Я уставилась на него, не веря собственным ушам. Нет, одно дело метать заклинания в того же «хомячка», и совсем другое — в учителя… хотя бы потому, что «хомячок» не швыряется заклятиями в ответ!
Да Эгмонт же меня ломтиками настругает!..
Ой и прикопают меня все-таки на заднем дворе…
— Вы что, предлагаете мне смоделировать схватку? — на всякий случай уточнила я.
— Именно, — кивнул Эгмонт.
Оглянувшись в поисках поддержки на однокурсников, я поняла, что отсюда помощи не дождусь. В глазах у всех сиял интерес вперемешку с нетерпением: еще бы, такое зрелище — и совершенно бесплатно! Хорошо им там, каждому под своей защитной сферой…
«Ладно, — беспомощно подумала я, защелкивая металлическую застежку. — Чего уж теперь…»
Левой рукой — заклятие Щита. Правой — атакующее заклинание. Ешкин кот, магистр обычно работает левой рукой, а с левшами сражаться гораздо труднее… Мрыс дерр гаст, больше ничего не скажешь!
Я привычно встала в позицию и закрыла глаза, сосредоточиваясь на магической сфере. Мысли мгновенно сделались коротенькими и прозрачными… правда, потом, когда Эгмонт ударил, они исчезли вообще.
Я плохо помню, что именно колдовала. В памяти остались только отдельные куски: заклятие Белого Пламени, Щит, чары Эллер-Минца, увернуться… броситься на пол, пропуская над собой ударную волну…
Когда все кончилось, я ничуть не удивилась, обнаружив себя лежащей на деревянном полу. Машинально прошлась языком по зубам; вроде все были на месте и даже не шатались. Правая щека изрядно ныла; потрогав ее, я убедилась, что там имеется длинная ссадина, оставшаяся не иначе как от дружеской встречи с паркетом.
Я приподнялась на локтях, потом, по очереди подтянув ноги, села, ошалело огляделась по сторонам.
Студенты — их сделалось немножко больше, не иначе как кто-то успел войти — смотрели на меня со странной смесью испуга и злорадства. Чучело «хомячка» валялось под окном, сверху сиротливо покачивался конец оборванной веревки. Стол Эгмонта был аккуратно разрезан пополам; срезы были гладкие, как зеркало. Я запоздало вспомнила, что применила Ножевое заклятие — вот только каким образом оно ухитрилось попасть в столешницу?
Сам магистр стоял метрах в двух от меня. Волосы его были чуть взъерошены, а на левой щеке виднелся короткий порез. Никаких других свидетельств того, что пару минут назад он сражался с лучшей студенткой собственного курса, я найти не смогла.
Да. Вот тебе и лучшая студентка…
Я от стыда не знала, куда девать глаза. Лучшая, лучшая… ешкин кот, неужели я попала в него всего лишь один раз?
Какой я после этого боевой маг?!
Эгмонт провел по щеке пальцами и посмотрел на кровь, оставшуюся на перчатке. Хмыкнул, обогнул остатки стола и с непроницаемым видом сел на стул. Щелкнул пальцами; к нему моментально подлетел мой билет.
Я встала на ноги, угрюмо глядя в пол.
— Замечательно, студентка, — задумчиво сказал магистр, щелчком превратив билет в щепотку пепла. — Дополнительный вопрос, раз уж вы так его хотели, — и вы свободны. Расскажите, какую роль в сражении на Вересковой Пустоши сыграла магичка Беллатрикс.
Все, что я помнила про битву на Вересковой Пустоши, — это то, что она была. Подробности, скатанные у соседа, остались на листочке с ответами, а тот в свою очередь сейчас находился где-то под обломками учительского стола. Беллатрикс… кажется, Беллатрикс Великолепная… хотя, может быть, Великолепной звали какую-то Лариссу…
Наверное, окажись на моем месте та же Полин, она обязательно пустила бы в ход какой-нибудь чисто женский приемчик. Ну там глазками стрельнуть, ресницами взмахнуть… подмигнуть, в конце концов!..
Вот только я совершенно не вписывалась в классификацию «ужас какая дура — прелесть какая дурочка». И Эгмонт знал это не хуже моего. А глазами стрелять… обойдется, оба еще нужны мне самой.
— Я не знаю этого, — сказала я, глядя на заснеженные верхушки елок.
Все разом сделалось далеким и совершенно неинтересным. Ну выкинут меня из Академии… какая мне, собственно, разница? После такого позора — никакой.
— За что же вы так не любите историю отечественной магии? — задумчиво полюбопытствовал Эгмонт.
Я не ответила, продолжая рассматривать елки.
— Ну что же… — Краем глаза я увидела, как он выставляет что-то в моем пергаменте. — Довольно странная неприязнь к истории — особенно учитывая вашу, студентка Ясица, склонность в эту самую историю попадать… Можете идти.
Я не глядя поймала пергамент, зажала его в кулаке и, забыв попрощаться, направилась к двери. Студенты — я не видела этого, но знала наверняка — с любопытным злорадством смотрели мне вслед.
И правильно делали. Василиск — что василиск!.. Неужели я настолько плохо училась эти полгода, что не смогла вообще практически ничего? Зачем я вообще попала на этот мрысов факультет? Сидела бы сейчас на алхимическом, варила зелья, нашептывала над котлом…
Одна радость — вещей собирать почти не надо. За почти что полным отсутствием таковых…
Я шмыгнула носом, злясь на себя за это проявление слабости. Поторопиться бы… а то Полин припрется со своей алхимии, смеяться, конечно, не посмеет, но уж точно порадуется про себя. Конечно, назавтра об этом все одно узнает вся Академия… но уж сегодня обойдемся без развлечений!
Если не считать того цирка, который устроил в кабинете Эгмонт…
Волна бешенства накрыла меня с головой. Ему что, повеселиться захотелось? Или доказать, что он здесь самый крутой? Нашел на ком!.. А я-то думала, он еще ничего, даже, может быть, лучше Хельги…
Я не знаю, почему тогда не вернулась назад и не устроила грандиозного скандала, который, как мне кажется, еще долго помнила бы вся Академия. Наверное, мое тело оказалось куда умнее мозгов и не захотело возвращаться туда, где ему однажды уже прилетело.
Никогда еще дорога из кабинета до комнаты не казалась мне такой долгой. Я шла, тихо сопя себе под нос… на счастье, по дороге мне не встретилось ни одного адепта и дело обошлось. Поворот, еще один… в конце коридора я увидела знакомую дверь, и сердце ударилось о ребра — все-таки я уже успела привыкнуть к Академии…
Я с огромным удовольствием распахнула дверь пинком. Эгмонт говорил, боевому магу не должно выказывать свои эмоции… вот пусть и не выказывает, теперь он мне не учитель! А я больше не боевой маг…
Свиток полетел на стол, я нагнулась было к сумке, но неожиданно для себя самой плюхнулась на кровать. Спрятала лицо в ладонях; глаза мои, впрочем, оставались совершенно сухими.
Все. Накрылась мечта. Как и полагается мечтам — медным тазом.
Простучали каблуки, скрипнула дверь, и в комнату, сверкая глазами, влетела Полин. Волосы у нее были чуть обгоревшими, а на носу красовалось пятно ярко-зеленого цвета, но в целом вид был возбужденный и счастливый.
— Все! — возвестила она, прямо в сапогах заваливаясь на свою кровать. — Празднуем Новый год! Эльвира сказала, у меня классно получилось!
— Пятерка? — безразлично спросила я, чтобы хоть что-нибудь спросить.
Полин довольно кивнула.
— А у тебя что? — спохватилась она, вбуравливаясь в мое лицо глазами словно гном сверлом в скальную породу.
Я потянулась было за свитком, но Полин успела раньше. Мои пальцы сжались на пустоте; девица развернула свиток, наскоро пробежала его взглядом и тихо охнула.
— Ничего себе… — выдохнула она, поднимая на меня малость ошалевшие глаза.
— Довольна? — Я выхватила свиток у нее из рук.
Интересно, что там, полюбопытствовала та часть меня, которая еще умела это делать. Понятно, что ничего хорошего… ну а все-таки?
Я неохотно присмотрелась к черным расплывчатым строчкам. Где же оно здесь… Алхимия, бестиология, некромантия… две пятерки, одна четверка, да и то поставленная из человеколюбия…
Боевая магия.
Сердце прыгнуло еще раз, а потом попросту остановилось.
Потому что против квадратика, предназначенного для последнего экзамена, четким Эгмонтовым почерком было написано всего лишь одно слово.
