— Как ты думаешь, что это за тип?

— Ты про капитана?

— Да.

— Не поверишь, но «Ледяной» мне сказал, что это картограф.

— Кто!?

— Человек, который составляет военные карты.

— Этот тип вел себя, словно он командир роты, а не «Ледяной»!

— Так положено. Он капитан. Тем более из столицы. Но ты не забивай себе голову подобной ерундой. Нам сказали главное — мы не будем принимать участие в штурме Мельницы. Лично меня это порадовало.

— А что это за замок Абей?

— Мне известно не больше чем тебе — пожал он плечами — замок давно брошенный и деревенька вокруг. Ничего особенного, кроме расположения.

Я заставил себя думать также. Того что нас ждет уже не изменишь, и твоей главной задачей остается сохранить себе жизнь. Назло имперскому казначею.

-

Мы опоздали с выходом ровно на час. Но никого, кроме «Ледяного» данное обстоятельство не обеспокоило. Судя по интенсивности сворачивания лагеря, передовые части армии выйдут не раньше середины следующего дня. При этом всю тяжесть атаки на город примут на себя три полка. Помимо «Клинков», в штурме примут участие «Ворон» и «Странники».

Наша рота состояла из пятидесяти пехотинцев и взвода кавалеристов, в задачу которых входило быстрая доставка посланий движущимся за нами частям. К каждому взводу был приписан человек, хорошо знавший здешние места. Из числа тех, что работали на тайную службу.

Спустя час быстрого марша, «Ледяной» остановил роту, отдав приказ разбиться на три взвода. Я со своими ребятами, и взвод сержанта Икли получили приказ прочесывать местность южнее дороги, лейтенант Вэнмель с оставшимся третьим взводом углубился в лес с севера.

— Риттер, ты со своими людьми отойдешь чуть подальше к югу. Икли поведет своих людей ближе к дороге, но держитесь как можно ближе, и поддерживайте постоянную связь друг с другом. Проводник у вас на двоих один. В середине дня сделаете остановку. Отошлешь человека со сведениями ко мне. Мы будем вот тут — он ткнул пальцем в карту, глядя на типа, который в моем взводе считался проводником.

— Ваша основная задача определить есть ли тут солдаты противника. Открытых столкновений избегать! Если наткнетесь на крупный отряд, отступайте к дороге. Тут и решим что делать. Не забывайте, что тут могут действовать такие — же отряды противника. Так что осторожность — ваше основное оружие.

Все, что сейчас произнес наш лейтенант — мишура для ушей штабного капитана. Это у них, в тихих залах с дубовыми столами рождаются идеи типа «а неплохо было бы если бы». На деле мы почти всегда ввязываемся в короткие схватки. Если противник нам по зубам мы его уничтожаем, если нет, стараемся унести ноги. По сути, мы то, что называется разведка боем. Ищем «ямки» куда могут угодить основные силы. И набив себе шишки, предупреждаем о них основные силы армии.

-

Вот уже долгое время мы, стараясь не шуметь, продираемся сквозь лесные заросли. Наш проводник уверено вел группу по тому маршруту, который он получил от «Ледяного». Двигались мы парами, сохраняя друг друга в пределах видимости. Вскоре мы вышли к заболоченной местности. Нога погружалась в пышный мох по щиколотку, а сухие деревья грозились превратить любое твое движение в оглушающий звук ломающихся веток. К моему удивлению нас совсем не беспокоили комары и прочая нечисть, водящаяся в таких влажных местах. За все время мы не обнаружили ничего подозрительного и ни на кого не наткнулись. Соединившись с взводом Икли, было решено сделать короткую остановку.

Я привалился к шершавому стволу ели и, отпив несколько глотков из фляги, прикрыл глаза. Я немного задремал, когда храп лошади заставил меня открыть глаза. Я еле удержался, чтобы не вскочить, выхватив клинок, но в последний момент почувствовал тяжелую руку на плече, которая буквально вжала меня в землю. Обернувшись, я увидел Икли. Он прижимал палец губам, всем своим видом давая понять, что шуметь нельзя. Снова послышался храп лошади, а затем несколько фраз в ответ на которые прозвучал смех. Проводник и один из наших солдат аккуратно подползли к окружавшему нас кустарнику. Спустя минуту они махнули мне, чтобы я подполз к ним. Потея от напряжения, я медленно двинулся к кусту. Добравшись, и немного раздвинув листву, я посмотрел туда, откуда доносились голоса.

Место, на котором мы находились, расположилось на небольшой возвышенности. Внизу, у поваленного дерева сидели двое молодых парней. Чуть поодаль стояла лошадь, она то и дело накланялась к болотной луже стараясь напиться, после чего громко отфыркивалась.

— Я точно видел, как они на дороге распределялись, а после этого вошли в лес — говорил один из парней.

— Далеко отсюда?

— Не то чтобы далеко, но не это важно. Важно то, что солдаты «Оборотня» начали рыскать в этой части леса! Можешь быть уверен, что это не с проста.

— Хочешь сказать скоро будет жарко?

— Думаю, они начинают готовить наступление на Мельницу. А это были лазутчики, или штурмовики.

— Штурмовики?

— Говорят на них наложил заклятие сам «Оборотень» и теперь они могут растворяться в воздухе, словно лесные духи, а потом пробираться через стены и вырезать всех подряд. Поговаривают, что это уже и не люди, а что-то среднее между мертвецами и зверьми.

Второй парень встал, потянулся и осмотрел окружавших их лес.

— Давай-ка убираться отсюда. У меня после твоих рассказов мороз по коже….

— Надо сообщить господину Мурану, что «Оборотни» вошли в лес. Уверен, что он сможет устроить им немало неприятных сюрпризов.

Я посмотрел на своего солдата. Тот вопросительно поднял голову. Я провел пальцем по горлу, указывая на того парня, который увидел как мы разбредаемся по лесу. Второму из подкравшихся солдат я показал на лошадь. Оба аккуратно достали из-за спин легкие кавалеристские арбалеты. Пощелкивание кремальеры и скрип натягиваемой тетивы показался мне оглушительным, но мятежники не услышали посторонних звуков, лишь лошадь немного насторожилась.

Через мгновение болт вошел ей точно в голову, а я, достав свой нож, бросился вниз на второго парня, который сидел ближе ко мне. Он лишь успел обернуться, уставившись на меня округлившимися от ужаса глазами, когда я налетел на него, повалив на землю. Уткнув колено ему в грудь, я приставил к его горлу нож. В шаге от нас, хрипя и суча ногами по земле, умирал его товарищ. Второй болт пробил парню горло, чуть ниже кадыка.

— Пустой героизм, лишь покажет твою глупость — прошипел я, чувствуя, как мятежник пытается оказать мне сопротивление — стоит мне лишь нажать на рукоять, и ты станешь похож на своего дружка. Вряд ли кто-то это оценит.

Парень ещё раз дернулся и застыл, глядя мне в глаза.

— Всё?

Он еле заметно кивнул в ответ. Я медленно отвел руку с кинжалом.

— Вставай — я поднялся, наблюдая за его движениями.

Он очень медленно встал на колени. Я схватил его за поясной ремень.

— Не стоит принимать такие позы, а то ведь я могу подумать, что ты хочешь задать стрекача.

— Нет — голос его был еле слышен — я не побегу. Бегать от падших душ, лишь доставлять врагу наслаждение. Вы без труда схватите меня, потешаясь над моей неуклюжестью. Я предпочту встретить смерть, глядя ей в глаза.

— У тебя была такая возможность моментом ранее. Боюсь теперь тебе так просто не отделаться — я расплылся в одной из своих мерзких улыбок.

Парень затравленно посмотрел на обступивших его солдат.

— Меня предупреждали, что духи «Оборотня» питаются страхами своих…..

— Заткнись! — рявкнул я — у нас нет времени слушать подобную чушь! Марч, усади этого героя на задницу. Мне не совсем удобно говорить с типом стоящим на карачках!

Один из наших солдат схватил пленника за шиворот и крепко тряхнув, швырнул на поваленное дерево.

— Грейстир, возьми нескольких парней и осмотритесь. Может эта парочка была тут не единственными разведчиками.

— Ну а теперь с тобой — я посмотрел на парня — как тебя зовут?