причинить вам вреда, кэрти. — Сказано это было со стопроцентной уверенностью.

— Не думаю, — вспомнилась мне записка сумасшедшего Зайчика, и я невольно поежилась. Мой собеседник заметил это. Проведя рукой по своим короткостриженным каштановым волосам, он склонил голову, и, не глядя на меня, проговорил.

— Вы в порядке — и это самое главное. Правда? Не стоит поднимать шумиху из-за происшедшего, хотя я понимаю, что вам было страшно. — Он резко поднял голову, немного напугав неожиданным движением. — Очень страшно.

— Было. — Фразу о том, что страшно до сих пор, я не произнесла вслух.

— Поверьте, мне неловко, что это случилось, но я еще раз прошу вас не обращаться к официальным властям. Стрела была шуткой, и шутника, поверьте, мы найдем. Охрана клуба уже оповещена.

Я несколько озадачено посмотрела на молодого человека. Вроде бы несет полную чушь, но каким же убедительным голосом он это делает! Словно доказывает глупым первокурсникам-математикам теорему Гамильтона — Кэли.

— Я приношу вам свои искренние извинения. Естественно, мы компенсируем вам ваш моральный ущерб.

Вот оно что. Этот парень — хозяин ресторана, боится, что поднимется шумиха. Ему и в голову не приходит, что это не чья-то шутка, а действительно нападение — на меня. Да и записка ему ни о чем не сказала, или сказала о чем-то совершенно неправильном. И почему двое его спутников так быстро свалили из "Заячьих лапок"?

— Да? И сколько же вы думает, стоит мое спокойствие? — Произнесла я, смотрясь одновременно в ручнее зеркало, которое всегда таскала в сумке. Естественный румянец стал понемногу ко мне возвращаться.

— Естественно, много, — оценивающе улыбнулся молодой человек. — Скажите ваш мобильный счет. И дайте ваш телефон. Я щедро отблагодарю вас за ваше понимание.

— Дерзайте. — Я протянула ему своей смартфон и сказала номер мобильного счета в банке.

Может быть, кто-то думал, что я великодушно буду отказываться от денег — ведь не может же парень нести вину за действия чокнутого Зайчика? Мало ли что кому может придти в голову. Но я не смогла отказать — не молодому человеку, а деньгам. Если они так настойчиво просятся ко мне, мне остается их принять, к тому же это плата за молчание — по-хорошему, нужно было бы вызвать полицию.

— Эта сумма вам подойдет? — Показал мне яркий экран своего новороченого коммуникатора владелец "Лапок". Пять ноликов показались мне привлекательными, и я вновь кивнула, продолжаю играть роль невозмутимой дамы из кино. Эта роль всегда мне хорошо удавалась, и те полгода, пока мы снимали фильм, сидела на мне, как вторая шкура.

— Тогда в течение десяти минут эти деньги беспрепятственно переберутся на ваш счет, кэрти. Введите личный код и поставьте свою электронную роспись.

С этими словами он протянул мне мой смартфон. Когда я проделала ве нужные манипуляции, мне вдруг вспомнились слова грубияна с неестественно-привлекательным голосом.

— Ваш…ммм… друг сказал, что стекла пуленепробиваемые. Почему же стрела смогла пронзить стекло?

Мой собеседник на время задумался.

— Меня это удивляет не меньше, чем вас. Единственное, что я могу пока предположить, это то, что наконечник стрелы сделан из нового металла, разработанного военными. — Увидев мо удивленный взгляд, он тут же добавил, — я слышал об этом по телевизору. Но, может быть, мы заказали некачественные стеклопакеты.

Первая версия кажется мне более убедительной. И что за день сегодня? Проклятый зайчик — все испортил, и настроение на нуле, теперь долго еще буду восстанавливаться. Хорошо живется моей невозмутимой героине

— Я провожу вас до дома, кэрти. Я думаю, вы сейчас обеспокоены.

— Нет, спасибо. Меня ждет водитель.

А также менеджер и охрана. Интересно, что скажет Сэп на то, что приключилось со мной? Представляю, как он будет орать. — Просто проводите меня к подземной стоянке. — Мне не хотелось оставаться одной, по крайней мере, в этом клубе. Вдруг из-за угла вылетит еще одна стрела?

— Да, конечно, — тут же согласился парень. А он все-таки красавчик. Да еще и богатый.

Он, действительно, решил проводить меня, и к стоянке мы шли не через танцполы и холл, а через помещения для персонала. В это же время я позвонила Сэпу, судя по шуму в трубке, все еще ведущему споры с Розалией, и попросила немедленно подойти к машине.

— Что случилось? — насторожился он.

— Прискорбное происшествие. Будь как можно быстрее, мы уезжаем немедленно.

— Из-за ушастого? — Оказался прозорливым, впрочем, как и всегда, мой менеджер. — Я сейчас же буду. Проблем с прессой нет?

— Нет. — Ответила я и отключилась, продолжая свой путь вместе с моим высоким спутником в белоснежной рубашке. Тот безмятежно вел меня по все новым и новым лестницам и едва освещенным холлам вниз. Изредка встречающиеся люди из персонала клуба, почтенно здоровались с ним, узнавали меня и бросали недоуменный или восхищенный взгляд, явно принимая нас за парочку или что-то в этом роде.

— Мы на месте, кэрти, — вывел, наконец, меня на ярко освещенную подземную стоянку молодой человек. Дороге машины здесь были под надежной охраной

— Спасибо, что проводили.

И за кругленькую сумму-компенсацию тоже спасибо.

— Еще раз вынужден извиниться за то, что вам был испорчен вечер в нашем заведении.

— А, да, — вдруг окликнул меня молодой человек, когда я уже подходила к автомобилю, около которого по мановению волшебной палочки, появился охранник.

— Что? — Пришлось обернуться мне. Краем глаза я видела, как из лифта выходит Сэп и тревожно оглядывается.

— Мой брат попросил меня узнать — действительно ли вы актриса?

— Нет, — отвечала я. Кажется, улыбка скоро перерастет к моим губам. — Я не актриса.

Парень серьезно кивнул и удалился, зато Сэп тут же заорал:

— Линда! Что случилось?

— Ты не представляешь, этот кретин едва не прист…

— В машине скажешь, здесь чертовы журналисты, — пробурчал менеджер и едва ли не затолкал меня в приветливо распахнутую дверь авто.

В уютном салоне автомобиля, так же красиво освещаемого искусственным звездным небом, он и узнал обо всей этой "стрелковой" истории. Единственное, о чем я умолчала — это были деньги от хозяина ресторана. Мне оны нужны для одного важного дела.

Что было с менеджером после моего несколько сбивчивого и торопливого рассказа — в машине образ "крутой девушки" слетал с меня, как надоевший и тугой корсет, — просто настоящий вулкан гнева! Все же мне было очень приятно, что Сэп заботиться обо мне. Он грозился оторвать Зайчику все выдающиеся части тела — и не только уши. Кричал на меня, обвиняя в безалаберности — если бы я не ушла из арендованного ВИП-зала, ничего не произошло бы. Рычал на ни в чем неповинного охранника — его подопечную едва не пристрелили какой-то там стрелой. Наоравшись вволю, уже в моем любимом президентском номере одного из отелей Санта-Плазы, он связался с Директором Агентства.

В полицию мы решили не обращаться — во-первых, я все же взяла деньги, и немалые, надо заметить, а директор и Сэп совместно пораскинули мозгами и пришли к выводу, что полиция не сможет поймать Зайчика или того, кто скрывается за этим придуманным нами прозвищем, а подобного рода информация может повредить моему имиджу.

— Линда, мы провели совещание ради тебя, — говорил мне по смартфону директор, развалившись на своем кожаном огромном кресле — я видела его на экране: большого, самоуверенного, разводящего в стороны руками — почти на каждом пальце виднелось по большому яркому золотому перстню, как будто бы директор был магом, чья волшебная сила заключалась именно в его бесконечных кольцах.

— Я рада за вас, директор, — Это странно, но по имени этого человека почти никто не называл, и по имени тоже. Обращение "директор" было стандартным как для меня, так и для рядовых сотрудников Агентства, занимаемого, кстати говоря, целое здание — новенькое, пошлое, как и все бетонно-стеклянные собратья, которых в центре столицы было несколько тысяч, наверное. Особенно их скопление наблюдалось в Одиннадцатом Квартале — деловой жиле города, где, напирая друг на друга, важно теснились банки, биржи, офисные здания и прочие оплоты бизнеса и денег.