Но что-то заставило Белку не отпускать фигурку. Где-то далеко, за бестолковыми птичьими «голосами», она услышала что-то еще. Голос был тихий, и в то же время Белка сразу же почувствовала скрывающуюся за ним силу и мощь. Как далекий раскат грома, когда самой грозы еще не видно за краем земли.
Очень осторожно Белка стала приближаться к этому голосу. Она не понимала, что это за зверь, но чувствовала, что он очень большой. Больше медведя, больше лося и бизона… Мамонт? Крупнее зверей Белка не знала.
Но этот зверь… Он был больше мамонта, гораздо больше. В огромном теле скрывалась сила, которую Белка не могла вообразить. И казалось, единственное ее предназначение — ломать, крушить и рвать на части. Белка чувствовала злобу и ярость, бурлящую, подобно пузырям болотного газа, поднимающимся из трясины.
Зверь был очень старым. Мысли его текли неспешно, как влажная глина, сползающая по краю высокого обрыва. И пытаться ими управлять — все равно что голыми руками останавливать этот оползень. Ничуть не легче, чем управлять мыслями подземной змеи… Белка подумала: а не змея ли это? Но нет — у существа были лапы, сильные и с большими когтями.
Зверь вздрогнул, и Белка почувствовала, что он задел боком стену. Шажок в сторону, и вот еще одна стена. Где бы ни находился этот зверь, там ему было очень тесно. Он не мог даже повернуться.
Ярость зверя разгоралась. Вот он снова ударил боком стену, взмах могучего хвоста обрушился на противоположную… Но все без толку. Будто он находился в тесном каменном мешке, из которого нет выхода. И тем не менее зверь не сдавался. Все сильнее и яростнее он бросался на стены, когти скребли по гладкому камню…
Где-то внизу сверкнула яркая голубая вспышка. Боль походила на боль от ожога, словно Белка изо всех сил сжала в кулаке раскаленную головешку. Только во много раз сильнее. Девочка едва не закричала и рванулась прочь от странного зверя…
Тяжело глотая воздух, Белка открыла глаза. Женщина-вождь смотрела прямо на нее и улыбалась. И девочке вдруг стало страшно.
Улыбка женщины-вождя казалась дружелюбной, но в то же время резала, как острый нож. Белка не могла отвести от нее взгляда. Чувствуя, как внутри все сжимается, она смотрела на ровные белоснежные зубы, виднеющиеся за сочными красными губами.
Женщина-вождь что-то сказала, но девочка не услышала ее слов. Широко улыбаясь, она протянула Белке ладонь.
Белке хотелось вскочить на ноги и броситься бежать. И в то же время она не могла пошевелиться, будто из тела забрали все силы, будто кости и мышцы обратились в гнилую труху. Улыбка женщины-вождя держала ее, как самая прочная веревка из крепких сухожилий.
— Она говорит, что хочет взглянуть на твой артефакт, — донесся до девочки голос Вима.
— Что? — Белка повернула голову.
— На фигурку Медведя. Просит, чтобы ты дала ее посмотреть…
Вим снова откусил от лилового фрукта и вытер с губ красный сок. Точно размазал кровь. Глаза его лихорадочно блестели, зрачки были огромными и черными… Белка отпрянула. Она отлично помнила, где и когда видела подобный взгляд: точно так же блестели глаза старого Оолфа, когда тот выпивал особый отвар из грибов, чтобы общаться с духами.
— Хранителя Рода? — прошептала девочка. — Она хочет забрать Хранителя Рода?
— Нет, — Вим мотнул головой, будто боролся со сном, — она хочет на него посмотреть.
Женщина-вождь продолжала держать руку протянутой. Она ждала.
— Откуда она про него знает? — прошептала Белка.
— Наверное, поняла по глазам. — Вим коротко хихикнул. И тут же лицо его стало озадаченно-серьезным. Вим несколько раз моргнул и ущипнул себя за запястье. — Так что ей сказать?
— Я… — Белка крепко прижала к себе фигурку. — Это Хранитель Рода. Он должен найти своих детей… Она — не кайя.
— Ага. — Вим глупо улыбнулся и что-то сказал женщине вождю.
Краем глаза Белка заметила, как напряглись остальные женщины. Копья их приподнялись, синее пламя внутри наконечников вспыхнуло ярче. Белка напряглась, готовая к тому, что в любой момент кто-нибудь может наброситься со спины. И пусть у нее нет ножа, но зато у нее есть ногти и зубы — она еще может постоять за себя.
От женщины-вождя Белку отделяло всего несколько шагов. Успеет ли она добраться до нее, прежде чем охотницы в блестящей одежде смогут ее остановить? А если и успеет, то что дальше? Вот если бы на столе была хотя бы острая кость! Но нельзя же нападать на врага, вооружившись только фруктом…
Брови женщины-вождя недоуменно приподнялись, в глазах блеснула влага. Казалось, она обиделась, но совершенно по-детски. Будто ей никогда в жизни не доводилось слышать отказы. На ее лице — слишком красивом и слишком правильном — промелькнуло что-то плотоядное, отчего у Белки мороз пробежал по коже.
Женщина-вождь всплеснула руками и о чем-то быстро заговорила. Голос напомнил Белке шипение лесной кошки. Слушая ее, Вим рассеянно кивал, а быть может, клевал носом. Но едва женщина-вождь закончила говорить, он встрепенулся.
— Она говорит, что не собирается забирать твой артефакт, — перевел Вим. — Мол, у нее у самой этих артефактов… Хм… Как грязи. Она просто хочет на него взглянуть — мол, посмотрит и сразу отдаст… Как грязи? Забавно. Они что, бежали из своей Атлантиды, побросав все, что только можно?
— Нет, — резко сказала Белка.
Перевода не потребовалось — женщина-вождь и так все поняла. Она опустила руку и пристально посмотрела на Белку. И сейчас в ее взгляде не осталось и тени напускной доброжелательности. Белка не отвела глаз, сидела с абсолютно прямой спиной, крепко прижимая к груди фигурку Медведя. Отдать ее этой женщине? Это немыслимо… Духи предков выбрали ее, Белку, чтобы она помогла Хранителю Рода найти его детей. Как она может предать свое племя, свой род? Как она тогда обретет свое имя? Да она скорее умрет, чем допустит подобное.
У женщины-вождя дернулась щека. Казалось, сам воздух между ними сгустился, и в нем проскакивают искры.
— Ну и видок у тебя, старушка. — Вим хихикнул. — Сделай лицо попроще, а? А то смешно, чес-слово… Самой бы в куклы играть, а напыжилась — ну прям как большая.
Белка повернулась к нему. На худом лице Вима застыла идиотская улыбка, глаза блестели, рот и подбородок были вымазаны красным соком. По бороде стекала тоненькая струйка слюны, но он этого не замечал. Белка отпрянула.
Встретившись с ней взглядом, Вим нахмурился.
— Ничего ей не давай. — Лицо его стало серьезным. — Забрать артефакт силой она не сможет — тогда он перестанет работать… Черт, хорошенькие здесь фрукты…
Он прикрыл глаза и стал наклоняться вперед. Но тут же выпрямился и затряс головой.
— Ох… — пробормотал он. — Что-то я засыпаю… Где бы тут прилечь поудобнее?
— Прилечь? — прошипела Белка. — Ты собрался спать?
Девочка не верила глазам и ушам. Он что, в самом деле собрался спать? Вот прямо здесь и сейчас? Решил бросить ее одну, с этими… Белка сглотнула. С этими женщинами?
— Крепкий сон, старушка, залог хорошего самочувствия и бодрости духа, — нравоучительно сказал Вим и тут же захихикал. — Как сказал-то! Прям сам себе и поверил…
Белка в ужасе смотрела на него, не понимая, что делать. Вим изменился так быстро, что девочка растерялась. Видит ли он ее вообще? Зрачки его были такими огромными, что глаза выглядели совсем черными, как вода в самом глубоком омуте.
— Ну и вляпались же мы, старушка! — весело сказал Вим.
Еще немного — и девочка готова была расплакаться. Но она сдержалась: кайя не плачут.
— Нет, стоп. — Вим замотал головой. — Какая еще старушка? Вот наша царица-марица — вот она точно старушка… Представляешь, ей целый миллион лет! Она, поди, динозавров видела и этих, как там их… трилобитов! И дочурки ее — одна другой краше… Тьфу, старше… Прям бессмертные эльфийские принцессы. Галадриэли всякие… ох…
Белка не пыталась понять, о чем говорит Вим. И так ясно: он сошел с ума и бредит. Женщина-вождь отравила его, хотя Белка и не понимала, зачем ей это понадобилось. Ядовитый фрукт давно выпал из пальцев Вима и откатился в сторону. Белка с отвращением посмотрела на красную, как свежее мясо, мякоть.
