С тяжелым рюкзаком
Прохождение этого бастиона дало мне первое предчувствие того, что было у Стены в запасе; но тот факт, что я не потерял дыхание, проходя расселину, усилил мою уверенность в том, что я был готов к физической нагрузке. Есть, конечно, огромная разница между балансированием, подобно гимнасту под куполом цирка, на даже самой сложной стене Доломит и восхождением с тяжелой поклажей по Стене Айгера. Но разве способность таскать тяжелые рюкзаки не является необходимым умением для каждого успешного восхождения?
Преодоление «Трудной расщелины»
Многие альпинисты будут для подъема использовать старые петли, оставленные в «Трудной расщелине». Мы предпочли подниматься свободным лазанием. Скалолаз, обладающий мастерством Каспарека, использует петли только там, где они абсолютно неизбежны.
Рыжий отвес
К тому времени мы были чуть ниже «Рыжего отвеса», той гладкой стены, тридцатиметровой высоты, которая уходит зализанными скалами в небо. По правилам, опирающимся на человеческий опыт, стены гор спят спокойно рано утром, скованные ночным холодом. Камни приморожены и неподвижны.
Но Стена Айгера не подчиняется никаким правилам Куинсберри; еще один пример того, что ей наплевать на все уловки людей. Камни внезапно посыпались вниз. Мы видели, как они летели через край «Рыжего отвеса» и просвистели над нами, описав широкую дугу. Стена открыла заградительный огонь. Мы поспешили вверх, чтобы быстрее добраться до подножья отвеса, где, прижавшись к стене, мы могли почувствовать себя в безопасности.
Прогрохотал еще один камнепад. Камни ударяли в стену ниже нас, раскалываясь на тысячу кусочков. Потом мы услышали голос Фрайзля, не призыв о помощи или SOS, просто разговор, одному из них камень попал в голову и ранил.
«Что-то серьезное? Вам помочь?» спросили мы.
«Нет, но у меня ужасно кружится голова. Мне кажется, с нас хватит. Придется возвратиться». «Вы справитесь сами?» «Да, все нормально». Нам было жаль, что два наших венских друга не смогли составить нам компанию, но мы не стали отговаривать их. Таким образом, Фрайзль и Бранковски стали спускаться обратно вниз.
Рыжий отвес
Теперь, перед восходом солнца, мы двое остались снова одни на Стене. Только что нас было шестеро, теперь Фриц и я могли рассчитывать только на помощь друг друга. Мы не обсуждали этого, но подсознательно это усилило наше чувство взаимопомощи и товарищества. Мы быстро продвигались по простым скалам, и затем, внезапно, мы очутились на переходе, который Ребич и Фёрг годом раньше окрестили как «Траверс Хинтерштойсера».
А.Хинтерштойсер
Скалы, вдоль которых мы теперь должны были пройти траверсом влево, вертикалью прорезали прозрачный воздух. Мы были восхищены отвагой и мастерством Хинтерштойсера, который прошел этот траверс через первое ледяное поле, понимая всю сложность задачи.
Тони Курц и Андреас Хинтерштойсер
Погибший Тони Курц
Hans Schlunegger, Arnold Glatthard and Adolf Rubi. Гиды, пытавшиеся спасти Т.Курца
Срыв на таком траверсе был чреват возникновением огромного «маятника». Мы были полны благодарности также Фёргу и Ребичу за то, что они оставили веревку на траверсе — передавая нам этим привет, она была очень даже кстати. Мы проверили веревку и убедились, что она надежно закреплена и её можно безопасно нагружать, хотя она провисела в течение двенадцати месяцев под штормами и ливням, во влаге и холоде.
Траверс Хинтерштойсера. Современное состояние
Из отчетов, описаний и фотографий мы знали, как проходить траверс. Никто, однако, не разъяснял, что делать, когда вся стена покрыта натечным льдом. Скала была полностью обледенелой, без единого выступа на который можно было бы стать ногой.
На траверсе Ф.Каспарек
Тем не менее, Фриц проходил траверс со свойственным ему поразительным умением, балансируя на скользком льду, проделывая свой путь, сантиметр за сантиметром, метр за метром, поперек этой трудной и предательской стены. Местами ему приходилось ударами ледоруба сбивать со скалы снег или корку льда; ледяные осколки соскальзывали вниз со скалы с высоким звенящим звуком, и исчезали в пропасти.
Ф.Каспарек проходит траверс
Но Фриц уверенно держался, прокладывая свой путь влево, взбираясь, зависая возле скалы на веревке, от зацепки до зацепки, пока не достиг дальнего конца траверса.
Г.Харрер проходит траверс, толкая рюкзак Ф.Каспарека
Тогда я пошел следом, толкая рюкзак Фрица, подвешенный на перилах, перед собой, и скоро присоединился к напарнику на той стороне. Вскоре после траверса мы попали в «Ласточкино гнездо», место бивака, которое стало известным благодаря Ребичу и Фьёргу, и там мы остановились для отдыха и небольшого перекуса. Погода держалась, и прекрасный рассвет превратился в замечательный день. Освещение был настолько хорошим, что уже стало возможно сделать несколько снимков траверса, траверса, который является, конечно, одним из самых фотогеничных во всех Альпах.
Современное состояние траверса Хинтерштойсера
Этот прозаический эпитет описывает целую историю — чрезвычайные трудности, подверженность опасности, смелость передвижения. Но я сразу хотел бы воспользоваться возможностью и исправить недоразумение: Траверс Хинтерштойсера, безусловно, один из ключевых этапов восхождения, но отнюдь не единственный.
Траверс Хинтерштойсера. Современность.
На этой невероятно огромной Стене есть многочисленные ключевые места, которые — благодаря успешному возвращению Ребича и Фёрга — к настоящему времени разведались до «Смертельного бувуака Зедлмайера и Мерингера». Пока еще мы не знали, какие ключевые участки поджидали нас там, на заключительном этапе восхождения. Пока мы знали только то, что во всех Альпах, эта стена — поразительный объект для восхищенного зрителя и высокая, но дорогая цель для лучших из существующих альпинистов.
