В полдень он отправился в столовую, где у него было постоянное место в глубине зала, возле телефона. Здесь он позволял себе немного расслабиться. Как правило, он читал частные объявления в газете, которую складывал вчетверо и приставлял к графину. Он как бы подглядывал в замочную скважину. Он любил расшифровывать загадочные формулировки, в которых, казалось, содержалось столько секретов: «Одинокая женщина, 45 лет, мат. необеспеченная, но миловидная, ищет скромн. обеспеченного мужч. с целью замужества…», «В связи с переменой места жительства продаю колл, редких марок. Цена договорная…», «Студент переводит на англ. и немецк.»… Часто незнакомые ему служащие звонили по телефону, и тогда он ловил обрывки разговоров: «И я ему сказала: лишь дураки так поступают…», «Нет, только не сегодня вечером… Ты знаешь, есть дни, когда женщины предпочитают оставаться дома…», «Конечно, я тебя люблю, дорогой. Ты глупый!..».

В эти минуты он вспоминал об Ашраме, о столь возвышенных проповедях Учителя и гордился тем, что он Андуз.

Когда он в шесть часов вышел из банка, то увидел, что его ждет Леа.

— Вы?

— Да, я. Мне кажется, что вы не очень-то рады нашей встрече.

— О! Как вы можете так говорить?

Он что-то забормотал, покраснел, стал подозрительно оглядываться вокруг. Ему не хотелось бы, чтобы его увидели в обществе молодой девушки, но она со своей обычной непосредственностью взяла его под руку.

— Вы не догадываетесь, почему я пришла?.. Просто хотела поговорить с вами. Какое впечатление на вас произвел обряд крещения?

— Пойдемте отсюда.

— Хорошо. Угостите меня чем-нибудь.

Он повел ее в большое кафе, расположенное на Бульварах. Они сели в сторонке. Она умирала от любопытства.

— Вы меня так напугали, когда словно выросли из-под земли, как воскресший Лазарь. Какая режиссура!

— Официант! Два чая с молоком… Но постойте! Какая режиссура?!

— Да будет вам! Неужели вы хотите заставить меня поверить в то, что вы почувствовали себя перевоплощенным… Извините меня, Поль. Я не хотела вас обидеть. Я пытаюсь понять.

Андуз принадлежал к тем молчунам, которые сами без труда понимают любые феномены, но не способны объяснить их другим.

— Послушайте, — сказал он, — вы же можете попросить Учителя окрестить вас.

— Ни за что на свете! Это отвратительно! И потом, мне нечем платить… Положа руку на сердце, скажите, во сколько вам это обошлось?

Андуз на минутку задумался и неторопливо стал пить чай. Имел ли он право раскрыть Леа некоторые аспекты своих отношений с Учителем?

— Вам, должно быть, известно, — начал он, — что я оказываю общине немало услуг?

— Вы и бухгалтер, и кассир?

— Если хотите.

— Вот именно…

— Мы договорились.

— Жаль, что вы ничего не хотите говорить. Это не очень-то любезно.

Он избегал смотреть ей в глаза, но в зеркале, висевшем позади нее, он видел отражение ее головы с короткой стрижкой, золотую цепочку на тонкой шее. Она протянула ему мятую пачку «Голуаз».

— О! Извините. Вы же не курите.

Краешком рта она выпустила густую струю дыма. Андуз восхищался каждым ее жестом.

— Давайте все-таки вернемся к разговору о крещении, — сказала она, — пусть я вас раздражаю, но это несерьезно.

— Но тогда зачем?.. И вообще, что вы у нас делаете?

— Да я сама задаю себе этот же вопрос… Допустим, из любопытства. Букужьян — занятный тип. Вы знали, что я пишу диссертацию?

— Нет. Я не знал.

— Так вот. Я работаю вместе с профессором Кремье в лаборатории экспериментальной психологии Сорбонны. Но вы меня обманываете. Это я вам уже рассказывала.

— Уверяю вас, что нет.

— Да, конечно, в Реймсе особенно некогда болтать.

— О чем ваша диссертация?

— Это не так просто объяснить. Мой патрон — ученик профессора Рина. Он стремится доказать существование экстрасенсорного восприятия посредством математического анализа. Я выпила бы чего-нибудь покрепче. Грог вас устроит?.. Официант. Два грога!

Официант улыбнулся с заговорщицким видом. Она — белокурая, изящная, с кошачьими манерами. Непринужденность делала ее еще более очаровательной. Она пьянила Андуза, как вино.

— Предположим, — продолжила она, — что тесты проходите вы. Я беру колоду карт и выбираю наугад одну из них, не важно какую. А вы говорите мне, что это за карта, и так несколько раз. Если вам удастся угадать пять раз из десяти, значит, вы хорошо выдержали испытание. Но если вы угадаете шесть, семь раз, значит, вы просто талантливы. Естественно, я упрощаю. Представьте, что опыт повторяется десятки тысяч раз с самыми различными испытуемыми… Закон больших чисел гласит, что шансы дать правильный и неправильный ответ должны уравняться. Если преобладают правильные ответы, следовательно, экстрасенсорное восприятие существует. Не верите? Сейчас попросим принести колоду карт.

Она щелкнула пальцами, чтобы привлечь внимание официанта. Андуз схватил ее за руку.

— Нет, — сказал он. — Нет.

Он внезапно испугался. Ему не хотелось, чтобы между ними возникли дружеские чувства. Он уже ощущал, что начинает уступать. У него никогда не хватит сил… Он постарался принять вежливый и равнодушный вид.

— Так вот, значит, над чем вы работаете.

— Да. Разумеется, есть исключительные личности, поэтому когда патрон, будучи в Америке, услышал о Букужьяне, то сразу поручил мне познакомиться с ним, узнать, в чем состоит его учение и обладает ли он способностями, которые ему приписывают.

— Вы шпионите за ним? — воскликнул Андуз.

— Ну что вы! Я подошла к нему после одной из лекций и четко изложила свои намерения. Он любезно предложил мне присоединиться к его группе, провести опрос среди учеников, принять участие в упражнениях. Это захватывающее зрелище. Но испытание крещением я не выдержу… к тому же существует немало вещей, которые для меня просто неприемлемы. Скажите откровенно, а?.. Поклонение Митре вам что-нибудь дает?

Он ответил не сразу. Его била внутренняя дрожь. Как можно более твердо он сказал:

— Да. Это мне дает много.

— Что, например?

— Вам не понять.

Он попал в точку. Она принадлежала к тем особам, которые тешат себя надеждой, что все понимают. Она тут же заартачилась:

— Вы принимаете меня за идиотку! Культ солнца я изучала, как и все остальные. Его исповедовали двадцать веков назад. Но в наше время!..

Он достал бумажник и хотел уже расплатиться. Хватит слушать эту чепуху.

— Я не тороплюсь, — сказала она. — Расскажите мне о Букужьяне. Как я ни стараюсь, у меня язык не поворачивается назвать его Учителем. Вы давно с ним знакомы?

— Вот уже два года четыре месяца и три дня.

— Вы шутите!

Он сурово взглянул на нее.

— Эта встреча перевернула всю мою жизнь, — сказал он. — Я ее никогда не забуду.

— Вы тоже специально к нему приехали?

— Нет. Все произошло банально просто. Он клиент нашего банка. Он искал человека, которому мог бы доверить вести дела общины. Директор порекомендовал меня. Теперь каждый выходной я езжу в Реймс. Но об этом никому не известно.

Он снисходительно улыбнулся.

— К счастью, у этого бедолаги есть я! В его делах царит такой беспорядок! Он никогда не знает, сколько получил, сколько потратил. Недавно я решил заглянуть в книгу Упенски, «Выдержки из неизвестной доктрины». Да вы читали ее. Там вместо закладок лежали неоплаченные счета.

Андуз невольно оживился. Он походил на восхищенного послушника, взахлеб рассказывающего об отце аббате.

— Думаю, он относится ко мне по-дружески, — добавил он. — Заметьте, что он всех любит. Но, как и любой другой человек, некоторым отдает предпочтение. Вы только что упомянули о культе Митры. Если он его возродил, значит, получил знамение свыше. Он говорил мне об этом. И я ему верю. Сейчас христианство переживает свой упадок, настала новая эра. Но вы совсем не похожи на верующую.

Она раздавила сигарету в пепельнице и пригубила грог.

— Я верю фактам, — сказала она. — То, что он телепат, — это факт. Он воскресил в моей памяти события, о которых я совершенно забыла.