– Что такое, мистер Грегорьян? – недовольно осведомился Блэк.

– Ничего, сэр.

Блэк вытряхнул из конверта пять фотографий и разложил их на столе для всеобщего обозрения. Гость привстал.

Несколько секунд все молчали. Тишину нарушил Тайрон:

– Это что, шутка?

Грегорьян рассмеялся.

– Что это? – сердито спросил Блэк.

– Печать с тех негативов, что вы, сэр, сами мне дали, – объяснил Грегорьян. – Я лично с ними работал.

– Хотите сказать, что это и есть те фотографии, которые вы забрали у Холланда? – с обманчивой мягкостью поинтересовался Тайрон и, не сдержавшись, взревел: – Фотографии с голыми женщинами?

– Это какая-то ошибка, – заволновался Блэк. – Не та пленка…

Грегорьян уже хохотал.

– Прекратите! – рявкнул Блэк и посмотрел на Тайрона: – Не понимаю, что случилось, но…

– Значит, нужная нам пленка все еще где-то там?

Блэк устало кивнул.

Тайрон потянулся к телефону.

– Необходимо провести полную зачистку. И быстро.

– Кому вы звоните? – спросил Блэк.

– Тому, кто сделает все как надо, – проворчал Тайрон, набирая номер. – Сэвичу.

Расхаживая по вытертому, цвета авокадо, ковру в комнате мотеля на Ломбард-стрит, Виктор Холланд пытался выработать план действий. Подойдя к вопросу логически, как и подобает ученому, он разложил ситуацию на элементы исследовательского проекта. Прежде всего определить проблему: его хотят убить. Сформулировать гипотезу: Джерри Мартиник раскопал что-то опасное и из-за этого погиб. Теперь они думают, что информация – и улики – перешли к нему. Но ее у него нет. Цель: остаться в живых. Метод: любыми, черт возьми, средствами!

Последние два дня вся его стратегия сводилась к тому, что он прятался в дешевых мотелях да ходил вот так, из угла в угол. Но вечно скрываться невозможно. Если в деле замешаны федералы – а у него были основания считать, что они замешаны, – то рано или поздно его найдут по следу, оставленному кредитными карточками.

«Мне нужен план решения задачи».

Вариант с ФБР отпадал. Виктор уже выходил на контакт с агентом Сэмом Половски. Они договорились встретиться в Гарбервиле. Никто другой об этой встрече знать был не должен. Но Сэм Половски в условленное время не появился.

Зато пришел кто-то другой. Забывать о едва не закончившемся трагически рандеву не позволяло раненое плечо.

Можно было бы обратиться к прессе. Но как убедить в своей правоте скептически настроенных репортеров? Кто поверит рассказу о проекте, реализация которого угрожает жизни миллионов людей? Его сочтут параноиком, излагающим свои бредовые идеи.

«А я не параноик».

Виктор посмотрел на часы и включил телевизор – время пятичасовых новостей. Ведущая программы, демонстрируя идеальную прическу, с улыбкой рассказывала о событиях прошедшего дня, связанных с рождественскими каникулами. Перейдя к следующей теме, она посерьезнела. Виктор замер перед экраном.

«В Гарбервиле, штат Калифорния, продолжается расследование убийства. Напомню, что утром в среду у своего дома была обнаружена Сара Бойлан, тридцати девяти лет, умершая от полученных ножевых ранений. Жертва находилась на пятом месяце беременности. Полиция озадачена отсутствием мотива, приведшего к столь ужасной трагедии. Подозреваемых в совершении преступления пока нет. Переходим к другим новостям…»

Нет, нет, нет! Она не была беременна. И звали ее не Сара. Это ошибка…

Или нет?

«Меня зовут Кэтрин…»

Кэтрин Уивер. Да, именно так ее знали. Он не мог ошибиться. И это имя не забудет до конца жизни.

Виктор опустился на кровать и попытался сопоставить новые факты с тем, что уже знал. Сара… Кэти… Убийство в Гарбервиле…

Через несколько минут он поднялся – нет, вскочил – с кровати в состоянии близком к панике. Схватил с тумбочки телефонный справочник, торопливо пролистал до «У». Теперь все стало на свои места. Убийца ошибся, приняв Сару за Кэти. Если Кэти еще жива, пленка может быть у нее. Или она знает, где ее найти. Нужно спешить.

Пока до Кэти не добрался кто-то другой.

В свою квартиру в Сан-Франциско Кэти вернулась совершенно подавленная. В ночь после убийства Сары, в мотеле Гарбервиля, она выплакала, казалось, все слезы, но ужас случившегося вернулся, и вот они снова поползли по щекам. Кэти плохо помнила, как добралась домой – она как будто оцепенела на несколько часов, – но у двери квартиры, на площадке второго этажа, где царила мертвая тишина, ее настигла новая волна скорби. Страшная картина снова и снова вставала перед глазами, и вместе с ней вопрос, ответа на который она, как ни старалась, не находила.

Почему Сара? Почему?

Она начала разбирать вещи, но так и не закончила. Потом, понимая, что нужно найти какое-то дело, отвлечься, обследовала холодильник. Съестного почти не осталось. Другого предлога, чтобы сбежать из четырех стен, и не требовалось. Она натянула свитер и, чувствуя себя в каком-то смысле беглянкой, отправилась в магазин, находившийся в четырех кварталах от дома. Купила только самое необходимое: хлеб, яйца, фрукты. Вполне достаточно, чтобы продержаться несколько дней, прийти в себя, а потом уже попытаться вернуться в привычную колею.

Держа по бумажному пакету в каждой руке, Кэти возвращалась домой. Вечер выдался холодный, и она уже жалела, что не надела пальто.

– Пора обедать! – крикнула в открытое окно какая-то женщина, и двое детей, игравших на тротуаре в кикбол, тут же поспешили на зов.

Замерзшая, едва удерживая в руках пакеты с покупками, Кэти вошла в подъезд, устало поднялась по лестнице, достала неуклюже ключ и открыла дверь. Она уже повернулась, чтобы запереть ее за собой, когда услышала быстрые шаги, а в следующее мгновение кто-то метнулся к ней и втолкнул в вестибюль. Пакет опрокинулся, яблоки раскатились по полу. Кэти споткнулась и не упала только потому, что ухватилась за деревянные перила. Дверь с грохотом захлопнулась у нее за спиной.

Она обернулась, готовая сопротивляться до последнего.

Перед ней стоял Виктор Холланд.

– Вы? – изумленно выдохнула Кэти.

А вот он, казалось, не был так уверен, что нашел ту, кого искал.

– Кэти? – Он всматривался в ее лицо с отчаянной надеждой, словно искал подтверждения тому, что она – это она. – Кэти Уивер?

– И что это вы себе позволяете? Какого…

– Где ваша квартира? – перебил Виктор.

– Квартира… э… выше… но…

– Идемте. – Он схватил ее за руку, но Кэти уперлась.

– Мои покупки… – Она растерянно посмотрела на раскатившиеся яблоки.

Виктор быстро подобрал их, рассовал по пакетам и подтолкнул ее к лестнице.

– У нас мало времени.

Она послушно поднялась до второго этажа, но в холле остановилась.

– Минутку. Вы сейчас же объясните, в чем дело, мистер Холланд, или я не сделаю больше ни шагу!

– Дайте мне ключи.

– Вы не имеете права вот так…

– Дайте мне ваши ключи!

Шокированная требовательным тоном, Кэти молча уставилась на него и вдруг поняла, что видит в его глазах панику. И вообще он походил на человека, которого загнали в угол.

Не говоря ни слова, она протянула ему ключи.

– Подождите здесь, – бросил Виктор. – Мне надо проверить вашу квартиру.

Кэти растерянно смотрела, как он открывает дверь и осторожно входит в прихожую. Некоторое время из квартиры не доносилось ни звука. Она представила, как он ходит по комнатам. И долго это будет продолжаться? Квартира у нее небольшая, и, чтобы ее проверить, достаточно нескольких секунд. Почему же его нет?

Она нерешительно шагнула к двери и только собралась переступить порог, как он вырос перед ней из ниоткуда. От неожиданности Кэти вскрикнула. Пакет снова выпал из рук, и Виктор едва успел его подхватить.

– Все в порядке. Входите.

Она вошла, и он тут же запер дверь на замок.

– Вы собираетесь объяснить, что происходит? – спросила Кэти, проходя за ним в комнату.

– У нас неприятности.