А 19-го числа в субботу, когда все наши гребцы собрались на судно, то мы при пасмурном небе, во время заутрень, поехали сперва парусом, а потом, за утишением ветра, греблею.

Отъехавши от Крестного монастыря и Кий-острова пятьдесят верст, для обеду и отдыху гребцам в 11 часов по полуночи пристали к каменному острову Пурлуде. Сия на три версты в окружности простирающаяся скала ничего в себе особого не оказывает, кроме самого мелкого кустарника и Великого множества ягод морошки, черницы и неизвестного еще красного роду ягод, названной окрестными жительми сцыхою, но оная ими не употребляется в пищу. Там же находится не сказанное множество диких уток. Оные величиною с наших гоголей; голова, шее, спина, хвост, крылья — все черное, зоб, брюхо, под хвостом и под крыльем, также и правильные перья в крыльях бело; крылошки их невелики и редки, отчего думать можно, что натура им не определила отлетать в дальние краи на зимовью; черные их и чешуистые сапоги соединены между пальцами твердою перепонкою, крепкий их и долговатый нос к концу поклеповат, вырезан натурою параллельными ручьями против изгибины его и покрыт черным лаком; между оными резьбами нарисовала натура одну полосу белую и яркую, а из тех мест, где нос выходить из перьев, зачинается белая же, узкая полоска по обеим сторонам и идет обоюдно до глазу; жесткость носу их означает ясно, что оне, кроме ягод и рыбы, и еще в ущелинах каменных себе пищу доставать умеют; об голосе их ничего за краткостию времени сказать не могу; пуху много темно-дымчатого; детей у них по два и по три выводятся, и вырастают в самых глубоких расселинах каменных, чаятельно — от хищных птиц, из которых мы там сову видели. Там еще находится несколько бекасины и много соловецких чаек.

Мы на оном острову отобедавши, за обмелением от отливной воды судна, пока опять стал прилив и приливною водою сняло с мели судно, пробыли часа четыре; потом от него, при ясном небе и тихой, не ветряной погоде, открытым морем поехали греблею.

20-го числа в воскресенье, в праздник Илии Пророка, перед рассветом, еще до солнечного всходу, во время ко всеночной звону, отъехавши от Крестного монастыря 115, а от острова Пурлуды 65 верст, остановились на якоре против погоста, называемого по впадающей в Белое море небольшой речке Лямса, и выехавши в лодке на берег, ходили в церковь, дослушавши же всеночную, во ожидании обедни, обогрелись в крестьянской избе. Потом, отслушавши литургию и прочее по церковной праздничной церемонии богослужение, в той же избе [в которой обогревались после всеночной] отобедавши, перебрались опять на свое судно.

В приходе сей церкви, во оном же погосте, живущих в тридцати-пяти дворах казенного ведомства состоит мужеска пола крестьян сто-осьмнадцать ревижских душ, почему и убор внутри церкви весьма беден.

Перебравшись же на судно, не мешкаючи ни мало, при ясном небе и небольшом попутном ветре, поехали тихо парусом; но отъехавши от погоста версты три, попутный нам ветр переменился в противный. Итак, во ожидании попутного опять ветра, стали на якорь; при захождении ж солнца стал благополучный ветр, с помощью которого и пустились в ночь, держась с правой стороны называемаго тамошними жителями Летнего берега.

21-го числа в понедельник, проехавши от погоста Лямса в ночи 140 верст, видны были по утру, когда поравнялись против Орлова наволока, в левой стороне Соловецкий и Заицкий острова, до которых от того наволока почитают морем до 50 верст.

От оного против Муксалмых островов состоящего Орлова наволока, поворотили мы около того ж Летнего берега к городу Архангельску вправо. Проехавши от того наволока верст десять, гораздо виден был вдали Анзерский остров. Отъехавши от Орлова наволока 50 верст, для обеда стали на якорь против состоящего в правой стороне Уг-наволока. На берегу сего наволока есть экономической, прежде бывшей Соловецкого монастыря деревни Дураковой [которая от того наволока вперед в десяти верстах] ловецкая изба, ибо в завони оного наволока имеется той деревни, по прилегании их земли, тоня в коей довольное число крестьян на продажу ловят семгу и сельди, почему оную тоню той Дураковой деревни крестьяне держат для ловли погодно.

Прямо против сего наволока, верстах в трех, в левой по нашей к городу Архангельску езде стороне, во окружности до пяти с лишнем верст, остров Жокжи; на нем для караулу иностранных купеческих судов построена высокая башня, и имеется денно и нощно безперерывный караул. На нем также, для провождения по фарватеру иностранных кораблей и прочих мореходных купеческих судов, во все лето живут присяжные и записные из крестьян лоцмана, а на зиму опять отъезжают в свои домы.

От оного Орлова наволока, пробывши на нем за обедом и противным ветром часа три, при малом попутном ветре поехали тихо парусом. Отъехавши от оного Орлова наволока 10 верст, сделался нам большой противный ветр, для чего против помянутой экономической деревни, во избежание морских волн, забежавши в маленькую гавань, стали на якорь. Крестьяне сей деревни промышляют ловлею в Белом море в пятнадцати тонях семги и сельдей; самых же, в рассуждении хорошаго полову, лучших две тони, первая — что у Уг-наволока, вторая — возле оной деревни, в которых, в каждой, в летнее время, даже до Покрова Пресвятыя Богородицы, начиная от Петрова дни, в иншие дни от пятидесяти до ста семг ловится. Сверх сего, еще на Белом море пулями из ружей бьют морских зверей лысанов, а изрядно и белуг. Юндами (так называются звериные, из веревок сделанные невода) осенью ловят нерьпов; из нерьпов сала выходит от пяти до шести пуд, которое они продают в городе Архангельске, иногда ж и проезжающим купцам, от двух до трех рублей каждый пуд, а кожу нерьпову — от рубля двадцати-пяти копеек до полуторых рублей; из лысанов выходит сала от двух до четырех пуд, продают по той же цене, как и нерьпово, а кожу лысанову, за малостии ее, продают от тридцати до сорока копеек; в год каждый житель по помянутой цене может продать нерьпов от пятидесяти до осьмидесяти, лысанов от двадцати-пяти до пятидесяти, белуг от двух до пяти; кроме ж сего морского рыбнаго и зверинаго промысла, никаких ремесл и хлебопашества не имеют и в заработки никуда от домов своих не отлучаются, кроме того, что в город Архангельск ездят морем на своих небольших судах для продажи своего товару и покупки хлеба.

Во оной деревне, за дальностию их приходской церкви, имеется деревянная часовня, в которой празднуют Преображению Господню; к поставленному возле сей часовни от проезжающих большому деревянному кресту прибили и мы небольшой деревянный крест. Во оной деревне отужинавши, во ожидании пока утихнет гроза, пробыли часа четыре, а при небольшом попутном ветре поехали парусом в 12 часу по полудни в ночь.

22-го числа во вторник по утру, проехавши в ночи от деревни Дураковой тридцать верст, в правой стороне на матерой земле в нашем виду была деревня и погост Лапшино в нем деревянная церковь Введению во храм Пречистыя Богородицы, а в левой стороне, как матерой земли, так и островов, было не видно. Отъехавши от оного погоста верст десять, попутный ветр переменился в противный, почему, остановясь на якоре, пока нам стал попутный ветр, простояли часа два, а потом при благополучном же ветре поехали парусом.

От деревни и погоста Лапшина отъехавши тридцать-пять верст, в двенадцатом часу по полуночи пристали к Яренскому погосту (так называется по протекающей сквозь селение и впадающей в Белое море речке Яренке, которая вытекает из болота верст за пятьдесят от погоста).

Во оном погосте две от Соловецкого монастыря построенных деревянных церкви: 1-я — преподобным Зосиму и Савватию Соловецким; в ней в верху в деревянных раках препочивают мощи праведных Иоанна и Логина Яренских, которые в Соловецком монастыре жили послушниками и для рыбного промысла отправлены были на соловецких мореходных судах к Мурманскому берегу, но случившеюся на Белом море бурею те ладьи разбило, и все бывшие на них люди, в том числе и они, утонули, но тела их двух выбило к сему погосту, где и земле были преданы; по прошествии же нескольких лет вышли они из земных недр нетленны, для чего и жили здесь всегда присыланные из Соловецкого монастыря иеромонахи и монахи, и несколько лет именовалась Яренскою пустынкою, состоявшею под ведением Соловецкого монастыря; при положении ж монастырей в штаты пустынка сия изпразднена, а для отправления должного в церквах богослужения определен белый священник, со обыкновенным числом причетников; на содержание ж их ко оной церкви дано в приход тридцать дворов казенного ведомства крестьян, во оном же погосте живущих; к тому ж еще позволено им на Белом море пользоваться рыбною и звериною ловлею. Мощи ж Иоанновы открываются, а Логиновы Петром Великим запечатаны. К стене оной церкви под крышкою снаружи прибил я с надписанием на жесте своего имени, года и месяца небольшой деревянный крест. Вторая церковь — во имя Николая Чудотворца. Жительствующие во оном погосте крестьяне, также как и деревни Дураковой крестьяне, промышляют ловлею в нарочитых тонях семги и сельдей и в Белом море морских зверей, но в их тонях против дураковских ловля семги гораздо хуже, да и рыба ловится мельче. Здесь есть восемь семажьих и сельдяных казенных тонь, которые от Архангелогородской казенной палаты отдаются желающим с платежем в год ста-шестидесяти рублей с торгу в оброк.