(26) Арефа же, испугавшись, как бы римляне не отняли у него добычу, не захотел больше возвращаться в лагерь [115]. (27) Отправив некоторых из своих людей якобы в качестве лазутчиков, он тайком приказал им как можно скорее вернуться и объявить всем, что большое вражеское войско находится у переправы через реку. (28) По этой причине он посоветовал Траяну и Иоанну возвращаться в римские земли другой дорогой. (29) Они так и не пришли к Велисарию, но имея Евфрат по правую руку, прибыли в Феодосиополь, расположенный на реке Аворрас. (30) Ничего не ведая об этом войске, Велисарий и римская армия пребывали в досаде и были исполнены страха и нестерпимого ужасного подозрения. (31) Поскольку им пришлось остаться здесь на весьма продолжительное время, многих солдат поразила сильная горячка, ибо подвластная персам Месопотамия чрезвычайно знойная страна. (32) Римляне к этому были непривычны, особенно те, что были родом из Фракии, и так как они пребывали в этой исключительно знойной местности и им приходилось летней порой жить в душных хижинах, они захворали, так что почти треть войска лежала полумертвой. (33) Все войско жаждало уйти оттуда и как можно скорее возвратиться в свою страну, а пуще всех командующие ливанскими войсками Рекитанг и Феоктист, которые понимали, что и время принесения даров сарацинами своему богу уже миновало. (34) Они не раз обращались к Велисарию с просьбой немедленно отпустить их, утверждая, что в то время как они сидят здесь без всякой надобности, все области Ливана и Сирии отданы на произвол Аламундару. (35) Поэтому Велисарий, созвав всех военачальников, устроил совещание. (36) Тогда первым встал Иоанн, сын Никиты, и сказал следующее: «О храбрейший Велисарий, никогда, я думаю, не было полководца, равного тебе ни по удаче, ни по доблести. (37) Такое мнение о тебе господствует не только среди римлян, но и среди варваров. (38) Эту славу, однако, ты еще больше укрепишь, если окажешься в состоянии спасти нас, приведя живыми на римскую землю, ибо теперь наши надежды на это отнюдь не блестящи. Посуди сам, в каком положении находится наше войско. (39) Сарацины и самые доблестные из наших воинов, перейдя через Тигр, не знаю, сколько дней тому назад, попали в такую беду, что даже вестника к нам не смогли прислать. Рекитанг и Феоктист, думая, что войско Аламундара уже находится в центре Финикии, грабя и разоряя все тамошние места, уйдут, как ты и сам, конечно, видишь. (40) Из тех, кто останется, такое количество больных, что тех, кто будет за ними ухаживать и повезет на римскую землю, окажется значительно меньше их самих. (41) При таких обстоятельствах, если случится так, что враг нападет на нас либо в то время, когда мы будем находиться здесь, либо когда мы будем отступать, некому, пожалуй, будет известить находящихся в Даре римлян о постигшем нас несчастье. (42) А о том, чтобы идти вперед, даже и говорить нечего. Поэтому пока остается у нас какая-то надежда, самым полезным для нас будет обдумать план нашего возвращения и претворить его в жизнь. (43) Ибо для людей, попавших в такое опасное положение, было бы безумием думать не о собственном спасении, а о том, как причинить вред врагу». (44) Так сказал Иоанн; все остальные одобрили его слова и, придя в волнение, стали требовать как можно скорее организовать отступление. (45) Поэтому Велисарий, посадив больных на вьючных животных, отправил их вперед, а сам со всем войском последовал за ними [116]. (46) Как только они оказались на римской земле, Велисарий узнал обо всем, что было сделано Арефой, но у него не было никакой возможности наказать его, поскольку он больше не показывался ему на глаза. Так завершилось это вторжение римлян.
(47) После того, как Хосров взял Пéтру, ему было объявлено о вторжении Велисария в Персию, о битве около города Нисибиса, о взятии крепости Сисавранон и о том, что совершило войско во главе с Арефой, перейдя реку Тигр. (48) Оставив гарнизон для охраны Петры, он тотчас со всем остальным войском и взятыми в плен римлянами вернулся в персидские пределы. (49) Таковы были события, произошедшие во время второго нашествия Хосрова. Велисарий же, явившись во вызову василевса в Визáнтий [117], провел там зиму.
XX. С началом весны <542 г.> Хосров, сын Кавада, в третий раз с большим войском вторгся в пределы римлян, имея реку Евфрат с правой стороны [118]. (2) Священник города Сергиополя Кандид, узнав, что мидийское войско подошло уже совсем близко, и испугавшись и за .себя, и за город, поскольку он в условленное время не заплатил Хосрову договоренную сумму [119], явился в лагерь врагов и просил Хосрова не гневаться на него за это. (3) Ибо денег у него никогда не было, и по этой причине он с самого начала даже не помышлял о спасении суронцев, и, хотя он многократно молил за них василевса Юстиниана, это оказалось напрасным [120]. (4) Хосров заключил его под стражу и, подвергнув его тело жесточайшей пытке, потребовал от него уплаты суммы, в два раза превышающей ту, о которой было договорено. (5) Кандид умолял его послать несколько человек в Сергиополь с тем, чтобы они забрали, все сокровища тамошнего храма. (6) Когда Хосров согласился это сделать, Кандид отправил вместе с ними некоторых из своих провожатых. (7) Жители Сергиополя, приняв в город посланников Хосрова, дали им много ценностей, заявив, что больше у них ничего не осталось. (8) Хосров, однако, сказал, что это его совсем не удовлетворяет и потребовал, чтобы ему было дано много больше этого. (9) Итак, он посылает еще некоторых лиц под тем предлогом, чтобы они с точностью выявили имеющиеся в городе богатства, на деле же – с тем, чтобы захватить город. (10) Но поскольку не суждено было Сергиополю быть захваченным персами, некий сарацин, христианин, служившим под началом Аламундара, по имени Амвр, подойдя ночью к городской стене, известил жителей обо всем этом деле, запретив им каким бы те ни было образом пускать персов в город. (11) Таким образом посланники Хосрова вернулись к нему ни с чем. Тот, пылая гневом, вознамерился захватить город. (12) Послав войско в шесть тысяч человек, он приказал ему осадить город к совершить атаку на его укрепления. (13) Те подошли к городу к приступили к делу. Жители Сергиополя сначала храбро защищались, но затем, пав духом и испугавшись опасности, начали уже подумывать о том, чтобы сдать город врагу. (14) Ибо случилось так, что в городе у них было не более двухсот солдат. Однако Амвр, опять подойдя ночью к стене, сказал, что персы через два дня снимут осаду, поскольку у них совершенно не осталось воды. (15) Поэтому они не вступили ни в какие переговоры с врагами, и варвары, страдая от жажды, поднялись и вернулись к Хосрову, Кандида, однако, Хосров так и не отпустил. (16) Ибо ему уже, я думаю, нельзя было больше оставаться священником, поскольку он не исполнил данную им клятву. Так обстояли здесь дела.
(17) Когда Хосров прибыл в Коммагену, которую называют Евфратисией [121], он не хотел ни грабить страну, ни заниматься захватом какого-либо укрепления, нескольку все сплошь до Сирии он уже раньше либо завоевывал, либо обобрал, как я уже рассказывал об этом в предшествующих главах. (18) Он вознамерился вести войско прямо в Палестину, чтобы разграбить все тамошние сокровища, особенно же те, которые имелись в Иерусалиме. До него доходили слухи, что страна эта исключительно плодородна, а у жителей ее много золота. (19) Все же римляне, как военачальники, так и солдаты, совершенно не думали выступать против него или оказывать препятствие его походу, но, заняв, где кто мог, укрепленные места, считали, что достаточно охранять их и спасаться самим.
(20) Узнав о нашествии персов, василевс Юстиниан вновь послал против них Велисария. Поскольку он ехал на почтовых лошадях, которых называют вередами [122], и при нем не было войска, он очень скоро прибыл в Евфратисию. Двоюродный же брат василевса Юст [123]вместе с Вузой и некоторыми другими, спасшись бегством, находился в Иераполе. (21) Услышав, что Велисарий едет к ним и находится уже неподалеку, они написали ему письмо, которое гласило следующее: (22) «Опять, как ты и сам, наверное, знаешь, Хосров двинулся походом па римлян, ведя с собой войско больше прежнего. Куда он задумал идти, пока еще неясно. Мы лишь слышали, что он где-то поблизости и что он не причинил вреда ни одному местечку, но все время продвигается вперед. (23) Приходи к нам как можно скорее, если только ты в состоянии скрыть свой путь от вражеского войска, с тем, чтобы ты на пользу василевсу был цел и невредим и вместе с нами охранял бы Иераполь» [124]. (24) Так гласило письмо. Велисарий не одобрил того, что было написано. Он прибыл в местечко Европ, расположенное на реке Евфрат. (25) Разослав оттуда во все стороны гонцов, он начал собирать войско, разбив здесь свой лагерь. Военачальникам же Иераполя он ответил следующее: «Если бы Хосров двинулся на других, а не на подданных римлян, то ваш план был бы удачным и в высшей степени обеспечивающим безопасность. (26) Ибо для того, кто может, оставаясь в покое, быть избавленным от бед, было бы большим безумием идти навстречу ненужной опасности. Но если теперь этот варвар, уйдя отсюда, решится напасть на какую-нибудь другую, подвластную василевсу Юстиниану область, причем дивно цветущую, но не имеющую никакой военной охраны, то знайте, что в таком случае лучше всего доблестно погибнуть в бою, чем уцелеть без боя. (27) Ибо это справедливо бы было Назвать не спасением, а предательством. Приходите как можно скорее в Европ, где я, собрав все войско, надеюсь поступить с врагами так, как Бог даст». (28) Когда военачальники увидели доставленное послание, они воодушевились и, оставив Юста с немногими солдатами охранять Иераполь, все остальные вместе со всем войском явились в Европ.
