Дверь еще не закрылась, а Виктор уже вскочил с кровати и, сорвав тампон, вытащил из вены трубку. Боли он даже не почувствовал – мысли были заняты другим. Как можно скорее, пока здесь не появился Половски, выбраться из больницы. Виктор не сомневался, что именно фэбээровец подставил его прошлым вечером. Второй попытки им дать нельзя.

Он повернулся к соседу по палате:

– Ленни, где ваша одежда?

Старик неохотно указал на шкаф возле умывальника:

– Там. Только другой у меня нет. Да она вам и не подойдет, мистер…

Виктор распахнул дверцу. Достал поношенную, с бахромой на рукавах хлопчатобумажную рубашку, мешковатые штаны из полиэстера. Штаны оказались коротковаты, так что из-под манжет торчали добрых шесть дюймов волосатых ног, но такая мелочь Виктора не смутила. Он решительно затянул ремень. Настоящей проблемой могла стать обувь, слишком маленького для него размера. К счастью, в шкафу нашлись шлепанцы. Правда, пятки выступали на целый дюйм, но жаловаться не приходилось – все лучше, чем босиком.

– Эй, они же мои! – запротестовал Ленни.

– Вот. Можете взять. – Виктор бросил старику часы. – Сдадите в ломбард – обновите весь гардероб.

С сомнением посмотрев на часы, Ленни поднес их к уху:

– Хлам. Они ж даже не тикают.

– Потому что кварцевые.

– А… Ну да. Я так и подумал.

Виктор положил в карман бумажник, подошел к двери и, приоткрыв ее, выглянул в коридор. В одном его конце находился пост дежурной медсестры, другой заканчивался дверью с предостерегающей надписью: «Запасной выход. Снабжен сигнализацией».

Выскользнув в коридор, он неторопливо, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, направился к запасному выходу. До двери оставалось несколько шагов, когда его догнал знакомый голос, эхом разлетевшийся по пустому коридору:

– Мистер Холланд! Немедленно вернитесь в палату!

Он метнулся к спасительному выходу, врезался в дверь, выскочил на лестницу и помчался вниз по бетонным ступенькам, оставляя за собой гулкое эхо. К тому времени как мисс Редферн добралась до запасного выхода, Виктор уже достиг первого этажа и летел к последней двери, отделявшей его от свободы.

– Мистер Холланд! – завопила медсестра.

Ее крик еще бился в ушах, когда он, выскочив во двор, помчался через парковочную площадку.

Пройдя восемь кварталов, Виктор зашел в «Кей-март» и уже через десять минут обзавелся рубашкой, джинсами, бельем, носками и теннисными туфлями, заплатив за покупки кредитной карточкой. Старая одежда Ленни отправилась в мусорный ящик.

Прежде чем выйти из магазина, он посмотрел в окно. Ничего особенного. Обычное декабрьское утро провинциального городка. Протянутые через улицу безвкусные рождественские гирлянды. Неспешно прогуливающиеся горожане. Полдесятка автомобилей на перекрестке, терпеливо дожидающиеся, когда погаснет красный. Виктор уже шагнул к двери, когда заметил выезжающую из-за угла полицейскую машину. Отступив за стоящий в витрине голый манекен, он проводил взглядом автомобиль, который, миновав «Кей-март», продолжил движение в направлении больницы. Похоже, полицейские кого-то искали. Уж не его ли?

Прогулка по Мейн-стрит оборачивалась слишком рискованным предприятием. Неизвестно, кто еще, кроме Половски, вовлечен в их грязную игру.

Прошло не меньше часа, прежде чем Виктор добрался до окраины. За этот час он так устал, что едва держался на ногах. Прилив сил, вызванный выброшенной в кровь дозой адреналина и помогший сбежать из больницы, давно ушел. Чувствуя, что свалится, если сделает еще хотя бы шаг, Виктор опустился на камень у шоссе и без особой надежды поднял руку. Ему повезло – остановилась первая же машина, груженный дровами пикап. Забравшись в кабину, он благодарно кивнул и рухнул на продавленное сиденье.

Водитель сплюнул в окно и, посмотрев на попутчика из-под козырька бейсболки с логотипом популярного сельскохозяйственного кооператива, спросил:

– Далеко путь держишь?

– Нет, тут рядом. Оук-Хилл-роуд.

– Понятно. Как раз буду проезжать мимо. – Вывернув на дорогу, водитель дал газу, и грузовичок, устало чихнув черным дымом, покатил по шоссе под рвущиеся из динамика звуки кантри.

Сквозь гитарные переборы пробился резкий, пронзительный звук. Виктор вздрогнул. Сирена. Обернувшись, он увидел догоняющую их сзади патрульную машину. «Вот и все. Они меня нашли. Сейчас остановят пикап… арестуют…»

Но за что? За то, что ушел из больницы? За оскорбление мисс Редферн? Или Половски уже сочинил обвинение посерьезнее?

С чувством полной безысходности Виктор снова откинулся на спинку сиденья, ожидая, когда патрульный автомобиль догонит их и подаст сигнал остановиться. Он настолько уверовал в собственный прогноз, что даже удивился, когда машина с мигалкой пронеслась мимо.

– Должно быть, что-то случилось, – проворчал водитель, кивая вслед быстро удаляющемуся автомобилю.

– Думаете, случилось? – Виктор облегченно перевел дыхание.

– Не иначе. Просто так они с сиреной не раскатывают, но раз уж включили, значит, что-то случилось. Ух ты, неужто и по городу с ней пролетят!

Сердце еще колотилось о ребра. «Успокойся, – приказал он себе. – Расслабься». Беспокоиться не о чем. Полиция ищет не его – у них, похоже, других забот хватает. Интересно, какая катастрофа постигла городок, что они так всполошились? Скорее всего, какие-нибудь подростки угнали чью-то машину.

К повороту на Оук-Хилл-роуд пульс уже вернулся в норму. Виктор поблагодарил хозяина пикапа, вышел и огляделся. И где же дом Кэтрин Уивер? Оказалось, идти нужно еще довольно далеко. Путь лежал через сосновую рощу. Ориентироваться помогали вынесенные к дороге почтовые ящики. За деревьями просматривались дома.

Только вот что он ей скажет? До сих пор главной целью было добраться до ее дома, теперь предстояло придумать убедительное объяснение неожиданного визита. Ради чего он сорвался с больничной койки и притащился в такую даль? Только для того, чтобы поблагодарить? «Спасибо, вы спасли мне жизнь». Нет, такой вариант не пройдет. Ему нужна кассета с фотопленкой. Но если спросить напрямую, она, разумеется, поинтересуется, что такого важного на этой чертовой пленке.

«Ты можешь сказать правду».

Нет, нельзя. Только не это. Нетрудно представить, какой будет ее реакция, когда он заведет рассказ о вирусах, погибших ученых и ведущих двойную игру фэбээровцах. «Так вас ищет ФБР? Понятно. И кто же еще гонится за вами, мистер Холланд?»

Абсурд. Бред параноика. Он и сам поднял бы на смех того, кто выступил бы с подобными заявлениями. Нет, с такими откровениями недолго снова оказаться в больнице, только теперь уже в другой палате. Такой, в сравнении с которой та, где он был, покажется раем.

Правду ей знать не обязательно. Это в ее же интересах. Кэтрин Уивер спасла ему жизнь, и он не станет подвергать женщину опасности. Все, что ему нужно, – это получить у нее кассету с пленкой. И больше она его не увидит.

Репетируя будущий разговор с Кэтрин Уивер, Виктор заметил полицейские машины только тогда, когда прошел последний поворот. Прошел и замер. Перед грубоватым, сложенным из кедра коттеджем стояли три патрульные машины – вероятно, весь автомобильный парк полиции Гарбервиля. Неподалеку, на посыпанной гравием подъездной дорожке, собралось с полдюжины соседей. Люди негромко переговаривались и качали головами. Неужели с Кэтрин что-то случилось?

Справившись с первым порывом – повернуться и бежать, – Виктор прошел мимо автомобильного кордона, обогнул толпу зевак и чуть не наткнулся на вставшего перед ним полицейского.

– Извините, сэр. Дальше мы никого не пускаем.

Ошеломленный, Виктор огляделся и увидел, что полиция уже растянула по периметру красную ленту. Взгляд его скользнул к навесу, у которого стоял старенький «датсун». Чья это машина? Кэтрин? Он попытался вспомнить марку ее автомобиля, но от прошлой ночи остались только темнота и боль, в которых потерялось все остальное. Судя по тому, что ноги постоянно во что-то упирались, модель была компактная. Присмотревшись, Виктор заметил на заднем бампере выцветший парковочный стикер: «Парковка разрешена, киностудия, площадка А».