Романов принял доклад Лунина, а потом махнул Олегу рукой. Нартов подошел.
– Поступаете в распоряжение капитана Иванова. Все его приказания выполнять неукоснительно. Ясно?
– Так точно, – отозвался Олег, пока не понимая, к чему это идет.
Иванов хлопнул Олега по плечу:
– Возьми у разведчика автомат и садись в «двушку».
Ближайший разведчик снял с плеча АКМС и протянул его лейтенанту. Потом вынул из разгрузочного жилета пару автоматных магазинов, которые Олег рассовал по карманам.
– На машину! – приказал Иванов, тоже вооружившись.
Нартов, Иванов, Лунин и подошедший с видеокамерой в руке Шумов, запрыгнули на БМП-2, и боевая машина пехоты тронулась. Вскоре они выехали за пределы базы.
– Мы куда? – спросил Олег.
– Сейчас узнаешь. Здесь не далеко… – пространно отозвался Глеб.
БМП проехала мимо того места, где ночью сидели двое неизвестных, по которым стрелял из снайперской винтовки лейтенант Мишин. За кустами и бугорком никого не было. Олег снова ощутил в груди холодок от осознания того, что ночью, здесь, на его глазах чуть не произошло убийство.
Машина остановилась на опушке леса. Шумов и Иванов спрыгнули на землю и осмотрелись. Тихое и холодное утро только начинало побеждать ночь. Где-то далеко, видимо в Махкеты лаяли собаки. Со стороны Сельментаузена крикнула птица.
– Вытаскивай! – махнул майор рукой Лунину.
Дима спрыгнул с брони и, открыв заднюю дверцу, вытащил из десантного отделения, связанного по рукам, парня лет двадцати. Тот задергался, но Лунин с силой дал ему несколько раз по ребрам и чеченец затих. Он стоял и дико озирался по сторонам. Чем-то он был неуловимо похож на гордого волка-борза, обитающего в местных горах. На парне был надет потрепанный спортивный костюм и камуфлированная натовская куртка. Под глазом красовался большой синяк. Видимо разведчики уже постарались.
– Нартов, сюда! – скомандовал Иванов.
Олег спрыгнул с машины и подошел к Иванову.
Капитан спросил:
– Разговор не забыл?
Олег помотал головой.
Шумов тем временем подошел к чеченцу и спросил как его фамилия.
– Хамхоев, – отозвался нохча.
– Как зовут?
– Дукус.
– Все сходится, – усмехнулся Иванов.
– Что же ты, Дукус Хамхоев, в российском государстве живешь, а по российским законам жить не хочешь? – спросил Шумов.
Чеченец непонимающе посмотрел на начальника штаба. Выдержав паузу, Иванов громко сказал Олегу:
– Убей чеченца.
– Зачем? – спросил Олег.
– Так велит наставление по специальной разведке. Я же тебе зачитывал это положение.
– Товарищ капитан, вы мне прочитали, что пленного нужно доставлять вышестоящему командованию. Зачем же его убивать?
– Хорошо, – Иванов пожал плечами и подошел к чеченцу. Спросил: – Кто твой командир?
– У меня нет командира. Я не боевик… – отозвался горец.
– Вот только этого мне здесь говорить не нужно, – усмехнулся Глеб. – Тебя взяли с оружием в руках в лагере боевиков. Так что о твоей принадлежности у нас сомнений нет… ну, так кто твой командир?
Парень молчал. Подошедший Лунин с силой ударил его ногой в солнечное сплетение, и тот повалился на землю.
– Вставай, сука! – Дмитрий ухватил чеченца за шиворот, и поднял на ноги.
Олег зажмурился. Ему было непривычно смотреть, как здоровые и сильные мужики бьют связанного, беззащитного парня.
– Кто руководит твоими действиями? – спросил Иванов.
– Моими действиями руководит Аллах, – тихо отозвался чеченец. – Аллах все видит.
Глеб с видом победителя повернулся к Олегу:
– Слышал? Аллах им руководит. Выходит, мы должны отправить его к Аллаху. В наставлении всё правильно написано – доставляется в вышестоящему командованию…
– А почему я?
– Потому что я так хочу. Ты же офицер спецназа. Ты должен быть готов сделать это.
– Я не нанимался работать палачом, – испуганно ответил Олег.
– Я тебе говорил, что способность убить человека, в том числе и совершенно невиновного – ключ к подготовке бойца спецназа! Так что вперед… – Иванов указал рукой на чеченца. – Убей его.
Парень дико озирался, смотрел по сторонам, будто ища на стороне помощь. Но помощи ему ждать было не откуда…
Нартов почувствовал, как забилась в висках кровь. Ему стало совсем не по себе. Иванов сказал:
– Начнем с простого. Ударь его.
Олег подошел к связанному парню. Он чувствовал, как кровь била по вискам с оглушительным хлопаньем. Это было не с ним, это было не реально, это все только сон!
– Чего ты ждешь? Бей. Этот боевик убил много наших солдат. А ты жалеешь его! Бей!
Олег нехотя пнул парня ногой в живот.
– Сильнее! – приказал Иванов. – Посмотри, он просто смеется над тобой. Пойми, Олег, здесь, на Кавказе, уважают только силу. Он думает, что ты не жалеешь его, а просто боишься. Поверь, он просто насмехается над тобой…
Олег ударил сильнее. Парень что-то лопотал по-чеченски. По-русски он попросил не убивать его.
– Я не боевик, – начал выть он. – Я не убивал ваших солдат.
– Ага! – усмехнулся Шумов. – Прорезался голос разума!
– А кто ты? – спросил Иванов. – Скажешь, что ты мирный житель?
– Да. Я здесь живу. В Сельментаузене!
– Ты боевик. Ты мочил наших десантников под Улус-Кертом! Я знаю это точно! На тебя есть оперативная информация.
Парень опустил голову. Видимо, он понял, что все его слова будут звучать в пустоту…
Иванов с размаха ударил чеченца по почкам, и тот захлебнулся от боли. Глеб повернулся к Нартову:
– Кончай его. Быстрее.
– Я не могу. Зачем его убивать?
– Не убивайте меня! – снова заговорил чеченец. – За что вы меня убиваете? Что я вам такого сделал?
– За то, что ты чеченец. За то, что из-за таких как ты мне приходится быть здесь, в этой долбаной Ичкерии, за то, что вместо жены у меня спальник, за то, что я теряю здесь свое здоровье, а иногда и своих друзей! – на одном дыхании выкрикнул Иванов.
Олег подумал, что войной в основном движет чувство мести. Эта мысль закрепилась в его сознании, и он сам себе пообещал когда-нибудь додумать её, втиснуть её в рамки своей философии и общепринятых норм морали…
Иванов подхватил парня за связанные руки и поволок к кустам. Дукус понял, что для него все закончилось, и протяжно завыл. Он извивался, но против крепких рук капитана ничего сделать не мог. Шумов и Лунин бросились на помощь. Лунин крикнул высунувшемуся из люка механику-водителю:
– А ну, закройся! И не выглядывай!
Тот спустился в БМП и закрыл над головой люк.
Шумов приставил парня к дереву и ладонью уперся в лицо.
– Стой и не дергайся!
Олег молча смотрел на происходящее и ничего не мог понять. Все так закрутилось…
– Ну? Чего ты стоишь как истукан? – Иванов хлопнул Олега по спине: – Стреляй в него.
Олег покачал головой.
– Я не буду его убивать…
– Что-о? – по блатному спросил Иванов. – Ты отказываешься стрелять?
– Я не буду его убивать, – тихо повторил Олег. – Нет такого закона!
– А они вспоминали про закон, когда мочили здесь роту десанта? А? – вдруг заорал Глеб прямо в лицо лейтенанта.
Олег отступил на шаг:
– Но я не подписывался кого-то убивать…
– Может, ты еще и присягу не давал?
– Присягу давал.
– Выполняйте приказ, товарищ лейтенант!
Олег помотал головой. Вспомнились слова Романова, что скоро ему придется привыкнуть к трупам. Вот, значит, что они означали…
В этот момент Нартов думать уже не мог. Ему больше всего на свете вдруг захотелось каким-нибудь волшебным способом оказаться у себя дома на мягком диване и забыть про войну, про чеченца, про спецназ. Как дома было хорошо! Сидел на диване, ничего этого не видел, и видеть не хотел…
– Ну, – требовательно сказал Шумов. – Живее!
– Давай! – сказал Глеб. – Нажми спуск. Все через это прошли, и ты пройдешь…
– Зачем? – спросил Олег, глядя на Иванова стеклянными глазами.
– Ты мне уже надоел, – Глеб подошел ближе и ударил Олега кулаком в лоб.