Весь десятый этаж занимал офис торговой компании «Стэлс». Марина как из кабины лифта вышла, тут же взглядом на эмблему «Стэлса» на стене наткнулась, такая же, только очень огромная, украшала здание гипермаркета. Марина по сторонам оглянулась, а ей навстречу уже спешила девушка, в строгом офисном костюме и дежурной улыбкой на лице.

- Марина Николаевна? Добрый день. Нам снизу позвонили, предупредили, что вы поднимаетесь.

Марина только рот открыла, думая, что ответить, вспомнила, что не поздоровалась, а девушка уже рукой на двойные двери указала и попросила следовать за ней.

- Я провожу вас в приёмную. Возможно, придётся подождать пару минут. Николай Викторович в данный момент немного занят, но он очень хочет с вами поговорить.

- А о чём? – не утерпела Марина. – Вы не в курсе?

- Нет.

И всё, просто «нет». Марина постаралась взять себя в руки. И опять поймала себя на том, что оглядывается.

- Прошу, присядьте. Я сообщу Николаю Викторовичу о вашем приходе.

Ей указали на диван, но Марина садиться не стала. Осторожно кивнула девушке за столом секретаря, как она поняла, и подошла к окнам, оценила вид. С десятого этажа старый город был, как на ладони.

- Марина.

Она резко обернулась на незнакомый голос. Увидела Стеклова в дверях кабинета, и шапку в руках стиснула. Очень странно было смотреть на человека, которого столько раз по телевизору видела, иногда даже в «Новостях» а федеральных каналах, а теперь вот он совсем близко, на неё смотрит очень странно, да ещё по имени зовёт. Что ему нужно от неё, в конце концов?

- Здравствуйте, - сказала она через несколько секунд, опомнившись.

Стеклов промолчал, только разглядывал её, потом сделал попытку улыбнуться.

- Здравствуй, - отозвался он, и вдруг засуетился, на секретаршу посмотрел, и рукой покрутил. – Рита, давай нам, сообрази что-нибудь… Кофе, чай, печенье какое-нибудь.

- Конечно, Николай Викторович, - отозвалась девушка и поднялась. А Марина перепугалась.

- Да не нужно ничего, - начала отнекиваться она, а Николай Викторович широко улыбнулся.

- Нужно, нужно, - растягивая слова на особый манер, сказал он, а Марину это заставило напрячься. Было в этой интонации нечто знакомое, что за душу неожиданно взяло. И в кабинет Стеклова она шагнула, с сильно колотящимся сердцем, предчувствие её вдруг одолело, небывалое по силе предчувствие чего-то важного, что вот-вот произойдёт с её жизнью.

- Рита, - услышала она тихий шёпот за своей спиной, - мне кофе… с коньяком.

Дверь кабинета за Марининой спиной закрылась, она быстрым взглядом вокруг скользнула, и увидела в кресле у стены мужчину. Глазами с ним встретилась и тут же вспыхнула. Вот кого она ещё не видела сегодня? Его. В какой-то момент показалось, что он снова улыбнётся, как тогда, в гипермаркете, но он не улыбнулся, а напротив, разглядывал её со всей серьёзностью. А Стеклов вдруг попросил:

- Дим, оставь нас, а?

Тот кивнул и без лишних вопросов с кресла поднялся, и сообщил:

- Я у себя буду.

- Да, потом договорим, - немного рассеяно ответил Николай Викторович, а Марина вдруг заметила, что они за её спиной странно переглядываются. Заметить заметила, но понять им этого так и не дала. Просто стояла, и глаза опустила, когда «Дим» мимо неё прошёл. И дёрнулась слегка, когда Стеклов едва коснулся её плеч. – Давай, я пальто твоё возьму.

Марина спорить не стала, позволила пальто с себя снять и в кресло присела. Была напряжена, не понимая чего ей ждать. А Николай Викторович тем временем тоже за своим столом устроился, они взглядами встретились, и Марине показалось, что он тоже не на шутку волнуется. Даже пробормотал что-то невразумительное, типа:

- Вот так вот… - На его счастье, секретарша постучалась и тут же в кабинет вошла, внесла поднос.

- Николай Викторович, чай… И кофе для вас.

Стеклов руки в замок сцепил и кивнул.

- Спасибо, Рита.

Марина с настороженностью наблюдала, как девушка чашки расставляет, неловко руку протянула, чтобы чашу с чаем взять, поблагодарила и к собственному неудовольствию чашкой о блюдце звякнула. Это вряд ли кто заметил, но сама смутилась. И держала эту чашку, не зная, что с ней делать. Пить совсем не хотелось, а отказаться вроде неудобно.

- Печенье хочешь? – спросил Стеклов, когда секретарша Рита из кабинета вышла. А он на Марину смотрел, пристально и почему-то исподлобья, словно не знал, как себя вести с ней. И что говорить.

Она головой покачала.

- Нет, спасибо. – И чашку, наконец, на стол поставила. – М-м… Извините, но я не совсем понимаю, зачем меня пригласили. У вас ко мне какое-то дело?

Стеклов сделал большой глоток кофе и даже поморщился. Марина почему-то подумала, что на коньяке секретарша, для любимого шефа решила не экономить.

- Можно сказать, что дело. – И неожиданно представился: - Меня зовут Николай Викторович.

- Я знаю. – Марина улыбнулась. – Кто вас в нашем городе не знает?

- Знают, да?

Она кивнула. И сразу спросила:

- Вы знали мою маму?

Николай Викторович нервно кашлянул.

- Почему ты так решила?

- Мне адвокат сказал. Точнее, он маму упомянул, и я решила…

- Да, правильно. Маму твою я знал. Мы с Машей жили рядом, в соседних подъездах. Давно, когда она ещё сама девчонкой была.

Марина не на шутку удивилась.

- Правда? Вы в этом городе родились?

- Да. До двадцати двух лет здесь жил. На Никитской. А потом… Бабушка в Москве умерла, и мы вместе с родителями переехали.

Марина снова кивнула, не совсем понимая, для чего ей это знать.

- А мама твоя… Мы с ней очень хорошо были знакомы… Хм. Дружили. Я, правда, на год старше был, но всё равно. – Он вдруг улыбнулся совершенно обезоруживающе. – В восьмом классе на второй год остался, и некоторое время мы вместе учились. За одной партой даже сидели.

Марина поневоле улыбнулась.

- Списывал у неё, особенно физику.

- Мама была учителем физики.

- Да, потом уже выучилась. Очень она хотела учительницей стать. – Стеклов призадумался на мгновение, и грустно улыбнулся. – Сейчас, конечно, очень жалею, что мы с ней так потерялись. Я ведь, когда уехал, писал ей, а она не отвечала. Обиделась.

У Марины мелькнула какая-то смутная догадка, и она решила уточнить:

- Что вы уехали?

- Ну да. – Николай Викторович взглянул прямо ей в глаза, и неожиданно оправдываться начал: - Я ведь недолго в Москве был. На север уехал, потом во Владивосток, а в девяностых, вообще, за границу, пять лет там жил. Закрутило, в общем. А когда возможность представилась вернуться, сразу про Машу подумал. Решил её разыскать, и узнал… - Он неловко замолчал, а Марина глаза отвела и быстро облизала губы.

- Да. Мама под машину попала, совершенно глупо… и ужасно.

- Да. Марина, а скажи мне… Она замужем была?

- Нет.

- Никогда?

- Никогда.

Стеклов покивал, отвернувшись.

- А я вас помню, - вдруг осенило Марину, и даже от сердца как-то отлегло. – У мамы фотография есть, старая. И, кажется, на ней вы. С ней в обнимку. Только там у вас… причёска такая… Волосы длиннее и кучерявые.

Стеклов голову на бок склонил и лукаво улыбнулся.

- Да, где мои семнадцать лет.

Марина вспыхнула.

- Извините, я не имела в виду…

- Значит, фотография есть?

- Есть.

- И что?

- Что? – не поняла Марина.

- Что Маша говорила?

- Да ничего, - растерялась Маша. – Она не любила фотографии.

Стеклов кивнул.

Марина на его чашку посмотрела, в которой кофе уже на донышке осталось, и предложила:

- Давайте, я вам ещё кофе налью?

Николай Викторович только рукой махнул.

- В кофейник Рита коньяка точно не налила.

Марина на это замечание никак не отреагировала, просто не знала как, а Стеклов сказал:

- Марина, я думаю, что я твой отец. – И сразу головой замотал: - Точнее, я уверен.

Она на спинку кресла откинулась и на Стеклова уставилась. Потом покачала головой. Но промолчала, и тогда Николай Викторович сам спросил: