Дигвил усмехнулся про себя. Давайте-давайте, господа маги. Сластите пилюлю. Я понимаю, благодаря мне вы смогли выследить Алю… и теперь собираетесь что-то с ней сделать. Я внимательно слушал вас эти дни, особенно когда вы считали, что туповатый и недалёкий дворянчик мирно храпит на своей лежанке.

Алиедору везли на корабле, направлявшемся прямиком к переправе. И с ней был ещё один пленник, который, судя по всему, занимал досточтимых чародеев едва ли не больше, чем сама доньята Венти. Благодаря «дивинациям» им удалось что-то о нём разузнать, и с каждым сеансом волшебники приходили во всё большее и большее возбуждение.

Что это был за пленник, однако, Дигвилу так и осталось неведомо.

…Переправа Рорха открылась внезапно, дорога обогнула горный склон, и паланкин остановился.

– Прошу вас, благородный дон, – последние дни старший из магов сделался прямо-таки образцом вежества, – мы прибыли на место. Дальше придётся пройти немного пешком. Вашу личную собственность доставят слуги. Сюда, сюда, благородный дон.

Зелёные склоны, покрытые ползучими, вьющимися, словно змеи, растениями с кожистыми узкими листьями; несмотря на осень, они сохраняли зелень, густую, почти чёрную. Дорога поворачивала вправо и вниз, устремляясь вниз по крутому склону к самой переправе.

Здесь, в самом узком месте перешейка, где горы чуть раздались в стороны, оставив неширокую долину, когда-то, наверное, заросшую невысоким южным лесом, руки неведомых строителей прорубили в сплошном граните канал, но не простой – с обеих сторон его запирали исполинские ворота, какие под силу сдвинуть, наверное, только титану.

По обеим сторонам канала раскинулся городок, белые стены и красные крыши, южная зелень садов, не подвластных мертвящему дыханию осени.

К немалому удивлению Дигвила, вокруг городка совершенно не было никаких укреплений – ни стен, ни башен. Над северной частью городка развевалось серебристо-лиловое знамя Навсиная, а над южной…

Чёрно-белый стяг Некрополиса.

Дигвил припомнил, что здесь, на переправе Рорха, держат свою стражу и Высокий Аркан, и Мастера Смерти.

Канал заполняли парусники и многовёсельные галеры. Гребные суда двигались сами, их собратьев, лишённых весёл, тащили какие-то жуткого вида механизмы, состоящие, казалось, из одних зубчатых колёс.

– Врата, что видит благородный дон, – часть системы, что называется «шлюз», – заметил недоумение Дигвила старший маг. – Рыть весь канал на уровне моря оказалось невозможно. Там настолько твёрдая скала, что пришлось бы извести слишком много Камней Магии. Труд же рабов был слишком неэффективен, вдобавок хроники донесли до нас истории, что строительство сопровождалось невиданными бедствиями, засухами, повальными болезнями и мором. Поэтому корабли сперва поднимают из моря Мечей, а затем опускают вновь – в Долгое море. Проделывается сие так…

Маг пустился в долгие объяснения, не забывая при этом весьма красноречиво поддерживать Дигвила под локоть, одновременно заставляя рыцаря весьма быстрым шагом направляться к неприметному домику, спрятанному в нависавших над долиной скалах.

Наверное, это была когда-то пастушья хижина, сложенная из грубых глыб дикого камня, но сейчас от неё почти ничего не осталось. Кто-то торопливо вкопал лишние столбы, подвёл под крышу почти весь двор, сложил из кирпича печки, выкопал колодец, устроил сложную систему труб, подававших воду внутрь. Смотревшие на канал окна превратились в бойницы, стены оплели вьюнки, так что снизу, особенно с корабельной палубы, строение совершенно невозможно было разглядеть.

Во дворе застыла троица големов самого зловещего вида, за каменными насыпями прятались какие-то круглые трубы, устроенные на телегах, жерла с раструбами смотрели на канал.

И сам домик кишмя кишел магами. Магами без обычных роскошных, шитых серебром одеяний и посохов. Бороды – невиданное дело! – были аккуратно у всех подрезаны. Неприметная серая одежда, незаметная на фоне скал, широкие пояса, к которым привешено нечто вроде оголовка посоха, сверкающее всеми цветами радуги.

При виде троицы новоприбывших чародеев все остальные маги поспешно замирали, низко, почтительно кланяясь.

– Оставьте, оставьте, коллеги, – махал руками старший из чародеев.

У самых дверей их встретил ещё один волшебник, которому поклонились уже спутники Дигвила.

– Благодарю за поспешание, – отрывисто бросил тот. – Я ждал вас, досточтимые коллеги. И спасибо за дивинации. Благодаря им нам удалось… – Он заметил Дигвила и осёкся. – Приветствую, благородный дон. – Маг сухо кивнул молодому рыцарю. – От имени Высокого Аркана приношу наши самые искренние извинения за доставленные вам неудобства. Поверьте, они будут должным образом компенсированы. А сейчас прошу вас, прошу внутрь. Высокому Аркану требуется от вас ещё одна, последняя услуга. Входите, благородный дон. Не могу сказать – «будьте гостем», увы, вам придётся попотеть наравне с хозяевами.

Дигвил решил, что лучше всего ограничиться молчаливым поклоном, почтительным, но без подобострастия.

Внутри царил полумрак, только светились, таинственно мерцая, сосуды с неведомыми эликсирами и крупные кристаллы всех оттенков, расставленные повсюду в особых треножниках.

Плясало пламя над бронзовыми горелками, кипели жидкости в колбах, разноцветный пар струился в змеевиках, капали собранные конденсаты. Медленно, сами по себе вращались крупные зубчатые колёса, проворачивались какие-то сложные и на вид чрезвычайно хрупкие устройства – мешанина хрустальных дисков и линз, перечёркнутых острыми, словно игольчатый кинжал, лучами невесть откуда взявшегося света.

– Сюда, благородный дон. – Хозяин указал на жёсткий складной стул как раз возле одного из таких устройств. Из бойницы на его лицо упал свет, и Дигвил едва не вздрогнул – глаза чародея меняли цвет. Из непроницаемо-чёрных они становились кроваво-красными, зрачки словно перехватывала посредине незримая перемычка, обращая их в символ бесконечности.

– Да, господин Деррано, да. – Маг был необычайно серьёзен, спокоен, сдержан. – Нам предстоит великое, небывалое дело. Видите ли, ваша невестка… оказалась приобщена таким тайнам и силам, что нам, простым чародеям, положившим жизнь на то, чтобы упорным трудом отвоевать у Неведомого ещё один рубеж, остаётся только возрыдать кровавыми слезами. Шанс на успех у нас только один. Мы вкладываем всё имеющееся в первый удар, он же и последний, потому что нанести второй нам уже не позволят. Сегодня, сейчас, я прошу вас в последний раз вспомнить доньяту Алиедору. Сосредоточьтесь. Закройте глаза. Вспоминайте… как следует. От этого сейчас уже зависят жизни. И моя, и ваша, мой благородный дон.

– Что же… – Дигвил прочистил горло. – Что же мы должны сделать?

– Уничтожить тех, кто пленил вашу невестку. И не дать ей самой стать причиной новых бедствий.

– Она останется в живых?

– Я сделаю всё для этого, – отрывисто бросил чародей. – Потому что никто не знает, какие беды могут приключиться, если она погибнет. Поймите, благородный дон, ваша невестка – уже давно не просто несчастная, запутавшаяся девочка. Она даже и не просто Гончая Некрополиса. Простые Гончие нас бы не заинтересовали. Однако доньята Алиедора… – Он покачал головой. – Мы не знаем, что она такое. Мы только удивляемся, разводим руками да качаем головами. Как видите, благородный дон, я откровенен с вами.

– Где она сейчас?

– Совсем рядом. Во-он на том кораблике, – красноглазый маг вытянул руку. – Взгляните сами, благородный дон, прежде чем мы начнём.

Створ громадных ворот как раз проходило небольшое изящное судно с ярко-изумрудными парусами и таким же корпусом. В отличие от всех других судов в канале, оно не несло никаких флагов.

– Пираты?

– Нет, благородный дон, – покачал головой чародей. – Даже морские разбойники гнушаются оставлять мачты «голыми», как они говорят. Они просто никогда бы не сунулись к переправе.

– Так что же на него смотреть? – удивился Дигвил. – Место для атаки – лучше не придумаешь. Прыгай сверху на палубу, да и вся недолга.