-Сообразили.

Усмехнулась Зима. Покосилась на подругу. Ли, на которую тоже напялили богатое росское одеяние (чуть подкорректированное сметливой и практичной княгиней), глазела по сторонам. Через малое время въехали в предместья города. По улицам толпился смурной народ, княгиня отметила большое количество пьяных и нищих. Бабы в простых платках, выглядывали из калиток. Стайка шумных пацанов неслась впереди, выкрикивая.

-Княгиня! Сама княгиня! Зима Мстиславна!

Из крепостных ворот навстречу выползла торопливая процессия зажиточных горожан во главе с воеводой, несущим на белом полотенце, каравай. Высокий, плотный мужчина с густой черной бородой и пронзительным взглядом изрек, почтительно склоняя голову.

-Здрава будь, госпожа! Прими хлеб-соль от людишек твоих.

-От них приму. А тебе, воевода, придется оправдываться на моем суде.

Зашумевших купцов мгновенно угомонил Хмур с десятком дружинников. Зима возвысила голос. Она поразительно умела владеть им. Вроде и не кричит, а слышно на соседней улице. Собравшаяся на маленькой рыночной площади толпа умолкла. Впитывая каждый звук.

-Виру мне принесли на тебя, воевода. Винят тебя в насилии, в том, что покалечил беззащитную сироту, в том, что без суда заключил в погреб человека из степного посольства.

-Облыжно, гавкают! Нет на мне таких злодеяний.

Закричал бородач. Движением ладони Зима заставила его умолкнуть.

-На суде Савва Игнатьич, будешь оправдываться. Сейчас, отдай меч моему дружиннику, иди рядом.

Он был опытным воином, без сомнения отправившим к праотцам многих противников. Рука стиснула рукоять. Замешкался не из страха, мысли от неожиданности перепутались. Может и бросился бы яростно, рубанул от души. Черт с ней, с обученной псиной, которая глухо порыкивает, глаз не сводит. Что он с собакой не совладает? Дел куча. Да только увидел быструю усмешку княгини, радостного ожидания полную. Дескать, давай, доставай железо, замахивайся. Призадумаешься тут поневоле. А с хорошо вышколенного (послушно замер, не шелохнется) высокого коня, сейчас на него смотрела не просто очень красивая баба. В ее синих очах воевода увидел смерть. Эта не дрогнет, не завизжит испуганно. Не позволит стащить себя с седла, намотать белые косы, да поучить хорошенько. Вон как изгибает губы. И не в ее дружинниках дело. Войско городское уж всяко побольше этого отряда. Еще вопрос кому подчинится, начнись сумятица! Дело в ней! Княгиня... Воевода слышал все эти удивительные истории про честный бой со степными царями, но не верил. А сейчас, отразившись в расширившихся зрачках невероятной красавицы, понял - правда! Такая может и самого прославленного воина положить. И еще осознал с тоской, опередить - не выйдет. Выхватить меч и рубануть, даже одним плавным движением - не успеет. Смирил себя, рванул с пояса дорогие ножны. Протянул точно из под земли выскочившему дружиннику.

-На.

-Молодец.

Похвалила красавица. Вновь подарила недобрую, такой заморозить можно, улыбочку.

-Иди следом.

Обернулась к Хмуру. Велела.

-Прими командование над гарнизоном. Шевелись.

Позвала к себе купцов.

-Здравы будьте, честные горожане.

Те, хоть и пребывали в изрядном смятении, скоренько опомнились. Купцы - быстро соображать - жизнью приучены. Загомонили громко, хоть и вразнобой.

-Здрава будь и ты, светлая госпожа.

-Здрава будь матушка княгиня.

Выслушала, милостиво склонила голову набок. Оглядела их, проворковала ласково, обращаясь к безошибочно угаданному старшему.

-Кто ты?

-Кузьма, Семенов сын. Торговый человек.

-Созови народ на площадь.

После еле заметной паузы поощрила.

-Кузьма... Семеныч.

Он аж вздрогнул. От такой неожиданной милости. По отчеству именовать изволила. Даже не сразу поверил в честь несказанную. Огляделся - все ли слышали??? Княгиня продолжала.

-Объяви мою волю своим товарищам. Суд завтра утром. Потом, как известишь людей, приходи в крепость, Кузьма Семеныч. Хочу расспросить тебя о городских делах.

Снова улыбнулась ласково. Купец дураком не был, в жизни много чего повидал, а вдруг почувствовал себя несмышленым мальчонкой. В груди потеплело. Господи, хоть бы раз в жизни еще довелось попасть под светящийся взгляд! Ли, наблюдавшая всю сцену подумала с толикой горечи.

-Хорошо ей, с таким личиком, подданных очаровывать. Сам Бог велел. Блин!

Хваленый на всю Россь толмач оказался древним старцем. Как и подозревала принцесса, мог он чуточку изъяснятся на сянском наречии. А о Синто и слыхом не слыхивал.

-Да и откуда бы ему? Россь немного торгует с востоком. Сянские купцы еще забредают иногда. Синто дело иное. Закрытый народ, островная империя. Живут обособленно. За всю историюа, как сама и рассказывала, было в Моске посольство раза два, и то не договорились ни о чем.

-Ты что, за толмача заступаешься?

Меланхолично поинтересовалась Зима у подруги. Добавила мягко.

-Не знает и не знает, что ж теперь.

-Не пойму я тебя.

-Думаешь, из-за одного толмача с тобой поскакала? Велика важность! Для того хватило бы моего повеления, с приложенной печатью. Мысли некоторые лелеяла. Нет, не все про тебя. Как видишь, дел с великим избытком. Захлебнуться можно. Старого воеводу вздернуть легко. Нового где взять? Кого ставить на это место? Чтоб не драл с людишек три шкуры. Границы держал крепко. Умел с купцами обращаться. Путь в Сян, а ведь это золотое дно! Перец, чай, шелк! Через эти места проходит. Да, видишь беда, пошаливают в лесах. Вот и размышляют гости торговые, морем им податься - к алийцам! али сушей, через мои земли в иные европские страны. Налог же с каждого купца. Да и товар неплохой они обратно везут. Прямая выгода.

Замолчала, призадумалась. Свела брови над переносицей. Потом лицо ее разгладилось. Проговорила неожиданно для себя самой.

-Утро вечера мудренее.

-...

-Было бы место, а человек найдется.

Ли, не очень то и слушала. В мужских портах и свободной рубашке, босая прыгала с мечом. Зима присмотрелась, прокомментировала.

-Неплохо. Можно сказать - мастерски. Хотя стиль у тебя далекий от тех, какие мне доводилось видеть.

-Неплохо?

-Конечно.

-А я надеялась, похвалишь.

Долгое молчание было заполнено размерянными вдохами-выдохами, шуршанием одежды и свистом воздуха.

-Хорошо держишь меч, хорошо ставишь ножки, хорошо пьешь воздух, хорошо смотришь, хорошо двигаешься плавно и быстро. Мощная школа. Поклон твоему учителю. Мне с тобой пришлось бы повозиться... А если не кривя душой, то считаю, что у тебя есть реальный шанс против меня.

-Комплимент?

-Правда.

-Что же плохо?

-Дух. Самая суть твоя. То, что глубже сердца. Ты или раздражена, или печальна. А может червяк ненависти грызет, не дает покоя.

Ли поморщилась и опустила меч.

-Да, мне хреново.

-Скверный ответ для воина.

В дверь заглянул мальчик. Из числа свитских. Лицо горело от восторга.

-Купцы пришли, госпожа.

-Передай им, что я сейчас выйду. Хочешь со мной, Ли?

-Пожалуй нет.

-Дело твое.

-Увидимся утром.

Прошелестела подолом, выплыла из дверей. Ли вложила в ножны меч. Неплохо сбалансированный, из княжеской оружейной. Прошлась по залу. Вытерла потное лицо полотенцем. Позвала слугу.

-Принеси мне умыться. Бадью, ведро воды, простыню. Живо. Одна нога здесь, другая там!

Расторопный прислужник вихрем помчался, приказание княжеской заморской гостьи исполнять. Управился очень скоро. Всех приближенных к воеводе, княгиня, от греха, временно отстранила. Сейчас в тереме были только ее люди и самолично выбранные Хмуром из простой дворовой прислуги. Такое неожиданное возвышение одновременно и пугало (как еще дело повернется, вдруг простит воеводу), и наполняло гордостью. Небось, в родной деревне и не поверят, что саму Зиму Мстиславну видел, чай подавал, да по прочим разным поручениям ее собственным и ближних свитских, носился. А что заморская прынцесса по терему в мужской одежде скакала с мечом, и вовсе полной брехней обзовут.