Сегодня с утра Димкины вещи в шкафу перебирала. Выглаженные рубашки на плечики повесила, футболки на другую полку переложила, рукой по костюмам провела, и вдруг задумалась о том, что уезжать навсегда, бросая столько личных вещей, как-то глупо. Разве можно поверить, глядя на всё это, что он возвращаться не думает?

Когда из кафе вернулась, чувствовала себя чуть лучше. Хоть ненадолго удалось отвлечься, и даже настроила себя на ещё один звонок в Москву, и готова была поговорить с секретаршей Грановича, которая так рьяно оберегала шефа от досужих собеседников, совсем по-другому. Сходу объяснит ей, кто звонит и по какому поводу, и вот после этого пусть попробует её с Димкой не соединить! А ему она скажет… Что же она ему скажет? Что сама приедет, раз он занят, что всё ему объяснит, а ещё, прямо телефону, сознается, как жутко по нему скучает. Ведь нельзя так, это ненормально, и он не имеет права так над ними всеми издеваться. А на Наталью ей абсолютно наплевать, потому что она не верит, что ему до неё есть какое-то дело, по крайней мере, сейчас. И прежде чем войти в дом, перед дверью замерла, и вдохнула полной грудью, стараясь, чтобы предательские мысли о Наталье и о её отношениях с Грановичем, не поселились в голове и не спутали все планы. Когда представить их вместе пыталась, изнутри жаром обдавало, и последние крохи решительности исчезали. Всё-таки она трусиха, и без Димки ей очень трудно. Он столько сил ей давал, а она раньше и не понимала.

- Как ты себя чувствуешь? – Марина к дочери наклонилась и прижалась к её лбу губами, помедлила пару секунд, прежде чем отстраниться. – Температуры, кажется, нет. Горло болит?

Эля головой помотала и из-под руки матери вывернулась, была увлечена игрой, платье на кукле поправляла, потом в машину ту усадила.

- Очень хорошо, если не болит.

- Градусник возьми, - со смешком посоветовал Стеклов. Марина обернулась к нему и улыбнулась.

- Я и так чувствую, что нет температуры. Мне кажется, это у неё нервное было.

- И такое бывает?

- Чего только не бывает, папа.

- Это точно. Как в кафе?

- Всё хорошо.

- Всё-таки Димка здорово придумал. И ведь спросом твоя кухня пользуется, и ещё каким.

- Это он придумал? Говорил, что вы вместе.

- Нет, он. – Николай Викторович указательным пальцем своего лба коснулся. – Иногда работает голова-то. Жако, что неделю назад он её выключил.

- Папа, пожалуйста.

- Мариш, давай я всё-таки позвоню… - Начал он, и замолчал, когда услышал, что входная дверь хлопнула.

- Я пришёл! – воскликнул Антон от двери

Стеклов оглянулся, благо рядом стоял, и удивлённо вздёрнул брови, увидев, как в дом, следом за Антоном, входит мужчина. Его заметил и замялся в дверях.

- Добрый вечер.

Николай Викторович отвечать не торопился, догадавшись кто к ним в гости пожаловал, на дочь быстрый взгляд бросил, а та окончательно сникла. К сыну подошла, забрала у того рюкзак, а на бывшего мужа глаз не поднимала. Только через минуту с силами собралась, и сказала:

- Пап, это Игорь.

- Да я уже догадался.

- Он явно не обрадовался моему визиту, - тихо сказал Игорь, усмехнувшись, когда Стеклов за собой дверь кабинета закрыл. Почти тут же ушёл, когда Эля к отцу подбежала, а до этого момента, он, кажется, всерьёз собирался бывшего мужа дочери до двери проводить и проститься с тем скоренько. Но внучку от родного отца отрывать не решился, и поэтому просто ушёл, чтобы лишнего при детях не наговорить.

- Тебя это удивляет? – Марина к мужу не приближалась, отправила дочь из прихожей в гостиную, подальше от сквозняков и холодных полов, а потом у сына спросила: - Антош, ты кушать хочешь?

- Нет, я ужина подожду.

- Хорошо.

- Марин, мне поговорить с тобой надо.

Она на Игоря нехотя оглянулась.

- Давай не сегодня? У меня голова болит.

- Она у тебя уже неделю болит.

- Может быть, - разозлилась Марина, - но тебя это как касается?

- В первую очередь, - сказал он, и подбородок упрямо выдвинул. Марина кинула опасливый взгляд на дочь, которая то и дело на них оборачивалась, прислушиваясь. Видимо, напряжённые интонации родителей её настораживали.

- Пойдём на кухню, - решила она, в конце концов. – Но только недолго, Игорь.

- На ужин не приглашаешь?

- Нет. Мне не до тебя.

- Ты на меня злишься?

- Это ты мне скажи, есть ли у меня повод на тебя злиться.

- Ты о чём? – Игорь сел за кухонный стол и на бывшую жену посмотрел с большим интересом.

- Расскажи-ка мне, о чём ты с Димой говорил.

Игорь хмыкнул и кончик носа потёр.

- Когда?

- А что, не один разговор был?

- Марина, прекрати. Я вообще с ним не разговаривал. Толком – никогда.

- Толком? А ты вообще не имел права с ним разговаривать. Ты кто такой? И почему ты лезешь в мою жизнь?

- Кто я такой? Может, ты забыла, но я напомню! Это ты со мной тринадцать лет жила. Со мной, а не с ним!

- Не кричи! – Марина выглянула в гостиную, посмотрела на дочь. – Эля, иди наверх.

- Ну, мам!

- Я сказала, иди. Посмотри мультики. – Дождалась пока дочка по лестнице поднимется, прижимая к себе игрушки, а потом вернулась и на Игоря взглянула зло. – Я с тобой жила, пока ты не бросил меня и детей, ради молоденькой любовницы. А теперь, по какой-то неведомой для меня причине, ты сидишь здесь и претензии мне предъявляешь?

Игорь глаза в стол опустил и угрюмо проговорил:

- Я не предъявляю никаких претензий. Да, я сам виноват, но… - Он взял её за руку. – Марин, я ушёл от Даши.

Она нахмурилась и руку свою попыталась освободить, вот только Игорь отпускать не торопился.

- Я не понимаю, мне тебя поздравить или посочувствовать?

- Я же серьёзно!

- А я всё равно не понимаю, при чём здесь я.

- Я хочу, чтобы ты ко мне вернулась. Хочу… всё вернуть обратно. Чтобы мы вместе были. И не смотри на меня так, - разозлился Игорь, и руку Марины, наконец, отпустил и поднялся. – Я во всём виноват, если бы я не наделал столько ошибок, мы бы всё пережили, и не случилось бы всего этого… Всей этой нелепицы.

Марина глаз с него не сводила, выслушала его, а потом нервно усмехнулась.

- Игорь…

Он повернулся к ней и посмотрел с вызовом.

- Что? Что ты хочешь мне сказать? Что не простишь?

- Нет. Я хочу сказать, что твой роман с Дашей, - Марина даже помолчала, не зная, как ему сказать об этом, - это лучшее, что могло случиться в моей жизни. И если бы я не узнала об этом, если бы ты не ушёл тогда, и я всё это не пережила, то, наверное, я никогда бы не решилась…

Он так выразительно скривился, что Марине неприятно стало. Напряглась, в ожидании его слов. Насмешливых и злых слов, по-другому у Игоря вряд ли получится.

- Не решилась на что? На другого мужика?

Марина зажмурилась.

- Не решилась бы поверить в себя. В себя, понимаешь? Дима мне очень многое объяснил, а в первую очередь то, что я должна любить себя. Ни тебя, ни его, ни кого-то другого, а себя. И тогда всё будет получаться, и жизнь будет другая. Вот только я ему ещё не сказала, что без него мне не так интересно.

- У нас дети, Марин.

- Да, замечательные дети. Но это не значит, что ради них мы должны жить вместе. Я раньше так думала, но как оказалось, мы вполне справлялись сами по себе, без тебя. – Она вскинула руку в предостерегающем жесте. – Но это совсем не значит, что ты им не нужен. Ты же их отец. И зависит теперь всё только от тебя, я тебе больше не помощник. Я не буду больше тебя уговаривать, тянуть вперёд, заставлять тебя что-то делать. Тебе ведь так не нравится, когда я тебе советы даю! И прав Димка, я слишком много о тебе думаю. Разница в том, что он это к моей любви к тебе приписывает, а я к привычке. И я обязательно ему это объясню!

- Значит, я тебя бросил, да? А то, что он уехал? Он даже не простился, ты же сама мне говорила!

- Не кричи, - снова одёрнула она его. – И не вмешивайся в наши отношения, мы сами разберёмся. – Марина нервно сглотнула. – И он вернётся. Или я его верну. А ты… ты к Даше возвращайся, она тебя простит, я уверена.