Трудно однозначно сказать, почему матч-реванш Тайсон — Даглас не состоялся. Возможно, главную роль в этом сыграло желание WBC, WBA и IBF несколько урезонить всевластного Дона Кинга, который сам дал для этого лишний повод, развязав кампанию за пересмотр результата матча. Вообще это выступление было серьезной ошибкой Дона, причем не тактической, а стратегической. Пожалуй, с этого момента влияние Кинга и пошло на убыль, хотя в значительной степени он сохранил свои позиции до сих пор.
Тайсона пустили «по большому кругу». От него потребовали провести бой с кем-нибудь из боксеров первой десятки и только после этого ему бьши готовы предоставить право на матч-реванш с Дагласом или, если Бастер тем временем проиграет, с его преемником. Выбора у Железного Майка не было, и он согласился. Бастеру тем временем предписали выполнить оставшееся ему в наследство от Тайсона обязательство встретиться с Эвандером Холифилдом. После всех проволочек бой состоялся 25 октября 1990 года в Лас-Вегасе.
За несколько месяцев до этого пресса и публика стали обращать внимание на то, что Даглас, сделавшийся очень популярным и появлявшийся на разных публичных мероприятиях, начал набирать вес. Перед боем с Тайсоном в начале февраля он весил около 105 кг, а клету, по слухам, 131,5 кг! В начале июня один из его тренеров, Джон Рассел, забил тревогу и заставил Дагласа заняться сгонкой веса. Но то, что он сбрасывал в зале, Даглас тут же почти в полном объеме восполнял в ресторане или на каком-нибудь фуршете либо банкете в свою честь. Кроме того, друзья говорили, что любой желающий мог поплакаться ему в жилетку, а желающих было много. Широкой души Дагласа хватало на всех, но времени на поддержку себя в форме не оставалось.
В тренировочный лагерь он уехал только в начале сентября, всего за полтора месяца до боя — срок почти минимальный, но и там приходилось много времени уделять не столько боевой, сколько общефизической подготовке, и времени не хватило. На предматчевом взвешивании оплывший Даглас потянул аж 111,5 кг, на 6,5 кг больше, чем перед боем с Тайсоном. Но это было еще полбеды. Он выглядел просто неготовым.
Холифилд, напротив, выглядел превосходно. Он по-прежнему был легковат, всего 93,4 кг, но очень атлетичен, пожалуй, даже слишком атлетичен — так обычно выглядят так называемые «надутые» тяжеловесы, которые специально накачивали мышцы, чтобы набрать необходимый вес. Впрочем, на это обращали внимание с тех самых пор, как он перешел в тяжелый вес. Одного взгляда на Холифилда было достаточно, чтобы сказать, что он ненастоящий тяжеловес. Таким он остается и по сей день, перебив всех в тяжелом весе за это время.
Разница в подготовке двух бойцов стала особенно очевидной, когда они вышли на ринг. В первом раунде они, как обычно, пристреливались друг по другу с помощью джебов, и эту дуэль выиграл Холифилд, а Бастер запыхался к концу первой трехминугки. Во втором раунде Эвандер уже бил на выбор. Кроме того, он и его тренеры перед боем очень внимательно изучили все видеозаписи боев Дагласа и специально готовились к его «коронкам». В результате правый кросс Бастера все время летел чуть-чуть мимо цели, а его правый апперкот, с которого началась последняя серия в бою с Тайсоном, Эвандер вообще то и дело использовал себе во благо. На этот удар Дагласа у него была своя домашняя заготовка. Он чуть отгибался, делая полшага назад, и тут же контратаковал правым прямым. В третьем раунде именно таким образом Холифилд отправил Бастера в нокаут. Одним ударом. Ферди Пачеко, врач и друг Мохаммеда Али, а ныне телекомментатор и замечательный психолог ринга, сказал после боя о Дагласе: «В нем нет огня, который горит в великих чемпионах. Подсознательно он хотел проиграть».
Эвандер Холифилд хотел выиграть, и сознательно и подсознательно, и он выиграл, произведя при этом хорошее впечатление, которое, однако, скоро испортилось. От него ждали боя с Тайсоном — и ничего другого, а он выбрал соперником другого экс-чемпиона мира — сорокадвухлетнего Джорджа Формена, который за четыре года до того вернулся на ринг с единственной целью — заработать денег. Тайсон же был пока недоступен, так как еще не провел предписанный ему бой с боксером из первой десятки, но по каким-то иррациональным законам общественного сознания винили в этом почему-то Холифилда.
То, что Эвандер решил сразиться с человеком, ставшим чемпионом мира, когда ему самому было 11 лет, вызывало удивление и интерес — не к нему самому, а к Формену. Бой получился очень выгодным с финансовой точки зрения, но абсолютно невыгодным для популяризации нового чемпиона. В то время американская пресса кишела совершенно верными доводами на эту тему. Из них в память врезались два, уже не помню, кому принадлежавших: «Вступая в бой с обаятельным, добродушным Форменом, такой образец для подражания, как Эвандер Холифилд, впервые в жизни оказался в несвойственной для него роли «плохого парня». «Нельзя стать популярным, избивая пожилых граждан». Кроме того, от Холифилда ожидали только одного — быстрой победы нокаутом — что-то вроде того, что он показал во встрече с Дагласом. Никакой другой вариант даже не рассматривался.
Бой состоялся 19 апреля 1991 года в Атлантик-Сити. Перед началом к Формену подошел Мохаммед Али, обнял его и пожелал ему удачи. Первый раунд прошел с большим преимуществом Холифилда, но во втором Формен сумел несколько раз слегка потрясти Эвандера, сначала парой левых хуков, а потом серией ударов справа. В третьем раунде Холифилда снова болтануло от левого хука Формена, но чуть позже, уйдя от левого апперкота Большого Джорджа, Эвандер сам нанес отличный левый боковой. У Формена чуть не разъехались ноги, но он устоял.
В том же упорном ключе бой продолжался до конца последнего раунда. Холифилд выиграл четвертый, но в пятом и шестом Формен снова много атаковал, хотя нельзя сказать, чтобы особенно точно. В седьмом инициатива переходила из рук в руки несколько раз. Буквально на первых секундах Джордж провел удар справа, а потом еще серию. Эвандер крепко стоял на ногах, хотя, судя по его выражению лица, ему приходилось туго, но неожиданно контратаковал, после чего то же отсутствующее выражение появилось уже на лице у Формена. Холифилд бил и бил его, пока не нарвался на правый апперкот, после которого слегка заскучал. На том раунд и закончился.
В восьмом Холифилд выглядел значительно лучше Формена, а в самом конце девятого чуть не опрокинул его, нанеся подряд несколько правых кроссов. Возможно, что только гонг спас Большого Джорджа от больших неприятностей. Но в десятом Формен опять достал Холифилда, на этот раз классической двойкой. Впрочем, Джорджу в этом раунде тоже крепко досталось. Вообще бой было очень трудно воспринимать объективно. Даже если ты болел за Холифилда, ты не мог не сочувствовать Формену, и его атаки обращали на себя больше внимания и лучше запоминались. Если ему в каком-то раунде удавалась хотя бы одна атака, так и тянуло отдать этот раунд ему.
Однако и объективная картина была не совсем в пользу Холифилда. Последние два раунда он явно тянул время, не форсируя события и рассчитывая, что судьи не будут слишком предвзяты. Они его не разочаровали. Все трое отдали победу Эван-деру со счетом: 117:110,116:111.и 115:112. Большинство экспертов сочло последнюю судейскую карту самой близкой к действительности, хотя, возможно, здесь сказалась и их вполне объяснимая симпатия к Большому Джорджу. Разница в очках действительно не особенно внушительна, особенно если учесть, что в одиннадцатом раунде с Формена сняли очко за удары ниже пояса.
Первая реакция на выступление Холифилда была сдержанно положительной, может быть потому, что говорили больше о Формене, вызвавшем всеобщее восхищение. Джордж показал фантастическую стойкость и выносливость. Он даже не садился на стул между раундами. Но, если отношение к Формену по прошествии нескольких месяцев после боя стало только лучше, то этого никак нельзя сказать о Холифилде. Подробности того боя скоро забылись, а в сухом остатке было, что Эвандер с огромным трудом и небольшим перевесом по очкам победил соперника, годившегося ему в несовершеннолетние отцы. Сейчас, зная все последующие события, легко быть умным, а тогда все выглядело именно так. Люди ведь не знали в то время, что Формен через три с половиной года станет чемпионом мира, что он будет выступать до 1997 года и что никто так и не сможет послать его даже в нокдаун. Не знали они и будущей биографии Холифилда, а потому так мало внимания обратили на слова Формена, сказанные после матча: «Ты бьешь его, и, когда тебе начинает казаться, что ты вот-вот с ним покончишь, он чуть не кончает с тобой».
