– Доктор! Вы что, совсем не боялись, пока над вашей головой топтались экологисты?

– Нет. Я знал, что все обойдется, наше паломничество не могло так глупо закончиться в самом начале.

– Вот как… А вот я ужасно боялась.

– Странно, я все время слышал с палубы ваш веселый, я бы даже сказал, легкомысленный смех.

– Доктор, это я со страху, это у меня нервное!

– Ах, вот оно что! Удивительная у вас реакция на испуг, – сказал доктор и снова уткнулся в книгу.

– Что-то я сегодня всех удивляю, – пробормотала Дженни, поднимаясь на палубу, – просто удивительно!

К вечеру на горизонте показался остров, а чуть позже паломники разглядели на нем серый замок с высокими крепостными стенами.

– Знаете, что это за остров, друзья мои? – спросил доктор Вергеланн.

– Нет.

– Остров Зеландия. Конечно, это уже не тот остров, что был до Катастрофы, но кое-что от него осталось. Прямо по курсу город Эльсинор и замок Кронборг.

– Замок принца Гамлета, – задумчиво произнес Ланселот. – Помнишь, Дженни, я тебе рассказывал о Гамлете, принце Датском?

– Помню, это такой говорливый и закомплексованный принц. А нельзя пристать к этому острову на ночлег? Мы с Патти оба уже устали от качки: море качается, небо качается, палуба качается. Мне уже хочется проверить, не качается ли и суша?

– Тс-с, Дженни! Вы счастливая, вам не приходилось видеть, как качается земля во время землетрясений. Это гораздо страшнее, чем самая сильная качка на море.

– Я вам верю, доктор, – сказал Ланселот, – моя матушка рассказывала мне, что творилось с берегами во время Катастрофы.

– Не пугайте меня! – воскликнула Дженни. – Все равно хочу сегодня ночевать на твердой земле!

– Но мы могли бы еще идти до темноты, а потом найти другое место для ночлега, – сказал Ланселот.

– Но Эльсинор же лучше!

– Чем он лучше любого другого места, Дженни?

– А тем, что, когда мы с тобой состаримся, мы сможем рассказывать нашим внукам, что во время нашего дальнего плаванья останавливались на ночлег у принца Гамлета!

Ланселот усмехнулся и повернулся к доктору.

– А что вы думаете о посещении Эльсинора, доктор?

– Я согласен с Дженни. Кстати, я вижу отсюда вход в маленькую бухту, в нее можно будет завести «Мерлина».

Вблизи выяснилось, что это была не бухта, а пролив, отделявший островок, на котором располагался замок, от остальной части острова, низменной и покрытой каменными руинами, между которыми росли трава, кусты и даже большие старые деревья. Катамаран завели в пролив и стали подводить к воротам Кронборга. Высокие стены королевской резиденции угрюмо наклонялись над проливом, из бойниц свисали ивовые кусты, вверх по стенам ползли щупальца плюща, а по самому верху стен буйно разрослась трава. Вода пролива подходила к самым стенам.

Пилигримы причалили к воротам, из двух створ которых сохранилась только одна, решетчатая, покрытая ржавчиной и погнутая волнами. К ней и прикрепили конец, а трап спустили прямо на булыжник под сводами. Дженни первая спрыгнула с борта и пошла по проходу за решеткой. В конце его оказались внутренние ворота. Дженни толкнула тяжелые створы, старые петли заскрипели, и ворота разошлись. Она остановилась и оглядела двор.

– Тут никого нет – ни пиратов, ни бандитов, ни мутантов! – крикнула она, обернувшись.

Внутри замка-крепости громоздились руины, в толстых стенах щерились черные проломы, но напротив ворот стояло почти уцелевшее дворцовое здание. Пилигримы обошли двор, между плит которого пробивались сорняки и березки, и убедились, что, по крайней мере, во дворе замка действительно никого нет. После этого доктор вернулся на катамаран, взял из арсенала Ланселота мощный электронный фонарь на батарейке Тэсла, и они отправились осматривать дворцовые помещения. Большие залы, длинные коридоры, продуваемые сквозным ветром, были абсолютно пусты. Кронборг был необитаем и полностью разграблен, деревянные дверные проемы и оконные рамы отовсюду были выломаны, и только окна с каменными готическими переплетами остались на своих местах, но и в них не уцелело ни единого стекла. На каменных полах не было ни сора, ни пыли – вымело сквозняками.

– Все сперли в Датском королевстве, – сказал Ланселот, оглядывая очередной пустой и мрачный зал. – Может быть, останемся ночевать на «Мерлине»?

– О нет, пожалуйста, давайте сегодня спать на полу, который не качается! – воскликнула Дженни.

– Если мы хотим ночевать под крышей, – сказал доктор, – нам придется еще засветло перебраться через пролив и там поискать топливо для костра.

– Заодно пустим Патти попастись, – сказала Дженни.

Они снова вышли к катамарану, переправились через пролив и там пустили Патти на травку, а сами стали собирать сухие ветки кустарника и плавник на берегу и охапками носить его на катамаран.

Набрав запас топлива, они вернулись в замок. Дженни удалось обнаружить пригодное для ночлега помещение совсем неподалеку от входа, видимо, бывшую караульную. Это была комната с низким сводчатым потолком, с небольшим окном и закопченным камином, а главное, с почти сохранившейся железной дверью. Из нее был выломан замок и висела она косо, но когда Дженни взялась за грубую железную ручку, приподняла дверь и стала ее толкать к проему, та подалась и затворилась почти плотно. Вместе с доктором они перенесли в караулку спальники, пластиковый ящик с едой, посуду, контейнер с водой и собранное за проливом топливо. Затем доктор начал разводить в камине огонь. Сначала караульное помещение наполнилось дымом, но потом тяга наладилась, огонь запылал, и Дженни принялась стряпать ужин.

Ланселот, которого освободили от хозяйственных хлопот, поставил на широкий каменный подоконник дорожный персоник и настроил его на вечернюю программу новостей.

– Идите скорее сюда, Дженни, доктор! – закричал он через несколько минут. – Кажется, началась война с русскими! Россия напала на Планету! Послушайте, что говорит Мессия!

На маленьком экране они увидели лицо Мессии, взволнованное и озабоченное, но как всегда мужественное.

– …и в ответ на вероломное нападение царской России наши доблестные ракетные войска нанесли сокрушительный ответный удар по врагу! Сейчас, когда я говорю с вами, дорогие соотечественники, Российская империя доживает свои последние минуты…

Тут экран коротко и ярко вспыхнул и сразу же потух. Звук тоже пропал. Но свет в караулке не исчез – ослепительный белый луч ворвался в крохотное помещение через окно и осветил его до последних углов.

– Это молнии? Это гроза? – испуганно спросила Дженни, уже понимая, что никакая это не гроза, потому что грозовая молния сверкнет и потухнет, а этот ослепительный свет бил с неба непрерывно, как будто снаружи прямо в окно светил мощный прожектор. Дженни закрыла лицо руками и отвернулась. Доктор схватил спальный мешок, бросился к окошку и стал затыкать его.

– Вы не боитесь, доктор, что этот свет – ответный ядерный удар русских? – спросил Ланселот. – В таком случае затычка из старого спального мешка нас не спасет. Придется спускаться в подвалы замка, если только они не затоплены.

Они стояли у железной двери, открытой в коридор, еще не решив, что им предпринять. Потом свет в коридоре стал слабеть, и через несколько минут в караулке светился только огонь в камине.

– Слава Богу, – сказал доктор Вергеланн, – это кажется, все-таки гроза. Я не на шутку испугался, что мы попали под ядерный удар.

– А вы думаете – не попали? – с сомнением спросил Ланселот, выглядывая в коридор. – Взгляните на небо, доктор.

Доктор Вергеланн подошел к нему и встал у оконного проема напротив караулки. Очень высоко в ночном небе продолжали метаться сполохи белого света. Проснулись и подняли тревожный крик гнездившиеся на острове морские птицы.

– Патти плачет! – воскликнула Дженни и бросилась по коридору к выходу.

– Постойте, Дженни! – крикнул доктор. – Я провожу вас и погляжу, не нужна ли моя помощь.