-Не вешай свои лавры мне. Терминаторша.

Попыталась отшутиться Ангелина. Как постскриптум, уместным финалом, громко запищал пострадавший котенок.

Теперь в Ромке было чуть не десять килограмм. Заметьте - мышц, а не жира. Пушистое умное создание, преисполненное чувства собственного достоинства. Кот конкретно ненавидел Сергея, и Ангелина постоянно опасалась за жизнь любимца. Слава Богу, бывший чемпион при всех своих недостатках, был не настолько жестоким и мелочным, чтобы мстить животному за косые злые взгляды и презрительное шипение. Уживались они с трудом, домашняя холодная война, но к боевым действиям не переходили. Когда Сергей с вещами, после заключительной семейной сцены, стоял в прихожей, из коридора явился сияющий Ромка. Он был откровенно счастлив, просто лучился от восторга.

-Нет, ты посмотри на него!

Рявкнул муж, вернее почти бывший муж.

-Эта тварь танцевать от радости готова, что я ухожу.

Зареванная Ангелина нагнулась, подхватила на руки усатое сокровище. Ромка немедленно и громко завел песенку, заурчал блаженно, прищурил огненные топазы глазищ. Тепло его пушистого тела подарило Ангелине немного силы, она собралась и смогла попрощаться достойно.

-До свидания, Сережа. Будь счастлив.

-И тебе того же.

Муж все же не удержался от сарказма.

-С ним не пропадешь!

Вспоминая черную неделю, первые дни одиночества, Ангелина не могла не отметить удивительное поведение кота. Ромка, чего за ним обычно не водилось, так и льнул к хозяйке. Пытался утешить на свой манер? Громадные сверкающие глаза излучали сочувствие, но, одновременно и радость. Точно он знал, знал лучше всех на свете - главное впереди.

В пятницу началась вторая неделя болгарских каникул Ангелины. Оптимистка сказала бы, что осталась целая половина срока! Но пессимистично настроенная девушка вздохнула: всего семь дней до конца поездки... Всего семь дней.

И кстати, Лина, ожидавшая от напарницы любых излишеств была просто поражена ее целомудрием. Ни один из клеившихся к Яне болгар не был облагодетельствован! Подобное поведение шло вразрез с имиджем веселой авантюристки. Но несоответствие образу москвичку ни сколько не колыхало. Ее интересовало исключительно собственное мнение обо всем на свете, а уж о себе любимой, тем более.

С утра, как всегда оживленная и неугомонная Яна повлекла повесившую нос провинциалочку на рынок за фруктами. Бежала на полшага впереди, щебетала, поддразнивала. Вдруг умолкла, взвизгнула, развернулась и бросилась влево через дорогу. Там, у маленького ресторанчика, стояли высокие молодые болгары. Один из них с радостным смехом подхватил Яну, прижал к себе, отпустил, опять притянул, поцеловал. Лина расслышала свое имя, видимо молодому человеку объясняли, с кем приехали отдыхать. Через несколько минут приятельница вернулась, раскрасневшаяся и сияющая.

-Это Живко. Мой сладкий ангелочек.

Объяснила она.

-Стоило на пляже вспомнить мальчишку. И на тебе. Еще и сердится, поросеночек. Как это я могла не созвониться с ним?! Даже постеснялась сказать, что в позапрошлом и прошлом году приезжала. Совсем обидится.

Ее глаза сверкали.

-Он работает в "Чайке" - вон тот четырех-звездный отель - менеджером. Вышел по делу. Встретил меня. О-ля-ля. Славный мальчик. Сегодня вместе идем в "Золотое яблоко". Потанцуем.

В тоне ее голоса отчетливо звучало предвкушение гораздо более грешных удовольствий. Что могла ответить Лина?

-Здорово.

Интонация скорее сгодилась бы для траурной церемонии. Но Яна на пессимизм приятельницы внимания не обратила. Заливалась соловьем.

-Купим помидоры, сварганим салатик, прелесть какая.

На них оборачивались. От Яны в толпу ударяли волны чувственной радости. Восприимчивые болгары завистливо закатывали глаза.

-А в чем ты пойдешь, лапочка? Мне твой джинсовый прикид осточертел. Ей Богу. Стой. В этом магазинчике цены не кусаются.

-Рычат.

-Что? А, ты шутишь! Хороший признак. Так вот. Я тут видела вначале недели потрясную маечку, как раз на худую дылду.

-Спасибо.

-И всего двадцать левов.

-Просто даром.

-Не язви.

Яна втолкнула ее внутрь. Улыбнулась продавщице.

-Мы ищем что-нибудь для дискотеки.

-Черные трусики.

Вставила Лина реплику. Никто внимания не обратил. Яна и продавщица увлеченно зарылись в груды блузок и футболок. Общались на чудовищной смеси русского и болгарского, замечательно понимали друг друга - модница модницу издали примечает - и в подсказках со стороны не нуждались. Оставленная без опеки девушка лениво проводила пальцем по вешалкам с брючками. Жест из классических "Девяти с половиной недель".

-Лина, посмотри на эту кофточку!

Она вздохнула и сделала шаг прочь. Но тут же вернулась. Что ее привлекло? Последними в ряду висели простенькие черные...

-Что еще за шаровары?

Изумилась Яна.

-Хочешь примерить?

Лина кивнула.

-Дело хозяйское. Иди в кабинку. Держи. Я тебе подобрала несколько вариантов. Мне больше других нравится вот эта футболочка. Сейчас посмотрим и решим.

Лина, поняла, что ее непробиваемое, из легированной стали сваренное, решение экономить деньги, похоже на бумажные стены японского домика. Только пальцем ткни. И все.

За занавеской она стянула полосатые джинсовые серенькие шорты и зеленую безрукавку. Повесила на крючок. Перебрала пяток футболок приготовленных специалистами, знающими толк в высоком искусстве моды. И отложив их в сторону, взялась за брючки. За черные тонкие брючки, в которых не было ничего особенного. Абсолютно. Пока их не примерила будущая владелица.

Она стояла перед зеркалом - высокая, слегка подрастерявшая спортивную форму, но отнюдь не расплывшаяся, носатая почти как Буратино, стриженая под шаловливого французского мальчика. Шелковые свободные брючки слегка поблескивали - капризы электрического света. Подрагивала голубая венка на шее. Три ярких родинки на правом плече образовывали равносторонний треугольник. Гордо (с какой стати?) задранный вверх подбородок. Потянулась, покрутилась, посмотрела на себя сбоку. Поняла, что почти ничего не весит. Тело, наполненное силой, требовало движения. Ангелина прогнулась, подпрыгнула. Странное чувство. Точно сам воздух поддерживал ее. Хотелось отшвырнуть занавес, вылететь на улицу. И бежать, бежать, бежать.

-Долго будешь копаться?

Нетерпеливо поинтересовалась Яна. Лина не ответила, потянулась к стопке футболок. Впрочем, первая же простенькая белая маечка полностью удовлетворила ее невзыскательный вкус. Натянула. Посмотрела. Обрадовалась. Как на нее шили. В обтяжку. Ни миллиметра лишнего, ни тебе неположенной складочки. Решительно отодвинула занавеску и явилась перед заскучавшей подругой. В глазах Яны вскипело удивление.

-Я тебя не ценила.

-То есть?

-Бездна шарма.

Яна покачала головой, точно отгоняя неуместные возражения. Молча призвала в свидетели продавщицу. Та подтвердила.

-Супер!

Поверить им что ли? В душе проснулась непривычная уверенность. Лина могла поклясться, что никогда не испытывала подобного эмоционального подъема. Провела рукой по белоснежной маечке, погладила скользкий черный шелк брючек, и согласилась с Яной.

-Ничего себе, правда.

-Переодевайся и плати. Некогда мух считать.

-Нет. Не стану снимать. Не хочу. Пойду в этом.

-Как хочешь.

-Сколько стоят брючки?

-Представляешь, у меня в гардеробе нет ни одних черных штанов, джинсов и чисто белой футболки, или свитера.

-А что же ты носишь?

Лина задумалась на секунду. Обежала мысленным взглядом полки и вешалки в шкафу.

-Серое и коричневое.

-Ну и зря. Твои цвета черный и белый.

-Повтори.

Мир задрожал. Влажное зеркало ночного моря вздохнуло и сомкнулось с небом. Три ярких звезды упали одновременно в подставленные ладони невидимого горизонта.