Спустя некоторое время после середины дня Тэлзи подогнала «Неборез» поближе к зарослям кустарника, произраставшего на склоне горы, и стала зарываться в растительность до тех пор, пока кар не скрылся окончательно из виду. Потом заглушила двигатели и выбралась из кабины, развернулась и стала продираться сквозь заросли.

Останься она сидеть в машине, заснула бы через несколько минут. Стоя на ногах, она могла выиграть хоть немного времени, чтобы найти решение. Девушка была уже близка к состоянию, чтобы вызывать парковых рейнджеров, попросить их запеленговать машину и идти на помощь. Со стимуляторами ей удалось бы продержаться без сна несколько дней.

Но в этом случае она бы навлекла на себя опасность с другой стороны. Открытый призыв о помощи с территории парка мог послужить маяком ее врагам. Необходимо было учитывать и следующую возможность: что преступники-пси настороженно ждут именно такого сигнала, означающего одно — бабуин загнал свою жертву. Тогда ее опознают в одночасье.

Но попытка в одиночку перебороть сон хотя бы еще на четверть часа могла оказаться фатальной, ведь тварь находилась рядом I Десятки раз Тэлзи была на грани провала в полусон, где окружающая реальность и пси-вселенная, казалось, перемешивались друг с другом, и резко приходила в себя от внезапно нараставшего ощущения присутствия пси-зверя.

То, что она выбралась из машины и вдохнула свежий горный воздух, слегка ее взбодрило. Девушка забралась в такой высокий регион парка, который уже был затронут надвигающейся зимой. Прошло, наверное, около получаса с тех пор, когда она видела в последний раз туристический аэрокар и вообще какие-нибудь признаки наличия людей на планете.

Тэлзи стояла, оглядываясь по сторонам и растирая ладонями руки, чтобы согреться. Находилась она над полукруглой горной впадиной меж примыкавших друг к другу гряд. Впадину заполняла коричневая трава высотой по пояс и беспорядочно растущие там и сям деревья. По дну протекал стремительный узкий поток. Кар она посадила в трех четвертях пути от западного края. Дальняя же грань представляла собой почти вертикальную скальную стену, опутанную с вершины до основания гирляндами желтых засохших лиан. Другая половина впадины по-прежнему купалась в солнечном свете, переваливавшем через вершину гряды за спиной у Тэлзи. А та, на которой она стояла, оставалась в тени.

Она вздрогнула от холода и потрясла головой, чтобы прогнать очередную волну сонливости. Казалось, ей так и не удастся сконцентрироваться на решении проблемы с пси-зверем. Мысли девушки обратились к нагретым солнцем скалам, над вершиной которых она пролетала, когда направила «Небореэ» к этой небольшой долине.

Она представила, как сидит там, греясь на солнце. Картинка получилась убедительной. В своем воображении она ощущала солнечное тепло на плечах и спине, теплоту камня под собой, видела высохшую колючую растительность вокруг…

Она моргнула, глаза распахнулись. Через секунду она вернула картинку в свое сознание. Я здесь, мыслила она. Я греюсь на солнышке. Я почти уснула, клюю носом, чувствую тепло… забываю о грозящей опасности. Ветер проносится над скалами, вокруг меня шелестят кусты…

Она ослабила щит.

— Шарик, кусь-кусь, я здесь! И снова закрылась.

Она стояла в тени западной гряды, дрожа от холода, и слушала. Высоко над головой на какой-то миг раздался шум, словно что-то тяжело ударилось о растительность на вершине гряды. Шум прекратился так же внезапно, как и начался..

Взгляд Тэлзи переместился в глубь впадины между грядами, последовал за течением речушки, выбегающей из тени, до места, где она текла меж плоских песчаных берегов, поблескивая и искрясь в лучах дневного солнца, и остановился.

А теперь я здесь, подумала она и кивнула на небольшой поток. Сижу на теплом песочке, снова подставляя беззащитное тело солнышку, укрывшись от ветра и слушая дружелюбный ток воды…

Щит приоткрылся. На секунду.

— Кусь-кусь, я здесь!

Глядя с тенистого склона, плотно закрыв щит, она во второй за сегодня раз увидела, как ее Шарик появился в парке Мелна, наполовину погрузившись в поток. Тяжелая голова качнулась из стороны в сторону, зверь прыгнул вперед, закружился на месте, огляделся, и внезапно скрылся среди деревьев. На миг Тэлзи услышала странный завывающий голос, словно усиленный смех пьяницы, злой до неистовости от потраченных впустую усилий.

Тэлзи прислонилась спиной к дереву и закрыла глаза. Тут же тяжелой влажной и предательской волной накатилась сонливость. Она встряхнула кудряшками, прогоняя дремоту.

Тьма, пришла навязчивая мысль. Тьма, черная и мрачная.

Черная, черная тьма вокруг меня, потому что я заснула, Шарик Теперь ты можешь меня легко сцапать. Разум малявки-пси заполнился чернотой, словно порывом ветра. Щит приоткрылся.

— Шарик, ау! Я ЗДЕСЬ!

Возник полыхающий во тьме образ зверя, распахнувшего челюсти, с горящими красными глазами и огромными ручищами, раскинутыми, чтобы схватить добычу.

Щит захлопнулся.

Тэлзи, по-прежнему с закрытыми глазами, покачнулась у дерева, слушая эхо второго за сегодня взрыва. Этот был коротким, резким и чудовищно громким, будто рядом ударила в землю молния.

Она потрясла головой, открыла глаза, и посмотрела на впадину. Поверхность скалы на восточной стороне значительно изменила свой облик. На ней появилась иззубренная трещина, начинавшаяся с вершины и до половины спускавшаяся в долину. Из раскола еще выплывали клубы минеральной пыли.

Ей стало интересно, что произойдет, если нечто вроде двухсоткилограммовой туши внезапно материализуется в глубине плотной скалы. И подозревала, что произойдет нечто вроде того, что имело место только что. На этот раз Шарик не сумел улизнуть обратно в не-пространство.

— Прощай, дружище! — сказала она вслух трещине. — Я ни капли не буду по тебе скучать!

С первой частью покончено, подумала она. Осталась вторая.

Щит, раскрываясь, истончился снова. И оставался открытым минуту, другую, третью, пока ее восприятие расширялось в поисках ощущений пси-разума, натравившего на нее своего обезьянистого дружка много, много часов назад возле дома Робана. Она искала такое сознание или похожее на него.

Но ничего не было. Никто здесь, по меньшей мере, на много километров вокруг, о малявке-пси в данный момент не думал, не уделял ей ни малейшего внимания.

Значит, нехорошие ребятки, вы меня потеряли, подумала Тэлзи. Спотыкаясь, девушка развернулась лицом к своему аэрокару — она не очень хорошо держала равновесие на каменистой земле — и стала продираться через кусты к тому месту, где оставила «Не-борез». Минуту спустя она подняла машину над грядой, и повернула к югу. Колпак был опущен, и она с наслаждением млела в тепле обогревателей. Сейчас ей страшно хотелось заснуть, но нужно было сделать еще кое-что. И тогда дело будет закончено.

Часть ее разума, крохотная частичка, трансформировалась в сигнализацию, которая постоянно будет начеку против преступников-пси, что едва не поймали ее навсегда. При малейшем, самом удаленном сигнале о присутствии подобного сознания, задолго до того, как малявка-пси это осознает, ее экран сомкнётся щитом, и она будет знать, почему это случилось.

Так было необходимо. Полагать, что с врагами покончено, не было оснований. Они положились на свою западню, но та не сработала. Им не остается ничего другого, как вернуться к той ночи, когда был убит плотоядный «призрак» Робана и постараться выяснить, кто был связан с этим убийством. Насколько было в ее силах, Тэлзи себя прикрыла. Потребуется множественное зондирование сознаний служебного персонала парка, детальной проверки регистрации посетителей на пропускных станциях входа. И, в конце концов, они смогут обнаружить ниточку, ведущую к малявке-пси, которая вмешалась в их деятельность. Если бы поисками занималась она сама, на это пришлось бы затратить не больше пары недель. Придется рассчитывать, что противнику потребуется примерно такой же срок.

Тэлзи ощутила, что ее новая сигнализация готова включиться. Она протянула руку и включила автопилот, который проведет «Неборез» обратно через горы к теплым южным равнинам парка Мелна, чтобы вскоре парить вместе с другими туристическими аэрокарами. Позже, подумала она, засыпая, придется решить, что делать с этими преступниками-пси. Позже…