За рулем сидел Джесс. Он улыбнулся мне и помахал — этого я не ожидала.

Осень сидела впереди, и я скользнула на заднее сиденье рядом с Мисти. Джесс поймал мой взгляд в зеркале заднего вида.

— Доброе утро, Ари. Как дела?

— Спасибо, хорошо.

Мисти переводила взгляд с Джесса на меня и обратно. Осень обернулась с переднего сиденья.

— Джесс говорит, что на той неделе вы с ним имели беседу. — Она подмигнула.

Им с Мисти хотелось узнать, что произошло. Следовательно, Джесс им не рассказал.

Я решила ответить настолько честно, насколько смела.

— Я Джессу посоветовала кое-что. Ездить помедленнее и не пить.

Голубые глаза Мисти смотрели скептически, но Осень сказала:

— Сработало. За всю неделю он даже банки пива за завтраком не выпил. И вообще не пил, насколько я видела.

— И водит совсем не так, как раньше, — добавила Мисти. — У нас на это два года ушло. А что это за забор вокруг вашего дома?

— Это от охотников.

Многие вампиры ставят вокруг домов ограду из соображений безопасности. Дело не в том, что мы не в состоянии управиться с незваными гостями, а в том, что мы предпочитаем этого не делать.

Джесс то и дело посматривал на меня в зеркало исполненным преданности взглядом. Он думал, что я красивая. У него не сохранилось четких воспоминаний о гипнозе, только ощущение восхищения мной, доверия и благодарности за возможность побыть героем.

Девочки заметили, как он на меня смотрит.

— Мы едем в торговый центр или как? — спросила Осень, глядя в окно. Глаза ее скрывались за солнечными очками, отчего она всегда выглядела скучающей.

Пассаж возле Кристалл-Ривер был вторым торговым центром в моей жизни — первый располагался на окраине Саратога-Спрингс, что в штате Нью-Йорк. И там и там имелись кинотеатры, и «Сирс»[2], и прочее в том же духе, но пассаж у Кристалл-Ривер страдал обширным инфарктом розничной торговли. На половине магазинов висели таблички «Скоро закрытие».

Тем не менее в субботнее утро именно сюда съезжались покрасоваться местные подростки. В «Пирсинг пагода»[3] стояла длинная очередь, к кассам кинозалов тоже тянулся хвост.

Осень с Мисти направились к магазину одежды. Джесс остановился, и я заколебалась, не зная, куда идти.

— Ты когда-нибудь смотрела ночью на небо и думала, кто смотрит оттуда на тебя? — спросил Джесс. Глаза его приобрели мечтательное выражение. Он запрокинул голову и уставился на потолок торгового центра, словно находился в планетарии.

— Да. Иногда. — На четырнадцатилетие папа подарил мне телескоп.

— А ты думала когда-нибудь, каково было бы оказаться в глубоком космосе?

— Да. — Я часто фантазировала на эту тему.

Он помотал головой.

— Я бы хотел путешествовать со скоростью света, чтобы, когда вернусь, я остался бы прежним, но остальной мир сделался бы другим. Все мои друзья состарились бы, а я по-прежнему был бы в расцвете сил.

— Это теоретически возможно. — Но вряд ли случится при жизни Джесса, подумалось мне. А если и случится, то вряд ли с ним.

Тут вернулись Осень с Мисти. Осень говорила в прижатый к уху мобильник:

— Хорошо. Хорошо. По фигу. — Она отключилась. — Мне надо съездить на встречу с инспектором по делам несовершеннолетних.

По выражению глаз Мисти я поняла, что для нее эта встреча явилась новостью.

— Мне нельзя пропустить очередной раз, — сказала Осень. — Мы можем оставить вас здесь, а потом заехать за вами.

— Круто, — буркнула Мисти, разглядывая свои туфли. Она дулась.

Я удивилась, почему Осень не может сама вести машину. Возраст ей позволял. Но потом я обдумала возможные причины, по которым ей надо встретиться с инспектором.

— Это недалеко, — сказал Джесс. — Мы скоро вернемся.

— И даже скорее, если ты перестанешь ездить, как старик. — Осень ткнула его кулачком в плечо и смутилась, словно ожидала, что он стукнет ее в ответ.

Мы с Мисти пообедали в кафе под названием «У друзей». Не успела я пару раз откусить свой сэндвич с макрелью, а она уже слопала чизбургер и половину жареной картошки. Она заметила, что я ем не так быстро, как она, и задумалась, не потому ли я такая худая, что ем медленно.

— Ты здесь недавно? — спросила я ее.

— Месяца четыре-пять. — Она повозила кусочек картошки в лужице кетчупа. — Это отчим нас сюда перетащил. Его перевели работать на электростанцию.

— Ну и как тебе?

Она сунула картошку в рот и постаралась жевать помедленнее.

— Здесь та-ак скучно. Я думала, помру со скуки, пока не познакомилась с Осенью. И с Джессом. — Она вспыхнула и внезапно показалась куда младше.

«Значит, она думает, что любит его, — решила я. — И видит во мне соперницу».

Официант спросил, не желаем ли мы по второй порции газировки. Не дожидаясь ответа, он бухнул в наши стаканы с полкувшина колы со льдом, в процессе щедро наплескав на стол.

— Джесс славный парень, — сказала я, — но он меня не интересует.

Она обрадовалась, но лишь на мгновение.

— Но ему-то ты нравишься. Пока мы ехали за тобой, он только о тебе и говорил. Ари сказала то, Ари сказала это. В смысле, ты заставила парня бросить пить! — Она говорила так, словно я совершила чудо.

— Ну, бросил на несколько дней, — возразила я, но чувствовала, что он не начнет заново, если только я ему не велю. И с минуту, признаюсь, наслаждалась своей властью заставить человека поступать так, как я ему приказала.

Склонив головку набок, Мисти улыбнулась. Она знала, о чем я думаю. Она действительно красивая девочка, подумала я, обратив внимание на ее загорелую кожу и тщательно завитые волосы. Куда бы мы ни шли, люди глазели на нее. Хотя мы обе были в джинсах и футболках, на ней одежда сидела куда лучше.

— Я хочу, чтобы ты меня научила, — сказала она. — Научила меня, как понравиться Джессу. Научи меня говорить с ним так, как говорила ты в ту ночь.

Я не собиралась учить ее гипнозу, но, может, мне удастся помочь ей как-нибудь иначе.

— Ты тоже можешь кое-чему меня научить. — Я указала на двух мальчишек нашего возраста в соседней кабинке. Они не отрывали от нее глаз с тех пор, как мы вошли.

Она уловила намек и подмигнула мне.

После обеда мы бродили по торговому центру. Время от времени Мисти тыкала пальчиком в наряды, в которых я смотрелась бы «горячо», и объясняла, что мне надо больше качать бедрами при ходьбе. А когда стоишь, говорила она, надо большую часть веса переносить на одну ногу, а вторую сгибать в колене, чтобы подчеркнуть форму икр. Между уроками она рассказала мне историю своей жизни, а также историю ее родителей и старшей сестры. Отчим у нее вне работы не чурался выпивки, но он был «лапочка», а не «зануда», как ее «настоящий отец». Мама у нее была «старая хиппи» по имени Солнечный Свет и свою дочь назвала Мистической Розой. Ныне Солнечный Свет работала продавщицей в местной аптеке, где ее звали Солнышком. Еще у Мисти имелись два сводных брата в Теннесси.

Рассказывая мне свою историю, она показывала, что доверяет мне. Я в ответ отделалась общими местами: расплывчатым упоминанием о том, что родители вместе не живут, мама разводит лошадей и пчел, — и кое-какими типовыми советами по поводу обращения с Джессом.

— Смотри ему в глаза, когда с ним разговариваешь. Просто поразительно, как редко люди смотрят в глаза друг другу. Смотри пристально, говори медленно. Сообщай ему, чего ты хочешь.

Мисти восприняла этот совет как откровение. Пока я говорила, она в знак согласия и благодарности прикоснулась к моей руке своей маленькой загорелой ладошкой. Я отодвинулась, чтобы она не могла до меня дотянуться. И тут почувствовала это — пробегающее по коже знакомое покалывание, возникавшее, когда за мной кто-то наблюдал.

Я огляделась, но никого не увидела. Несколько мальчишек глазели на Мисти.

Инстинктивно мне хотелось убежать.

— Я тебя запятнала! — крикнула я, понимая, как глупо это звучит. — Ты — вода. — И рванула по коридору.