Два дня спустя на Нокса напал приступ сильнейшего кашля, он окончательно подорвал его и без того ослабленное здоровье. Разум Нокса помутился - в пятницу он встал с кровати и начал одеваться, думая, что наступило воскресенье. В воскресенье же Нокс остался в кровати и отказался от еды, думая, что наступил объявленный им пост. К удивлению близких Ноксу людей, на следующий день его разум прояснился настолько, что реформатор позвал к своей кровати пресвитеров и дьяконов своей церкви и выступил перед ними с длинной проповедью. Прочитав девятый псалом, Нокс вверил их в руки Божьи. Служители покинули комнату Нокса в слезах.

Каждый день жена Нокса, Маргарет, или его помощник, Бэннетайн, читали ему 17-ю главу из Евангелия от Иоанна. Иногда он просил, чтобы ему прочитали проповеди Кальвина; в другое время Нокс был более расположен слушать псалмы. Время от времени реформатор казался настолько невосприимчивым к окружающему, что его спрашивали, слышит ли он. На это Нокс отвечал: "Я слышу и понимаю гораздо лучше".

Несмотря на немощь, в которой пребывали тело и разум Нокса, его воля была по-прежнему несломлена. Пока Нокс мог говорить, он продолжал осуждать королевскую власть. Также он попросил пригласить гробовщика и заказал для себя гроб.

Иногда во время сна Нокс бормотал себе под нос: "Живи во Христе! Церковь! Господь, положи конец этим беспокойствам!"102

Утром 24 ноября 1572 года Нокс попытался подняться с кровати, но не смог. Он попросил жену прочитать ему несколько отрывков из Библии. Ближе к обеду Нокс попросил ее прочитать 17-ю главу из Евангелия от Иоанна, где, как он сам сказал, он "впервые бросил якорь". Именно эта глава в молодости укрепила Нокса в его стремлении следовать за Господом.

Поздно вечером люди, собравшиеся у постели Нокса, преклонили колени для молитвы. Сам же реформатор лежал неподвижно. Кто-то спросил: "Сэр, вы слышите молитву?" Нокс ответил: "Я слышу Бога так же, как вы слышите молитвы этих людей, и я благодарю Его за этот чистейший небесный звук". После этого Нокс неожиданно воскликнул: "Все, свершилось!" - и глубоко вздохнул.

Бэннетайн присел у кровати Нокса и попросил его вспомнить обещания, данные в Новом Завете. Не зная, слышит ли он его, Бэннетайн попросил подать ему знак. Нокс собрал оставшиеся силы и приподнял одну руку - после этого он скончался.103

Перед самой смертью Нокса Шотландию продолжали сотрясать волнения на религиозной почве, однако реформатор испытывал внутренние мир и спокойствие, поскольку, несмотря ни на что, остался верен себе и Богу. Со своей частью шотландской Реформации он прекрасно справился.

Два дня спустя, 26 ноября, Нокс был похоронен во дворе своей церкви в Эдинбурге. На его похоронах присутствовали все шотландские дворяне. Регент Шотландии зачитал эпитафию Нокса, которая гласила: "Здесь лежит тот, кто никому не льстил и никого не боялся".104

Не знаю, приходилось ли мне когда-нибудь слышать о человеке, который бы настолько же страстно и твердо держался за Бога, как это делал Джон Нокс. Битва за битвой, удар за ударом, победа за победой, он оставался одним и тем же. Затмевая собой все слабости и недостатки характера, бескомпромиссная позиция Нокса является величайшим вкладом в Божье дело.

Мне кажется печальным, что жизнь и яркое служение Джона Нокса оказались настолько непонятыми. Шотландия (да и весь мир) много чем обязана этому великому лидеру, но, несмотря на это, на месте его могилы теперь находится мощеная автостоянка. Только в двадцатом веке в память Нокса был поставлен памятник; до этого же его работа в Шотландии не была абсолютно ничем увековечена.105

Для того чтобы начать Божью работу требуется несколько великих лидеров, Нокс же был одним из главнейших лидеров Реформации. Несмотря на то, что Нокс заложил фундамент современной пресвитерианской веры, я считаю, что он был лишь ее катализатором, а не отцом. На мой взгляд, отцом пресвитерианства стал его наследник, Эндрю Мелвилл (1545- 1622). Подобно Ноксу, он также вызвал серьезные волнения в Англии и Шотландии - и даже в чем-то пошел дальше своего предшествен ни ка.

Реформация, пламя которой в Шотландии зажег Джон Нокс, распространила пресвитерианство по всему миру. Ранняя борьба пресвитерианцев оказала влияние на различные части нашего мира, включая Америку. Некоторые историки даже называют Американскую революцию Пресвитерианской революцией. Многие военные и политические лидеры, принимавшие участие в той войне, являлись пресвитерианцами, которые ощущали общую опасность несправедливой диктатуры, впитали в себя эту яростную шотландскую жажду независимости и, несмотря ни на что, сражались за свободу американских колоний.106 Я уверен, что Нокс был бы горд за них.

Тем не менее в истории Нокс остался величайшим борцом за человеческую свободу. Он учил людей сражаться за истину, независимо от национальной принадлежности и позиции правительства. История показала, что "современная демократия основана на том принципе, который Нокс извлек из Исхода и Книги Царств".107

Когда дело касалось Божьего призыва, Нокс становился человеком, горячо и полностью преданным любимой им церкви, молящимся за успешное продолжение работы

Важно отметить, что Нокс преуспел там, где другие реформаторы терпели неудачу. Он полностью отверг власть Папы Римского, выведя членов церкви из-под власти монархии. Такое произошло лишь в Шотландии.

Нокс отказался признать такие праздники, как Рождество, Пасха и дни рождения, но сделал это лишь потому, что не нашел упоминания о них в Библии. В его жизни Слово Божье являлось непререкаемым авторитетом. Я слышал, как многие люди критиковали некоторые решения и взгляды Нокса; однако именно эти непоколебимые убеждения, сопровождаемые горячими проповедями, и разрушали вековые твердыни и устои. Некоторым людям не суждено быть популярными на этой земле, но благодаря своему служению они обретут огромную популярность на Небесах, рядом с которой померкнет любая земная слава. Мне кажется, что Нокс ужаснулся бы, увидев, что происходит в современных церквах.

Я не сравниваю Нокса с Жаном Кальвином. Хотя Кальвин и являлся наставником шотландского реформатора и оба разделяли общие теологические взгляды, но Нокс был смелее своего учителя, страстно проповедуя, что христиане должны сопротивляться несправедливой власти своих правителей. Кальвин не любил споры и гонения; Нокс же был им рад. Кальвин трудился преимущественно в одном городе; Нокс же охватывал сразу всю страну, что делало его работу значительно шире.

Несмотря на то, что Нокс считался, да и сейчас считается, грубым и норовистым, таковым он был только по отношению к Божьим врагам. Когда дело касалось Божьего призыва, Нокс становился человеком, горячо и полностью преданным любимой им церкви и даже на смертном одре молящимся за успешное продолжение работы. Умирая, Нокс молился:

"Будь милостив, Господи, к Твоей церкви, которую Ты искупил. Даруй мир этим угнетенным людям. Воспитай верных пасторов, которые позаботятся о Твоей церкви. Господь, даруй Твоей церкви верных пасторов, дабы Твое учение сохранялось в чистоте".108

Молитва Нокса, произнесенная им на смертном одре, эхом отражается в моем сердце. Наше поколение нуждается в верных пасторах, пророках, апостолах, проповедниках, а также в верных учителях. Мы нуждаемся в мужчинах и женщинах, которые были бы подобны детям Иссахара, - в людях, обладающих духовным познанием, они, будучи ведомыми Святым Духом, знали бы, что должна делать церковь (см.: Паралипоменон 12:32).