Перед лицом лицемерия, оппозиции духовенства, яростных и клеветнических нападок прессы, бесчинствующих толп и безжалостных городских властей д-р Дауи нес свое апостольское призвание как Божий венец и свои гонения как символ чести.

Не совсем обычный

Джон Александр Дауи родился 25 мая 1847 г. в Эдинбурге, Шотландия. Его христианские родители мистер и миссис Джон Муррей Дауи назвали его так, надеясь, что он оправдает свое имя, когда вырастет:

"Джон" означает "благодатью Божьей", а "Александр" - "помощник людям".

Человеку, рожденному в нищете, нужно было действительно смотреть глазами веры, чтобы поверить, что у этого маленького ребенка вообще будет какое-то будущее. Хотя он нерегулярно посещал школу из-за частых болезней, молодой Дауи демонстрировал блестящие способности и энтузиазм. Его родители учили его и помогали ему, надеясь на его призвание. Молодой Дауи принимал активное участие в их молитвенных собраниях и в изучении Библии. Они никогда не оставляли его вне служения и горячо любили его. Эта родительская забота уже в раннем возрасте заложила ключевой элемент в его жизненном фундаменте. Уже в возрасте 6-ти лет молодой Дауи прочитал Библию от корки до корки. Глубоко веря в то, что он читал, он возненавидел употребление алкогольных напитков. В это время в Шотландии поднималось Движение трезвости и, осознавая, что на нем была рука Божья, он даже выступил против алкогольной зависимости и подписал обращение с призывом никогда не употреблять алкоголь.

Дауи продолжал читать Библию и сопровождал своего отца, когда это было возможно, в "проповеднических поездках", Во время одной из таких поездок он встретил смиренного уличного проповедника по имени Генри Райт. Слушая евангельские рассказы, молодой Дауи отдал свое сердце Иисусу Христу.

В нежном возрасте семи лет Дауи получил призыв к служению, Но он не знал еще, как ответить.

В возрасте тринадцати лет Джон и его родители уехали из Шотландии в Австралию. Оказавшись в новой стране, Джон стал зарабатывать на жизнь сапожником в мастерской у дяди. Вскоре он оставил дядю и стал работать в различных местах на мелких должностях. Уже тогда его ровесники отмечали, что он был "не совсем обычным" молодым бизнесменом. Вскоре Дауи стал продавцом в фирме с годовым доходом свыше двух миллионов долларов.

Все эти годы "восхождения по профессиональной лестнице" Бог постоянно обращался к нему. Его постоянно тянуло отдавать служению все свое время. Он сознавал, что множество библейских истин пренебрегались священниками тех дней. Одно из таких учений - божественное исцеление - он понял на собственном опыте. Дауи был больным ребенком, Он страдал "хроническим расстройством желудка", сильные нарушения пищеварения начались у него в подростковом возрасте. Но прочитав о Божьей воле относительно исцеления, Дауи попросил Господа и "полностью избавился от этого страдания"2. И это божественное проявление стало лишь одним из знаков того откровения, которое пришло в его жизнь.

В конце концов в возрасте двадцати одного года Дауи принял твердое решение ответить на Божий призыв. Он взял деньги, которые откладывал из своего заработка, и стал учиться у частного репетитора, чтобы подготовиться к служению. Через 15 месяцев он уехал из Австралии, чтобы поступить в Эдинбургский университет и учиться в Свободной церковной школе. Уделяя особое внимание теологии и политическим наукам, он не считался образцовым студентом из-за своих несогласий с профессорами и их доктринами. Он блестяще бросал вызов их заскорузлым толкованиям. У Джона Дауи была невероятная жажда по Слову Божьему. Он постоянно читал и обладал фотографической памятью, Поэтому он намного превзошел своих наставников как, в сущности, так и в точности.

Учась в Эдинбурге, Дауи стал "почетным капелланом" Эдинбургского лазарета, Именно там он получал уникальную возможность слушать лекции известных хирургов его дней, сравнивая их диагнозы со Словом Божьим. Когда пациенты беспомощно лежали под хлороформом, Дауи слушал лекции этих хирургов, свидетельствующие об их медицинской ограниченности. Именно тогда он понял, что эти хирурги не могут исцелять, что они могут только удалить больной орган, надеясь на исцеление. Он видел многие хирургические операции со смертельньм исходом. Слушая из уст этих профессоров медицины признание, что они только пробираются на ощупь во тьме, и будучи свидетелем их экспериментов, Дауи приобрел сильную антипатию к хирургии и медицине.

Даже сегодня многие осуждают Дауи за то, что он не признавал медицину. Но хочу напомнить, что в его время медицина была очень примитивной. И он был одним из немногих, кто видел истинное положение дел. Он был свидетелем того, как медики его дней внушали пациентам надежду, но в частном кругу признавались в своем бессилии. Он видел бедные жертвы, платившие огромные деньги в надежде на исцеление, получая за них еще более худшие результаты. Он презирал ложь, он искал ответ. И когда он стал публично выступать против этих лживых методов, его обвинения оказались справедливыми.

Во время учебы в Эдинбургском университете Дауи получил телеграмму от отца из Австралии. Он поспешил вернуться домой, чтобы отказаться от всяких прав на наследство в семейном бизнесе, будучи преданным служению. Бросив все и быстро вернувшись домой, он оказался в отчаянном финансовом положении. Но он решил, что эта помеха не повредит ему, и поклялся, что выполнит миссию своей жизни. Он будет посланником Божьим, отдающим служению все свое время.

Вскоре Дауи получил приглашение стать пастором конгрегационалистской церкви в Альме, Австралия. Его обязанности распространялись на несколько церквей. Как и следовало ожидать, его смелые проповеди вызвали непонимание в церквах. Вскоре он подвергся гонениям, и против его методов служения открыто выражалось негодование. Дауи был мечтателем, но несмотря на все свои попытки, он не смог вывести людей из апатии. И хотя в финансовом отношении он нуждался в церкви, он решил отказаться от пасторства, потому что чувствовал, что продолжать это дело было пустой тратой времени.

Джон Александр Дауи был реформатором и инициатором пробуждения. Такое призвание обязательно приносит результаты, благодаря влечению к Богу, которое так сильно горит внутри человека. Он любил людей, но его преданность истине заставляла его сосредоточиваться только на тех группах людей, в которых он находил отзыв.

Вскоре после ухода его попросили стать пастором конгрегационалисткой церкви в Мэнлибич. Там его тепло приняли. Но его снова покоробил недостаток покаяния и чувствительности к Слову Божьему. И всё же Дауи остался там пастором. Его община была небольшой, и это дало ему время продолжить свое обучение и получить направление.

Какое-то время Дауи продолжал метаться, не получая успокоения в своем духе. Он знал, что перед ним стоит определенная миссия, но не имел ни малейшего понятия, где и как его миссия будет осуществлена.

Он стремился к большим собраниям, и для него вскоре открылась возможность стать пастором большей группы в Ньютоне, пригороде Сиднея. Итак, в 1875 г. Дауи снова переехал. Хотя в то время он этого не сознавал, этот шаг привел его к тому, что сделало его служение всемирно известным.

"Приди скорей, Мария умирает..."

Когда он был пастором в Ньютоне, на город и окрестности в непосредственной близости от Сиднея обрушилась смертельная эпидемия. Люди умирали так быстро, что население было полностью парализовано страхом и ужасом. За несколько коротких недель после своего нового назначения Дауи провел более сорока погребальных служений. Болезнь и смерть, казалось, поджидали на каждом углу. Эта трагедия проникла в сердце Дауи с такой силой, что он стал искать немедленного ответа. И он знал, что этот ответ можно найти в Слове Божьем. Ощущая смысл трагедии, молодой пастор написал своими собственными словами:

"Я сидел, изучая Библию, в своем пасторском доме - конгрегационалистской церкви в Ньютоне, пригороде Сиднея, в Австралии. На сердце было очень тяжело, потому что свыше тридцати человек из моей паствы лежали прикованными к постелям, и за несколько недель я похоронил свыше сорока человек. Где, о где был Он, исцеляющий Своих страдающих детей? Ни одна молитва об исцелении, казалось, не доходила до Его слуха, и все же я знал, что Его рука не стала короткой... Иногда, казалось, что я почти слышал триумфальную усмешку демонов, звенящую в моих ушах, когда я говорил с лишившимися слова христианской надежды и утешения. Болезнь, отвратительный отпрыск ее отца, сатаны, и ее матери, греха, оскверняла и губила... и не было избавителя.