Марина вошла в комнату.

- А ты и рад, да? Хоть, спасибо скажи.

- Спасибо! – с чувством произнёс Антон, а Марина на Стеклова посмотрела.

- Не следовало покупать им такие подарки. Ни к чему.

Он поднял на неё глаза.

- Да ты что, я и так всю голову сломал, не знал, что подарить. – На Элю посмотрел, а потом, не подумав спросить её мнения, приподнял и на колено к себе посадил. – Какая красавица, а. Платье-то какое. Принцесса настоящая.

Девочка заинтересованно посмотрела на него, благосклонно кивнула и ладошкой по пышной юбке провела.

- Да, я принцесса. Мне мама купила.

Стеклов языком прищёлкнул.

- Мама с выбором не ошиблась. Подарки будешь открывать?

Элька палец в рот сунула и на Николая Викторовича уставилась большими, невинными глазами. Марина дочь одёрнула, прекрасно зная эту её уловку.

- Эля.

Антон рядом фыркнул, а Марина предложила:

- Пойдёмте ужинать, а то всё остынет. Антон, оторвись от телефона. Руки мыть. Эля! Переоденься.

- Не хочу!

- Да, у нас же целый магазин платьев, - не удержался Антон от веского высказывания. – Одно платье молоком залила, другое можно ещё чем-нибудь заляпать. Растяпа!

Эля брата в живот пихнула.

- Мама, скажи ему!

- Растяпа!

Марина только глазами на них хлопала, потом взмолилась:

- Прекратите оба, как вы себя ведёте?

Николай Викторович рассмеялся. С дивана поднялся, и пиджак снял, подхватил Эльку на руки.

- А мы салфетку повяжем на шею, да? У мамы попросим. А вообще, я есть хочу.

- И я, - согласился Антон. Уловил момент, когда Марина отвернулась, и новый телефон в карман джинсов сунул.

- Вкусно? – спросила Марина, уже за столом. – Я торопилась.

- Очень вкусно, - кивнул Стеклов. И вместо благодарности, вдруг похвалил: - Молодец.

Марина неожиданно вспыхнула и сама над собой рассмеялась. А Антон вдруг спросил:

- А вы, правда, наш дед? Самый настоящий?

- Выходит, что так.

Марина встревожено за сыном наблюдала.

- Круто, - заявил тот после короткой паузы.

Николай Викторович усмехнулся.

- Я тоже так думаю.

- У нас никогда деда не было.

- Да?

- Только бабушки. А теперь и вовсе одна. Правда, у неё Саныч есть.

- А это кто?

- Этот бабушкин жених, - совершенно серьёзно заявила Эля и брата локтем толкнула. – Я не буду это есть, - она потыкала вилкой в кусочки болгарского перца.

- Эля, - шикнула на неё Марина и строго посмотрела. Девочка насупилась и голову ниже опустила.

А Стеклов рот салфеткой вытер и весело хмыкнул.

- Значит, у бабушки есть жених. Интересно вы живёте.

- Ничего интересного, - ответственно заявил Антон, а Марине сразу жарко стало. Заметила, как Николай Викторович бросил на неё быстрый взгляд, но намеренно отвернулась, побоялась с ним глазами встретиться. Стеклов, наверняка, уловил некоторое напряжение, а может странность в словах Антона, а Марине не хотелось портить вечер, что-то объяснять ему, признаваться в том, что всё не слишком удачно в её жизни. Что кроме детей и похвастать-то, в принципе, не чем.

После ужина дети в детской с подарками возились, Эля громко восторгалась кукольным домом, прыгала, пыталась брата привлечь к строительству, но тот отказался наотрез, и ей пришлось довольствоваться рассматриванием мелких деталей и частей. А Марина с Николаем Викторовичем на кухне пили чай и фотографии смотрели. Стеклов был заинтересован не на шутку, и этот его интерес Марине очень льстил. Он слушал её, внимательно, не перебивал, и, кажется, на самом деле всё запомнить старался.

- А это я, первое сентября, - она пальцем в потускневшую со временем фотографию ткнула.

- Косы-то какие.

- Да, я до восьмого класса с косичками ходила. А потом все девочки начали делать стрижки, краситься, вот и я… поддалась. Мама так меня ругала, помню.

- У тебя её волосы.

- Да. – Марина пальцы в свою причёску запустила. – Хотя, однажды я едва не перекрасилась в блондинку.

- С ума сошла.

- Немножко, - призналась она.

Николай Викторович тяжёлую страницу перевернул, фотографии рассматривал, на этих уже Антон маленький – в коляске, на снегу, с лопаткой.

- А муж где? Работает?

Марина смущённо кашлянула, в сторону отвернулась, но потом решила, что таиться глупо.

- А мужа нет. Мы в следующую среду разводимся.

Стеклов голову поднял и посмотрел на неё.

- Что так?

Она натянуто улыбнулась.

- А вот так. Любовь случилась… У него. Что я могу сделать?

- А дети?

- Как оказалось, дети не достаточный повод, чтобы отказаться от личного счастья.

Николай Викторович выдержал паузу, а потом её руку своей ладонью накрыл.

- Ну, и плюнь. Раз уж ему такие дети не нужны, и ты не нужна… Всё нормально будет, Мариш. Мы ещё с тобой горы свернём. Вместе-то.

Она волосы пригладила и грустно улыбнулась. А потом зачем-то сказала:

- Это так странно.

- Что?

- Иметь папу.

Он не глядя ещё одну страницу перевернул, и бровь одну приподнял, не сводя с Марины глаз.

- Да? А мне нравится. И заметь, я ведь теперь не только папа, я ещё и дед. Жизнь наполнена смыслом.

Марина не улыбнулась, хотя его тон к этому располагал.

- Это серьёзно?

- Конечно. – И тоже посерьёзнел. – Мы ведь попытаемся? Я бы очень хотел. Для меня это важно, Марина. У меня никого кроме вас нет.

- Не считая трёх бывших жён.

Он разулыбался.

- Это не честно!

Марина тоже улыбнулась, но предупредила:

- Но детей не баловать. Всё-таки я пытаюсь их воспитывать.

- Пытаешься? Ну что ж, будем пытаться вместе.

Стеклов в городе пробыл совсем недолго и уехал, как и обещал, к концу недели. Это было очень странно, но Марина даже расплакалась, когда он прощаться пришёл. Нельзя сказать, что за прошедшие дни они сильно сблизились, и она уже не представляла, как жить без него будет, ничего подобного не чувствовала, но когда он уезжать собрался, неожиданно не по себе стало. Прощалась с ним так, словно они очень долго не увидятся. Расстраивалась, а когда Николай Викторович её в прихожей обнял, она в его плечо уткнулась и с большим трудом заставила себя остановиться и не заплакать. Пахло от него непривычно, каким-то дорогим одеколоном и сигаретами, но он был большой и надёжный, а Марина впервые в жизни оказалась в объятиях отца.

- Да ладно тебе реветь-то, - негромко, якобы шутливо, но надтреснутым от волнения голосом проговорил он. – Я приеду скоро.

- Когда?

- Недели через две. – Хмыкнул. – Или три.

- Три недели? – Марина искренне ужаснулась. Она представить не могла, как можно в течение целых трёх недель находиться вдали от дома. Но вспомнила, что это для неё этот город дом, а для Стеклова уже давно нет. Всё-таки выступившие слёзы смахнула, отстранилась и кивнула, глаз на Николая Викторовича не поднимая, стесняясь своих бурных эмоций.

- Что поделать, Мариш, такая у меня жизнь. – Стеклов, уже одетый в свою дорогущую дублёнку, к стене привалился, задев плечом картину в дешёвой раме, а сам руку протянул и до её волос дотронулся. – Ты жутко на Машку похожа. Даже сейчас…

- Плачу, как она? – догадалась Марина, а Стеклов кивнул.

- Да. И мне трудно уехать от тебя. От неё было трудно, а от тебя ещё труднее. – Несмотря на это он улыбнулся. – Ну, ничего, будем перезваниваться. Я тебе все телефоны дал?

Марина по-детски шмыгнула носом.

- Все.

- Вот, не потеряй.

- Я никогда ничего не теряю!

- Да? Это точно не моя черта. Но если вдруг что, - Стеклов посерьёзнел, - обратись к Димке, он всё сделает. Он вообще, спец по решению проблем.

- К какому Димке?

- К Димке Грановичу, заму моему. Его телефон я тебе тоже оставил.

- Зачем я буду звонить чужому человеку?

- Ты не думай – зачем, просто позвони, если нужно будет, хорошо?