Ответом ему был очередной укол электрического копья.
— Да ладно вам! Спросить, что ли, нельзя?
Вим растер место укола. После электрических разрядов, которыми наградили его амазонки, казалось, что волосы на голове стоят дыбом и в них сверкают искры. Немудрено, что эти дамочки так на него таращатся.
У входа во дворец их встретила еще одна группа девиц в золотых доспехах.
— Она уже знает, — сказала одна из воительниц. — И ждет.
Конвой сменился, хотя особой разницы Вим не заметил. Девицы походили друг на друга, как штампованные куклы… Точно! Вот кого они напоминают — кукол Барби. Не внешне, а по сути.
— Следуйте за мной, — сказала амазонка, которая, видимо, была здесь главной. Цветы на ее шлеме переливались пурпурно-красным цветом.
— Будто мы отказываемся, — вздохнул Вим. — Попробуй тут отказать.
Кивком он указал на копье в руке воительницы. Кристаллический наконечник светился изнутри, хотя при дневном свете не сразу заметишь.
— Сударыня, — сказал Вим с мольбой в голосе. — Может, хоть вы скажете — кто нас ждет?
В миндалевидных глазах воительницы вспыхнули золотистые искорки.
— Царица-мать, — сказала она с легким придыханием.
— Что ж, — вздохнул Вим, — прекрасный ответ. Исчерпывающий и не говорящий ничего. Пойдем, старушка, похоже, нас ждет королевский прием. А у меня даже галстука нет, вот незадача…
Внутри дворца оказался еще один сад. Правда, цветы здесь были больше и ярче, бабочки порхали еще красивее, а птицы пели еще мелодичнее. Царица встретила их в конце длинной аллеи из цветущих деревьев. Там, на небольшой площадке в окружении журчащих стеклянных труб, стояла изящная открытая беседка.
Первым делом Вим заметил невысокий длинный стол, ломящийся от еды. Желудок тут же напомнил о своем существовании, причем не самым вежливым образом. Вим поспешно отвел взгляд. Одно дело — заявиться на королевский прием без галстука и в грязных ботинках, и совсем другое — с животом, урчащим как трактор.
На столе лежали исключительно фрукты, самого разнообразного вида. Меньшую их часть Вим уже видел в саду, остальные же выглядели ничуть не менее причудливо. Чего стоила одна только сочная красная ягода, похожая на клубнику, но при этом размером с арбуз! Прямо мечта вегетарианца. Но Вим куда больше мечтал о куске жареного мяса.
Вим посмотрел на царицу. То, что это именно царица, он понял сразу, хотя у нее не оказалось ни короны, ни каких-либо еще знаков власти. Ее туника была сделана из такой же ткани, что и у остальных амазонок. От прочих девушек она отличалась лишь тем, что выглядела самую капельку старше.
И в то же время она была совсем другая. Ее точно нельзя назвать куклой: в каждом движении, повороте головы или легком взмахе руки сквозили сила и власть. Женщина полулежала на ложе, усыпанном лепестками цветов. За ее спиной стояли две девушки с высокими кувшинами.
— Приветствую вас, путники, — голос царицы журчал как ручей.
— М… Добрый день, — сказал Вим, резонно решив, что теперь вся тяжесть переговоров ложится на его плечи. Белка не понимала язык амазонок.
Он откашлялся. Будучи анархистом в душе, Вим чувствовал себя неуютно рядом с людьми, облеченными властью. Но чего не отнять — Вим был вежливым анархистом.
— Приветствуем вас, ваше высо… величество или как там правильно? Меня зовут Вильгельм, а это — Белка. В смысле, у нее такое прозвище, а настоящего имени она еще не получила.
— Вильгельм… — протянула царица. — Какое интересное имя… Вильгельм…
У нее получалось что-то вроде «Филихельм».
— Отец придумал, — чуть виновато сказал Вим. — В честь Гауфа и младшего из братьев Гримм.
Царица снисходительно улыбнулась, словно знала, о ком идет речь. Хотя до рождения великих сказочников оставалось еще не одно тысячелетие.
— Мое имя Рашти, — сказала она.
Вим почувствовал толчок в спину и невольно шагнул ближе. Или ему полагалось поклониться? На всякий случай Вим кивнул — амазонки за спиной выглядели грозно, да и копий своих не опустили. Рашти это заметила.
— Не волнуйтесь, дети мои. — Царица подняла руку. — Думаю, эти путники не желают нам зла… Ведь так?
Глаза ее лукаво блеснули.
— Что вы! — поспешил сказать Вим. — Мы вообще…
— Вы голодны? — перебила его Рашти.
— Ну как сказать… Если учесть тот факт, что я вообще не помню, когда ел последний раз, пожалуй — да. Чуть больше, чем чертовски.
Царица кивнула со всей полагающейся по статусу снисходительностью.
— Садитесь, — Рашти указала на стол. — Не стесняйтесь. Вы проделали большой путь, и вам нужно набраться сил.
Улыбка ее была ласковой и доброй. Пожалуй, слишком.
— Она предлагает нам поесть, — сказал Вим Белке. — И я настоятельно советую тебе не отказываться.
Девочка вздрогнула и посмотрела на Вима так, словно впервые его увидела. Но, кажется, к ней возвращался дар речи:
— К… Кто эта женщина?
— Она у них вроде вождя, — пояснил Вим.
— Я вижу, — сказала Белка. — Но кто она? Тут всюду лед, который не тает. Это Владычица Льда? Но тогда почему здесь тепло и цветут цветы?
Взгляд Рашти метнулся к девочке.
— Прости, моя юная странница, я не понимаю, что ты говоришь.
— Она говорит, что у вас очень красивый город, — поспешил сказать Вим. — Особенно ей понравились… хм… некоторые цветы.
Он повернулся к Белке и зашептал:
— Никакая она не Владычица Льда! Эта дамочка и слыхом не слыхивала о твоих сородичах. И вообще — кругом не лед, а стекло.
По лицу Рашти скользнула тень, и Вим быстро заговорил:
— Простите. Она немного стесняется. Первый раз на приеме у королевы, знаете ли. Да и манерам она не обучена.
— Эта женщина… Она не такая, как кажется, — сказала Белка.
— Не надо стесняться, юное создание, — улыбнулась Рашти. — Это лучшие фрукты из моих садов. Я сделала их сама. Ешьте, не бойтесь. Мои дочери нальют вам вина.
Послышался треск электрического разряда. Короткая молния сорвалась с копья амазонки и ударила в землю. Может, и случайность, но…
— Пойдем, — зашептал Вим Белке. — Не хочу, чтобы эти дамочки загнали нас туда силой.
Он повернулся к королеве.
— Вина, пожалуй, не стоит. Моя спутница слишком юна, а алкоголь вреден для детского организма.
Лицо Рашти стало печальным, словно она не на шутку расстроилась. Вим за руку втащил Белку в беседку и чуть ли не заставил девочку сесть. Сам по-турецки сел рядом, широко улыбнулся царице. И вдруг понял, что совершенно не хочет есть. Не хочет, да и не может. И вроде уже не отказаться — невежливо и опасно, но Вим не сомневался: сейчас любой кусок встанет ему поперек горла. Он взглянул на чудо-фрукты. Что значит «сделала их сама»? Не сорвала, не вырастила, а именно сделала?
Королева смотрела на него с любопытством. Как ученый на подопытного кролика, который вот-вот проглотит ампулу с ядом.
Вим заставил себя съесть какую-то ягоду и совсем не почувствовал вкуса. Белка же и вовсе ни к чему не притронулась.
— Вам понравилось?
— М-м… Очень вкусно, — соврал Вим. И тут же проклял себя за ложь: пришлось тянуться за второй ягодой. — Никогда не пробовал ничего подобного. Как называются эти ягоды?
— Никак, — вздохнула Рашти. — Я так устала, когда их делала, что не смогла придумать название. Берите еще, не бойтесь! Эти растения не кусаются.
Рашти рассмеялась. Однако Белка, судя по взгляду, думала иначе. Девочку можно понять — если тебя пытался съесть цветок-людоед, и на ромашку будешь смотреть косо. Вим взял фрукт, формой похожий на яблоко, цветом же — на перезрелый баклажан. Упругая кожура слегка прогибалась под пальцами. Вим почувствовал себя как эскимос, которому впервые в жизни дали банан. Ну и как, спрашивается, такое едят?
— Красивый у вас город, — сказал он. — Очень интересная и необычная архитектура. Как называется это место?
У самого Вима имелось несколько версий — Эдем, Авалон, Опар… Место напоминало их все разом и по отдельности.
